На мягких лапах

Лида посмотрела мне в глаза и произнесла тем повелительным голосом, который мог склонить перед собой даже Мао:

– Отныне ты служишь мне и выполняешь все, что я тебе прикажу!

Один из мужчин открыл клетку и монашку приказала:

– Подойди ко мне!

Невидимые цепи дернулись, заставляя с трудом сделать один шаг, второй, третий. Когда я подошла к Лиде, то попыталась сказать, но не смогла, так как рот не смог открыться, стянутой все той же невидимой цепью.

– Прости, Эль,– вновь сказал Дэрек.

Вот только в его искрении слов я уже не верила... и вряд ли когда-то поверю вновь.

Эпилог

– Твоей сестре, однако, повезло с друзьям, - с усмешкой произнесла Я.

– Что с моей сестрой?!
– яростно спросила Хейса, вскочив с кресла.
– Ты сказала, что она умирала.

– Она выжила благодаря Мао, - с легким раздражением ответила Я и присела в соседнее кресло.

– Мао? Она возродилась?
– Хейса была удивлена, хотя знала, что Мао когда-то должна была появиться.

– В ирусане, который путешествовал с твоей сестрой.

Хейса с облегчением вернулась в кресло. Она и предположить не могла, что ирусан, которого совершенно случайно встретила Ивильмира, окажется реинкарнацией Мао.

– Она, к сожалению, ничего не помнит и тут явно постарался Уирин, - губы Я скривились в злой усмешке.
– Но ему осталось не долго.

– Попробуй только с ним, что-то сделать, - зашипела Хейса, впившись в свой двойник злым взглядом.

– Ох, точно, ведь Уирин оказался твоим приятелем, - захохотала зло Я.
– И как тебе теперь? Приятно осознавать, что тот, кому ты доверяла больше всех, оказался лицемером и предателем?

Хейса помрачнела, опустила взгляд на пол, а потом сжала кулаки и ответила:

– Пока я с ним не поговорю, то ничего решать не буду, поэтому выпусти меня отсюда.

У Я скривилось от злости лицо, а голос был наполнен ненавистью:

– И это твоя благодарность? Я освободила тебя, вернула тебе память, открыла глаза на истину, а ты мне противишься?!

– И на что же ты мне открыла истину?
– сарказмом спросила Хейса.
– На то, что я являюсь всего лишь куском части, которую ты хочешь поглотить? Или на обиду, такую давнюю, что о ней уже давным-давно все позабыли? Знаешь, мне неплохо жилось и Хейсой, поэтому благодарности от меня ты вряд ли дождешься.

– Это касается и тебя!
– в голосе Я слышалось еле слышная паника.
– Всех частей!

– Может, ты для начала поинтересуешься мнением самих частей?
– Не смотря на то, что Хейса вспомнила, ее характер остался прежним, поэтому голос был наполнен привычным сарказмом и недавно обретенным цинизмом.

– Ты не понимаешь! Мы должны вновь стать единым целым! Мы вновь должны обрести себя!

– Я себя и так неплохо ощущаю.

Когда она все вспомнила, то поначалу находилась в неком ступоре от понимания, чем именно она являлась. Но, как и Эль, сразу взять и перестать ощущать себя Хейсой Эджерай не могла. Да и признаться не хотела, ведь не очень-то приятно начать думать о себе, как о каком-то куске, который в скором времени должен быть проглочен, что воссоздать единое существо.

Поначалу Хейса очень обрадовалась, что освободила Я. Это было, словно она встретила сестру-близняшку, с которой их разделили в детстве, но потом до женщины дошло, что если бы она была ее близняшкой, то явно выросшей не в лучших условиях. Хотя тут надо выразиться по-другому: Я все это время была замурована в той арке, поэтому столетия копила в себя злость и ненависть, а Хейса хоть и вспомнила, но прошлое к себе отнести не могла. Ведь той она уже не была. Отделенный кусочек стал собственной полной частью, именно это бесило и злило Я. За все время, у нее не возникло даже мысли, что один из кусочков не захочет вернуться к целому. Не захочет мстить.

Хейса решительно встала и направилась к двери.

– Куда собралась?!
– раздраженно воскликнула Я.

– Я ухожу, - через плечо кинула Хейса.
– Как я уже сказала, меня подобное не интересует и сейчас у меня есть дела поважнее: проведать брата с сестрой, замуровать на место Акона, пристроив к нему одну ревнивую дуру, устроить допрос с пристрастием Уирину и развестись с одним блондинчиком.

– Ты не можешь! Они для тебя не кто! Это просто ничтожные существа, из твоей прошлой жизни!
– Я кричала во все горло. Предательства от собственной части она не ожила.

Возле порога Хейса повернулась, взглянула на Я насмешливым взглядом и заявила:

– Мне, кажется, именно ты являешься прошлой жизнью, а не они. Может когда-то давно я и была частью ottoreni, но сейчас я - это я. Некромант Хейса Эджерай.

– Не позволю!
– закричала Я и взмахнула руками.

Сила вырвалась из ее пальцев и устремилась к Хейсе, но та с насмешкой отразила атаку, да еще отдачей зацепила Я, которую подкинуло в воздух и с размаху впечатало в стену.

– М-да... переборщила я, однако, - покачала головой некромантка.
– Не хватало мне проблем с силой хранителя, так теперь еще и это.

– Я не позволю тебе уйти, - прохрипела копия, поднимаясь с пола.

– Ты хоть понимаешь, как это глупо звучит? Я ведь сильнее тебя и хоть убить не смогу, но ведь могу попросить Уирина замуровать обратно.

– Этим ты ничего не исправишь, - злорадно ответила Я.
– Даже если ты меня замуруешь, то меня вскоре все равно освободят другие части, и тогда мы станем вновь ЕЕ и отомстим всем! Тебя же я с удовольствием замурую в арку, чтоб ты на собственной шкуре узнала, что значит веками быть пленницей! Та же участь постигнет и Уирина!
– Произнеся все это, часть растаяла в воздухе.

Ее сила еще полностью не восстановилась, поэтому влезать в драку было глупо. Не нужно была тратить на эту дранную кошку Мао силу, но тогда Я хотелось увидеть ее реакцию на известие о проклятии. Реакция ее не впечатлила, хотя все эти годы она не раз вспоминала слезы горя на морде Мао, когда бестии на ее глазах сожрали душу своей первой жертвы и стали плодиться. Это была одна из частей проклятья: чем больше они поглощают души, тем больше их становиться.

"И как они только за все это время не сожрали всех ирусанов?" - со злостью подумала она, когда увидела белоснежную кошку рядом с умирающей валькирией. Забрать душу женщины ей очень не терпелось, потому что отчасти она завидовала Хейсе, которой посчастливилось проживать жизни, а не быть пленницей. Вот только Мао помешала ее планам. Но кто бы мог подумать, что собственное творение сейчас окажется намного сильнее творца?! И сделать Я ничего не могла, потому что врата не слушались ее.