На колесах

– Уходи, – сдавленно попросил Никита, первым разрывая зрительный контакт. Он отвернулся и отъехал к прикроватной тумбочке. Взял сигареты, зажигалку и закурил.

– Но мы не закончили. – Таня бросила взгляд на стопку карточек, которых оставалось еще много.

– Плевать, – бросил Никита, не повернув к ней лицо. – Уходи. – На Таню он больше не обращал внимания.

Она скривила губы, топнула ногой и ушла, назло Никите оставив игру лежать на полу его спальни. Они опять поругались и опять из-за него. Никитины заскоки уже раздражали. Мало того что сам по себе хмурый и холодный, так еще и резко прерывает любое нормальное общение! Но глаза… Таня только сейчас, оставшись наедине со своими мыслями, поняла, какие они. Печальные, да, это слово подходило лучше других. Так жалко ей стало Никиту. Не из-за коляски, а из-за глаз.

Таня дернула головой: не хватало еще тут дифирамбы Никитиным глазам петь. Она вздохнула – раздражение как рукой сняло. «Хочешь, чтобы тебя оставили в покое, так я оставлю», – подумала она.

До ужина оставалось еще время. Таня решила потратить его на фармакологию. Внутреннее чутье подсказывало ей, что именно по этому предмету ее будут валить на следующей попытке восстановиться. Тетради с ненавистными лекциями, которые она позаимствовала у бывшей одногруппницы, уже маячили перед глазами. Не то чтобы она хотела возвращаться в вуз, но мать же загрызет ее за неоконченное образование.

Когда вечером Таня тихо прокралась в комнату Никиты с ужином, он лежал на кровати к ней спиной и разглядывал фото: одиннадцать юношей в футбольной форме. Таню Никита не заметил.

_______________________________________________

[1]А. С. Пушкин «Наброски к замыслу о Фаусте»:

<…> – Эй, смерть! Ты, право, сплутовала.

– Молчи! ты глуп и молоденек.

Уж не тебе меня ловить.

Ведь мы играем не из денег,

А только б вечность проводить!»

Глава 4

Май 2016 г.

В актовом зале было тихо, только шелестели наспех напечатанные программки. Какой же спектакль без программки, даже пусть и школьный? Школьный театр всегда уступает настоящему, и этот не был исключением. Сценарий, написанный на коленке руководительницей труппы (какое гордое слово она подобрала для горстки старшеклассников!), вырезанные из картона и раскрашенные гуашью кривые декорации и простенькие костюмы. Но все недостатки меркли, как только актеры выходи на сцену. Они вдохновенно разучивали роли и перевоплощались в персонажей, не играя, а живя. 7 мая 2016 года ставили «Вишневый сад» Чехова. Никто не знал, почему в месяц, когда все вспоминают о войне, Людмила Михайловна выбрала мирную постановку. Впрочем, если актеры и задавались этим вопросом, то лишь в перерывах между учебой и репетициями, а зрителям было все равно, на что смотреть.

Среди многих ежиков и канадок Никита выделялся стрижкой в стиле ретро. В первом ряду приходилось часто задирать голову, и шея уже порядком подустала. Пальцами он размял затылок и взглянул на наручные часы – половина седьмого. На сцене разворачивалось финальное действие, а значит, успеть на последний автобус еще можно. «Народ добрый, но мало понимает», – проговорил один из актеров, и Никита вернул взгляд на сцену. Нельзя пропустить очередное появление своей девушки, иначе она затаит ужасную обиду. Ссориться с ней по пустякам юноше не хотелось.

Инна вышла бледная. Лицо ее так естественно дрожало, а руки так тряслись, что казалось, будто актриса сама страдает, а не просто передает настроение героини. Так же талантливо она играла в день их знакомства.

С Инной Никита начал встречаться благодаря школьному театру. В тот день ставили «Ромео и Джульетту». Руководительница театрального кружка считала, что невозможно не поставить Шекспира хотя бы раз в год. Никита зашел за сестрой. Он тогда не собирался смотреть спектакль – думал дождаться окончания в коридоре, но, вопреки планам, остался. Стоило только на сцене показаться Инне – в тот раз она играла Розалину, бывшую девушку Ромео – и Никита остался. Как назло, (или на благо – это с какой стороны посмотреть) постановка была по мотивам, и героиня девушки мелькала в каждой сцене.

Высокая и стройная, Инна сразу бросилась в глаза. Гладкая кожа красиво блестела в свете недавно купленного одинокого софита. Длинные темно-каштановые волосы собраны в высокую прическу. Никита даже на расстоянии безошибочно определил греческий профиль. Он видел много красивых девушек, двух лучших из них имел счастье называть сестрами, но именно Инна запала в душу. Ее грациозная походка, уверенные и энергичные движения, легкая улыбка – все приковывало внимание. Во время выхода на поклон их взгляды пересеклись, Инна улыбнулась шире и подмигнула. Никита отвел глаза и принялся выискивать на сцене Кристину. Он даже не запомнил, кого она тогда играла, но Инна врезалась в память.

Они учились в параллельных классах, и до этого Никита, как ему казалось, с ней не пересекался. Инна же частенько приходила на поле посмотреть за тренировкой школьной команды по футболу. Она призналась, что сначала делала это ради друга, который играл в команде, но совсем скоро переключилась на Никиту. Она заметила его интерес на спектакле и решительно предложила «быть ее Ромео». Никита ничего не имел против, и уже на следующий день они начали встречаться.

Инна играла очень хорошо – лучше всех в труппе. Ей многие прочили карьеру известной актрисы и даже роли в кино, но сама она относилась к театру не больше, чем к занятному хобби. Девушка мечтала посвятить жизнь профессии следователя и готовилась поступать на юридический, в отличие от Кристины.

Когда появилась Кристина в бедненьком платье с белым воротником, большая часть зрителей вытянула шеи. Никита вынырнул из воспоминаний и усмехнулся. Сестра всегда нравилась людям, а ее неприступность и скромность только подогревали их интерес. Многие даже называли «ангелом». Кристина в своей роли смотрелась чудо как хорошо, будто Чехов писал Варю именно для нее. Кажущаяся легкость движений могла обмануть всех, но Никита знал, как долго сестра готовилась к постановке «Вишневого сада». Она даже самолично перешила старое платье Галины Ивановны, которое та отдала во имя творчества.

Тщательно изображаемый кем-то из младшеклассников удар топора, прозвучавший скорее оружейным выстрелом, завершил спектакль. Зрители повставали со своих мест и поспешили кто на остановку, кто к сцене, желая заглянуть за кулисы. Никита не торопился. Сначала Кристина снимет макияж, затем переоденется, и только после этого можно забирать ее домой. Он медленно взял две ветровки и неторопливо пошел к сцене.

– Никита! – окликнули из зала, вынуждая обернуться.

К нему уже бежал Петя. Когда он резко остановился, светлые кудряшки на голове дернулись, подчиняясь инерции.

– Так и знал, что ты тоже тут, – вместо приветствия прокомментировал Никита. – С цветами.

Взгляд упал на букет, который Петя бережно держал в руках. Семь алых роз в красивой упаковке. Не трудно было догадаться, кому именно он предназначался.

– Это ж по дружбе, – будто прочитав его мысли, объяснил Петя.

– Она не любит цветы, – холодно бросил Никита. А вот когда к его девушке лезут с непрошеными подарками, не любил уже он сам.

Петю приходилось терпеть. Никита успокаивал себя мыслью, что тот был просто другом детства Инны без шанса выбраться из френдзоны. Главное, что сама девушка не проявляла к нему никаких знаков внимания. Все же это не мешало ревнивым мыслям иногда посещать Никитину голову. Вот и сейчас грудь жгло неприятное чувство злости. «Потерпи еще годик» – мысленно увещевал себя Никита, понимая, что сделать сейчас с другом Инны ничего не может. Руки чесались выкинуть эти розы в ближайшую мусорку, но поступить так – выставить себя ревнивым идиотом, чего Никита не мог себе позволить. Кроме того, Петя – ценный игрок, и без него, как бы прискорбно ни было это признавать, команда пропадет.