На осколках разбитых надежд

Глава 30

Биргит действительно приехала раньше, чем планировалось, прервав свой отпуск из-за бомбардировки Лейпцига. За те несколько дней, что они были в городе, налеты случились дважды. Пусть в итоге тревога оказалось ложной, и до города английские бомбардировщики так и не долетели, семья разумно рассудила, что в деревне будет намного спокойнее. Тем более, в деревне было гораздо легче с продовольствием, ситуация с которым становилась все хуже и хуже.

Руди был очень разочарован этим преждевременным возвращением домой, как и закрытием зоосада на период войны.

— Так никого я и не увидел, — рассказывал он Лене, сидя в кухне, пока она сервировала поднос закусками для завтрака. — Неужели так и увижу львов и бегемотов только на картинках? А ты, Лена, ты их видела когда-нибудь? Живьем?

— Да, я видела, в Москве есть зоопарк. У меня было мало времени для прогулок, когда я училась, но я была там два раза, — ответила Лена.

— Мне бы, наверное, там понравилось, в твоей Москве, — задумчиво произнес мальчик, болтая ногами в высоких гольфах. Поездка в Лейпциг все равно пошла ему на пользу. Он стал прежним Руди, таким, каким был до нападения на Лену, и она не могла не радоваться, что он выправился после этого ужасного случая. Она твердо была намерена скрыть от всех, что Руди связан с убийством шупо , и свое обещание держала — даже Рихарду не рассказала, что была не одна, взяв вину полностью на себя. Какая разница кто нанес первый удар, если Шнееман мертв?

— Руди! Не хватай грязными руками! — с этими словами Биргит, вошедшая в кухню во время их разговора, ударила сына по ладони, протянутой к блюду со свежевыпеченными булочками. И тут же обрушилась с недовольством на Лену. — Я еще разберусь, что за болезнь такая была у тебя, что уложила тебя в постель на два дня, пока я была в отъезде. Удивительно, да? Только я за порог — ты и заболела. Совсем не выглядишь больной. Румянец во всю щеку! А ну-ка, ступай-ка лучше собак покорми! Пусть Катя подаст завтрак господам. Еще заразишь их своей болезнью. Надо бы послать тебя через арбайтсамт к доктору, чтобы он проверил, что за болезнь там у тебя такая — лень или еще что.

Лена изо всех сил пыталась скрыть свое разочарование, когда передала Кате поднос и объяснила, что именно ей придется служить немцам этим утром. Еще вчера она проснулась в постели, которая хранила тепло и запах кожи Рихарда, а сегодня даже не могла взглянуть на него украдкой. И не могла не думать о той тоске, которая стала острой вдруг, что пугала ее саму.

Они всего несколько часов провели в разлуке. Что же будет с ней, когда их расставание растянется на недели и месяцы?

— Старый будет недоволен, — предупредила ее Катерина, забирая поднос. — Он увесь час пытал про тебя.

Ослушаться Биргит означало навлечь на себя серьезные неприятности. Поэтому Лена покорно пошла кормить вахтельхундов в вольер, надеясь, что немка на пару часов выпустит ее сегодня днем из вида, и Лене удастся еще немного времени провести с Рихардом до его отъезда. Его короткий отпуск подходил к концу. Как Рихард сказал ей вчера, с каждым днем ситуация в Африке становилась все сложнее, поэтому ему выделили всего несколько дней на личные дела и исключительно по былым заслугам и положению. Он планировал уехать шестичасовым поездом в Берлин, чтобы утром вылететь на Сицилию.

«Час счастья стоит всех этих мучительных недель ожидания», вспомнила Лена слова фрау Зальтен . Это действительно было так. Наверное, можно было ждать столько недель его возвращения, лишь бы кто-то сказал, что Рихард непременно вернется к ней, и у них будет этот час. Хотя бы час…

Войтеку никогда не удавалось застать Лену врасплох, когда рядом были собаки. Странно, но ни Артиг , ни Вейх не любили поляка. Едва они чуяли его запах, они бросали свое занятие и замирали на месте, напрягаясь всем телом и забавно подергивая ушами. Вот и сейчас приближение поляка к вольерам не стало исключением, и Лена поспешила выйти навстречу Войтеку , чтобы не волновать собак и дать им спокойно поесть. Поляк был взволнован. Лена еще издалека заметила его нервозность и невольно напряглась. Наверное, поэтому сумела спокойно встретить его вопрос, не выдав себя ничем.

— Где ты была эти два дня?

— Я думала, Катя сказала, что я была больна, — и смело встретила его недоверчивый взгляд.

— Я заходил в твою комнату вчера днем. Она была пуста, — настаивал Войтек .

— Значит, я выходила в этот момент в уборную, — пожала плечами Лена, изо всех удерживая маску спокойствия на лице. Она направилась было к дому, подхватив пустой котелок, в котором принесла кашу для собак, но Войтек вдруг задержал ее за локоть.

— В уборной тоже было тихо, — проговорил он, и Лена нервно дернула руку из его пальцев.

— Ты слушал под дверью уборной? Это смешно, Войтек ! Если бы я могла уйти из этого дома, то вряд ли бы вернулась сюда!

Он руки ее не выпустил, а наоборот сжал пальцы так сильно, что Лена невольно подумала о том, что после этой хватки у нее появятся синяки.

— Поклянись, что не покидала Розенбург последние два дня! — потребовал он угрожающе, и Лена не могла не испугаться этого.

— Что случилось? — спросила она, но поляк не ответил. Просто смотрел в ее глаза, словно пытаясь там прочитать ответ на свои подозрения.

— После того, как немчик молодой укатит, нам нужно поговорить, — сказал он и тут же переменил тему, чуть ослабляя хватку на ее локте. — Немцы обсуждали что-то еще по Африке? Что-то интересное? Будет ли и в этот раз карта?

— Биргит не допускает меня сейчас в хозяйские комнаты, — с чистым сердцем призналась Лена, впервые за долгое время благодарная Биргит за ее приказ. — Только Катя обслуживает сегодня немцев, ведь Урсула еще на каникулах.

На щеке Войтека дернулся желвак при этих словах, и ей показалось, что он недоволен ее ответом. Поэтому она поспешила предложить ему попросить Катю вынести карту, чтобы Лена могла передать ему. Разумеется, ничего такого Лена делать не собиралась в этот раз.

— Я сам спрошу Катю, — вдруг решил Войтек . А потом так же внезапно, как схватил, отпустил ее локоть и отступил на пару шагов. Лена проследила за его взглядом, направленным куда-то в сторону, и заметила Биргит на заднем крыльце замка, наблюдающую за ними.

— Не ложись сегодня вечером спать, пока я не дам сигнал, — проговорил Войтек и зашагал широкими шагами в сторону гаражей. Лена же поспешила к Биргит, раздумывая, что ей придумать такое, чтобы карта не попала в руки Войтека .

Африка — не побережье Крыма. А капиталистическим странам она вольна не помогать. И в этот раз она не будет передавать сведения. И не позволит никому это сделать.

Катя не успела убраться в библиотеке, где Рихард с Иоганном обсуждали ситуацию на фронте над картами. Пометки были нанесены на одной из них, самой верхней, где была изображена Европа и часть африканского континента. Лена быстро убрала булавки и сложила ее, раздумывая, куда бы ее спрятать сейчас. И едва не подпрыгнула от испуга, когда двери в библиотеку распахнулись, и в огромную залу вошла Биргит. Еле успела опустить карту в карман, надеясь, что немка не заметит этого, и схватилась за фарфоровые пары, делая вид, что занята уборкой.