На круги своя

— Сюрприз, — таинственно ответил лорд и ободряюще похлопал по плечу. — Ничего, научитесь быть сильной.

Хотелось бы!

До портальной комнаты дошли в полном молчании.

Геральт не объявился, не вышел из кабинета.

Привычно встала внутрь треугольника и закрыла глаза. Эллан обнял за талию. Сначала он таким образом успокаивал, теперь объятия вошли в привычку.

Перемещение в пространстве не доставило прежних неудобств. Наоборот, казалось, словно парю между мирами, во всем теле такая легкость. Никакая кровь из носа не могла испортить удовольствия. Делала глубокий вздох и не дышала.

Никогда прежде не видела портальной комнаты в замке Эллана и с интересом осматривалась. Увы, ничего интересного. Стандартные линии на полу, кольца для факелов на стенах и… Тут я встрепенулась. В углу стоял треугольный каменный стол, на котором валялся небрежно сброшенный плащ. В Веосе таких старомодных не носили. На плаще — пятна грязи. Показалось, или под ним одежда? Ой, а из-под стола выглядывают кончики сапог и седельная сумка. Хотела подойти ближе, но Эллан, хмурясь, ухватил за руку и весомо возразил:

— Не надо.

— Вы по мирам ходите? — несмотря на нежелание учителя обсуждать эту тему, все же спросила я.

Глаза раз за разом останавливались на плаще. Кажется, пятна от ржавчины. Откуда? Свет в том углу мгновенно погас, но я успела сообразить: на полах не ржавчина, а кровь.

— Не надо, — упрямо повторил Эллан.

Учитель напрягся; руки сжались в кулаки. Однако лорд всячески сдерживал агрессию или, во всяком случае, собирался обратить ее не против меня.

— Я и так догадалась, — чуть слышно пробормотала в ответ и шагнула за пределы потухшего рисунка.

Разумеется, лорд убивал. Где, тоже догадывалась: не в Веосе. Только зачем обманывать и говорить, будто он не бывает в Умерре? Помнится, когда просила помочь найти маму, Эллан категорически отказывался. Мести лангов, видите ли, он опасается. Угу, и шинкует серых по дюжине в неделю.

Внутри медленно, но верно закипала злость.

Так бы и сказал: не хочу, зачем лгать?

— И оскорбить? — взвился Эллан.

Эмоции таки прорвались наружу.

Совсем забыла, что лорд слышит мысли.

— Уже оскорбили, милорд, не сдержали обещания, — обернувшись, резко ответила я. Даже руки на груди сложила. — Читаете мысли и не краснеете. А заливались соловьем. Слово темных только для темных и то, пока им выгодно.

Эллан молчал. Он подался вперед. Глаза сверкнули, пальцы дернулись, желваки вздулись. Лорд сделал глубокий вдох и опустился на одно колено. Куда только ярость делалась? Вместо нее — покорность и раскаянье, пусть показная, но сам факт…

Обомлев, наблюдала за тем, как Эллан склоняет голову. Собственная злость улеглась. Потом пришло осознание, и я трижды пожалела о неосторожных словах. Вот почему эмоции идут впереди мыслей? Молодец, заработала извинения и получила врага, лишилась единственного друга. Для кого недавно повторяли, что значит для навсея гордость?

Ладони вспотели.

Бегающий взгляд никак не мог ни на чем остановиться.

Чего ожидать от Эллана, что делать самой?

— Я попросил прощения, — бесцветным голосом пояснил лорд. –Можете дать пощечину или оставить стоять так до утра. Не сдержавший слова достоин наказания. Без вашего приказа я встать не могу.

Ошеломленно уставилась на замершего в унизительной позе Эллана.

Подумаешь, солгал наиви. Велико преступление!

— Дария, не вздумайте прощать! — рыкнул лорд. Лицо на миг исказилось, в нем проступило нечто звериное. — Я не заставляю бить, говорю о пощечине. В худшем случае останется синяк. Хотите, чтобы вас уважали или использовали? Если первое, не спускайте оскорблений. Ну! — поторопил Эллан, вырывая из ступора. — Не бойтесь, обиды не затаю.

Собралась с духом и дала лорду пощечину. Замахнулась, но как следует ударить не решилась, шлепнула. Больно ведь, зачем издеваться?

— Слабо, — нахмурился Эллан. — Будто погладили. Дария, со всего размаху. Не будьте тряпкой, вспомните… — Лорд задумался. — Хотя бы как подло усыпил. Словом, вспомните любую гадость и ударьте снова.

И тут до меня дошло: Эллан учит! Не просит прощения, а именно учит.

Лорд улыбнулся, подтвердив догадку.

Дико как-то: тренироваться давать пощечины. Живому человеку.

— Ну не мертвому же! — рассмеялся Эллан, нарушив патетику картины. — Тяжела преподавательская доля, чего только ради учеников ни сделаешь! — И уже серьезно продолжил: — Грустно наблюдать за тем, как вы позволяете вытирать об себя ноги. Магия не разовьется, пока внутри не изменитесь. А теперь все сначала. — Он поднял голову и подставил щеку. — Скажите, какая я сволочь, дайте пощечину и назначьте наказание. Если мужчина рыпается, ударьте снова и откажите от дома. Твердо, без всяких слез. Упражнение полезное, сбережет нервы и поднимет вашу цену в обществе. Навсейки никогда не отвечают на обиду слезами, не позволяют собой пользоваться. Их нужно завоевывать, доказывать, что она должна впустить мужчину в жизнь. Они не существа второго сорта, они равные и становятся слабыми только рядом с тем, кто сильнее и сам стал слабым ради них. Они никому не обязаны, не потерпят собственничества и не нуждаются в опекунах. Вы должны стать такой же или смириться с короткой и несчастной жизнью.

Кивнула, пока смутно представляя, как можно превратиться в Элизу, Валерию или ее величество. Не смогу, характера не хватит, даже Эллана ударить не могу, хотя и причина имеется.

— Хватит нюни распускать! — Лорд сердился. Неудобно ему, наверное, на колене стоять. — Или хотите, чтобы и дальше так делал? И буду, пока вы ясно и четко не дадите понять: поплачусь.

И я решилась, ударила вновь, оставив красную отметину на лице.

— Чтобы в последний раз, милорд, я подобного не потерплю!

— Неплохо, — одобрительно кивнул Эллан, потирая щеку. — Остался приказ. Что-нибудь мелкое и унизительное: ущемленное самолюбие долго помнится.

Приказ, значит?

Крепко задумалась. Как назло, в голову ничего не лезло.

Эллан терпеливо подождал пару минут, затем, отряхнув брюки, встал и посоветовал заготовить на досуге пару приказов в качестве домашнего задания.

Я все еще не могла прийти в себя, и лорд предложил подняться в гостиную. Раз подняться, то в свои покои: парадные комнаты внизу.

Гостиная оказалась небольшой и уютной. Тут я еще не бывала — в прошлый раз Эллан показал не все комнаты. Сразу видно, любимое место отдыха хозяев. Обитые шелком стены с вышитыми деталями герба Маронов, огромный, во всю стену, камин с драконом на кованой решетке. Мягкая мебель в тон стен. Странно, но темно-красный, почти пурпурный цвет не раздражал, наоборот, успокаивал.

У камина, в лучших традициях, валялась волчья шкура. Хищник был матерый, даже после смерти внушал уважение. Морда скалилась, обнажив внушительные клыки. Интересно, лорд сам его добыл?