На костях богов

— Сол! — На другом берегу командира замечает Лиам. — Что-то случилось?

— У вас всё спокойно? — Хморим соскакивает с лошади.

— Ну да, а что?

— Пока не знаю. — Соломон внимательно всматривается в ночь, но из-за слишком большого количества душ умерших ничего толком не разглядеть. Приходится активировать «Темницу мертвых», чтобы попробовать поглотить хотя бы часть душ. Некромант осторожно принимается за дело, поглощая по пять за раз и проверяя ощущения. Если вдруг подойдет к лимиту, то нужно прервать магию. Даже непонятно, если ли вообще лимит, ведь остается ориентироваться только на слова того духовного существа.

Вдруг количество мертвецов уменьшается гораздо быстрее, чем поглощает Соломон. Юноша взбегает на следующую насыпь, не обращая внимание на вопросы Лиама. Из ночи появляется черная коса размером с военный корабль, что проходит по лагерю, уничтожая души мертвых. Чудовищное оружие явно нацелено только на павших, так как незримо и неосязаемо для живых существ и физических предметов. Но владельца вполне можно увидеть и потрогать.

— Тревога! Нежить! — Громко выкрикивает хморим, видя как из земли появляется чья-то фигура в потоках отрицательной энергии. Похоже, Фламула Гиона все-таки оставила какой-то очень неприятный сюрприз.

Глава 43

Выкрик Сола тут же привлекает внимание абсолютно всех вокруг. Начинается неразбериха, так как атаки никто не ожидал, да и большинство еще не понимают, откуда исходит опасность. Хморим бы не был так взволнован из-за одного мертвеца, но та черная коса, что прошлась по душам умерших людей, кажется чем-то новым и опасным. Сол никогда не слышал, чтобы нежить могла использовать магию.

Аклан уже неоднократно встречался с поднятыми мертвецами. Как правило, это трупы с разной давностью смерти. Иногда тела даже начать разлагаться не успевают, а порой можно встретить одни лишь скелеты. Нежить всегда нуждается в некроманте, кто будет ею управлять. Сами по себе ходячие трупы не могут принимать решения и уж тем более не должны уметь колдовать. При этом у них есть преимущества, которых нет у живых людей.

Например, им не нужны припасы, голод и жажда мертвому телу не знакомы. Нежить не нуждается во сне, может сражаться круглыми сутками или маршировать через сложную местность недели напролет. Также мертвецы абсолютно послушны, не испытывают страха смерти и никогда не дезертируют, что случается в рядах Аклана. По многим параметрам идеальные солдаты.

Прямо сейчас из земли поднимается всего одна фигура, а под её ногами клубится отрицательная энергия. Оказавшиеся поблизости воины замечают указующий жест хморима и замечают противника. Несколько человек уже бегут с обнаженным оружием, одинокий мертвяк слишком простая цель. Нужно лишь повалить и отрубить все конечности. Нежить, конечно, бесконечно вынослива и обладает большой силой, но ловкость и скорость передвижения оставляет желать лучшего.

Соломон не успевает предупредить бойцов, чтобы не лезли сломя голову. Циник на месте юноши увидел бы иронию в том, что воины как раз таки теряют голову в прямом смысле слова. Отрицательная энергия в руке нежити принимает форму косы поменьше, но она уже вполне реальна и с легкостью перерубает шеи нападающих. Сол никогда не слышал о том, что поднятый мертвец может двигаться настолько быстро, если закрыть глаза на возможность использования волшебства.

По лагерю прокатывается волна острейших пик, что вырываются из земли. Враг сразу переходит в наступление, теперь превращая энергию в страшное оружие. У Сола нет времени стоять в ступоре или придумывать план. В мысленной темнице вспыхивает ярким пламенем одна из поглощенных душ, а в нежить устремляется черная молния, как самая сильная боевая магия, доступная хмориму. Юноша ожидал, что этого будет достаточно, но магический заряд неожиданно огибает врага и сворачивается в кольцо.

«Как так?». — Хморим с замиранием сердца смотрит на невероятный фокус. Чтобы так просто перехватить и подчинить молнию, нужно действовать ничуть не медленнее. Теперь понятно, что новый противник очень силен. Появившись в центре лагеря, он может открыть и резко увеличить счет раненых и убитых. Сол бросается вперед. Как единственный некромант, именно ему придется вступить в бой с необычной нежитью без предварительной подготовки. Остается надеяться, что маги взводов поддержат.

Так и происходит: хморим успевает преодолеть только половину дистанции, как в ночном небе появляется пульсирующая сфера голубого цвета. Потом она падает прямо на нежить, крепко впечатывая в землю. От силы удара по лагерю прошелся мощный толчок, такую магию явно использовал очень сильный маг. Черная молния, что была похищена нежитью, в момент удара сорвалась в центр сферы и пробила её, но разрушить не успела. Пара мгновений и на месте магического конструкта уже сверкает голубой лед.

«Что это за магия?». — Юноша удивленно смотрит на чудо.

— Нравится? — Раздается голос Дитера Молка.

— Это ваша магия, господин форнот?

— Ага. Ты ведь не знаешь, какая у меня специализация?

— Да, я впервые вижу ваше чародейство. — Кивает Сол. — Наверняка очень сильная, раз вы были учеником архимага.

— Ну, логично. — Смеется Дитер. — Сможешь догадаться?

— Боюсь, что нет.

— Я — маг-тауматург.

— Зачарователь? — Хмурится Сол, так как не очень понимает, как с помощью этого можно повторить подобное.

— Да, зачарователь. Но я мастер-тауматург, так что могу не только артефакты клепать. Я могу зачаровать вообще что угодно, насколько хватит фантазии и маны.

— Это как? — Хморим косится на глыбу переливающегося льда.

— Ну смотри сам. Я зачаровал воздух над нежитью. Придал ему огромный вес, а потом заставил обернуться волшебным льдом. Та сфера лишь очерчивала радиус магии, а не являлась сутью. — Объясняет командир магического корпуса. — Я могу превратить воду в целебное зелье, а землю под ногами противника в болото. «Ветер в руке моей станет щитом, а молния — веревкой».

— Тауматург может любому объекту дать какое-то зачарование?

— Именно. Зачаровать меч в руке врага на «Иссушение жизни»? Или собственную кровь с помощью «Абсорбции яда»? Или солнечный свет на «Мировой пожар»? Для меня весь мир — заготовка артефакта, с которой я могу играться как душе угодно.

Теперь до Сола доходит, в чем суть специализации Дитера Молка. Если чему угодно он может дать зачарование и при этом успевать делать в бою, то это открывает невероятные тактические возможности. «Да он в одиночку мог взять переправу, наделив воздух ядовитым зачарованием. Решил дать мне потренироваться?», — приходит к выводу юноша.

— Но ты лучше скажи, что это за странная нежить? О такой я еще не слышал.

— Прошу простить, господин форнот, я тоже впервые сталкиваюсь с таким.

— С новым планом вражеских магов мы взять не смогли, так может этого мертвеца разговоришь?

— К сожалению, о такой магии мне ничего неизвестно.

— Ладно, тогда уничтожу его. Эй, отойдите!

От глыбы льда поспешно отходят солдаты, унося раненых и убитых. Рождается яркая вспышка, после чего на месте остается дымящаяся яма. Юноша собирался было попросить проверить весь лагерь, вдруг он был не один, но Дитер жестом велит помолчать.

— Странно, от него должен был пепел остаться… — Бормочет командир корпуса при виде поднимающейся фигуры. А над головами собирается невиданная буря отрицательной энергии. Обычные люди в грозовом небе этого не заметят, но «Сверхдальний взор некромага» различает шторм.

— Он накапливает отрицательную энергию для масштабного удара! — Предупреждает Сол.

— Да ты что! — Улыбается Дитер. — Ну, зачаровать отрицательную энергию я хорошо не смогу, а вот с мертвецом пора кончать.

Маг щелкает пальцами, и труп стремительно покрывает желтой коркой. Сол не сразу понял, что Дитер превратил человеческие останки в чистое золото! Теперь в яме стоит золотая статуя с поднятыми руками, а буря над головой постепенно затихает. К счастью, против этого нежить ничего сделать не смогла.