На перекрестке миров

Я почти отчаялся найти хоть кого-то съедобного, как буквально в пяти метрах от меня дрогнул песок. Сначала подумал — померещилось. Все же зрение в сгустившихся сумерках могло и обмануть. Я даже прошел мимо, списав все на игру воображения. Но песок шевельнулся вновь, и тут уже я насторожился. Поудобнее перехватил плетку и, подкравшись, ударил с размаха. В тот же миг из-под земли выскочило что-то крупное, юркое и, шустро перебирая короткими лапами, кинулось прочь. Не раздумывая выхватил из-за пояса нож и швырнул в удирающую добычу.

Чуть не присвистнул от радости, когда понял, что попал. А когда, приглядевшись, опознал в диковинном звере песчаного дракона, и вовсе воздал хвалу Всемогущему. Теперь спать на голодный желудок нам точно не придется. Мясо ящера вдоволь хватит, чтобы набить животы.

Роксана на притащенную добычу глядела с любопытством. Честно говоря, я опасался, что анья побрезгует есть эдакую экзотику. Но, кажется, чувство голода напрочь перебило в ней всякую щепетильность. Я даже подумал, а не предложить ли ей собственноручно разделать увесистую тушку, но вовремя одумался и занялся готовкой сам. Все же потрошить кишки не самое подходящее занятие для благородной аньи.

Вскоре от костра поплыл ароматный запах жаркого, и желудок заурчал в предвкушении скорой трапезы. Я увидел, как Роксана сглотнула слюну и жадно уставилась на подкоптившуюся тушку песчаного дракона. Интересно будет посмотреть, как она станет есть руками. С ее-то тягой к соблюдению этикета. Вспомнилось вдруг, как в первое время моя свидетельница настойчиво пыталась усадить меня за стол в обеденном зале. Раскладывала по столу салфеточки, расставляла приборы. А тут не то, что приборов, стола и того нет.

Впрочем, роль оного сыграл большой валун с более-менее ровной поверхностью, на котором я и принялся разделывать жаркое. Только что снятое с огня мясо обжигало пальцы, но я попросту не обращал на то внимания — слишком уж сильно разыгрался аппетит. Но, несмотря на это, первый кусок все же вручил Ксане.

— Ой, горячо! — взвизгнула она и принялась перекидывать исходящее паром мясо из руки в руку.

Мои пальцы были не столь нежными, а потому дожидаться, пока мясо остынет, не стал и первым попробовал добычу. На вкус ящер оказался таким же аппетитным, как и на запах. Под толстой жесткой шкурой скрывалось нежное сочное мясо. Единственное чего остро не хватало, так это соли. Но в нашем положении было не до разносолов. Наелись, и отлично.

С ужином я тоже закончил первым и, сделав несколько глотков из изрядно опустевшей фляги, еще какое-то время наблюдал, как Ксана тщательно обгладывает косточку и облизывает тонкие пальчики. Невольно засмотрелся. Слишком уж непривычно было видеть ее такой. В бесформенном балахоне поверх узких брюк, с растрепанными волосами, рассыпанными по плечам, в ободранных сапогах, да еще и сидящей на голой земле. Земля, к слову, была теплой. Горячей почти что. Тогда как воздух с наступлением темноты заметно посвежел. Как бы нам не замерзнуть ночью…

Роксана, ничуть не смущаясь, вытерла жирные руки о край балахона и подняла на меня глаза. Сейчас они казались совсем темными. И в широких зрачках плясали отсветы огня.

— Что? — спросила спутница, заметив мой внимательный взгляд.

Я лишь протянул анье остатки древесного сока и поспешил отвернуться. Не говорить же ей о том, сколь глупые мысли меня порой посещают.

— Мы спать здесь будем? — Девушка сделала крохотный глоток и обвела взглядом закуток, в котором мы разместились.

— Увы, ничего лучше предложить не могу. — Виновато пожал плечами, понимая, что мне и самому не улыбается ночевать на голой земле. А уж разнеженной барышне и подавно. — Здесь нас хотя бы не видно со стороны дороги, сейчас это главное, — добавил я и решительно раскидал почти прогоревшие поленья. Побоялся, что огонь могут заметить издалека. Мало ли, вдруг по саванне ночью ходят ингирские караваны.

Теперь света стало совсем мало, и я мог лишь угадывать очертания спутницы. Роксана тяжело вздохнула и зябко повела плечами. Потом провела по земле ладонью и, не придумав ничего лучше, улеглась прямо возле тлеющих углей, подложив под голову свой импровизированный тюрбан.

Последовав примеру девушки, стал и себе подыскивать местечко для ночлега, когда вдруг раздалось неожиданное:

— Ляжешь рядом?

Признаться честно, у меня и самого мелькнула такая мысль. Все же начинало ощутимо холодать. Но мне почему-то показалось, что Ксана не оценит такую идею. Но раз уж сама предложила…

Я без лишних вопросов переместился ближе и улегся прямо за девичьей спиной. Нашарил свободной рукой свой китель и укрыл нас на манер одеяла. Правда вот, в отличие от оного, одежка моя оказалась не столь широкой, и пришлось притянуть девушку ближе. Раны на груди отозвались ноющей болью, и я крепко стиснул зубы, чтобы не выдать своих ощущений.

— Странный ты, Рей… — хмыкнула Роксана, удобнее устраиваясь в кольце моих рук. — То, ни с того ни с сего, бросаешься на меня, то робеешь, будто на первом свидании.

— Я не робею, просто… — замялся, не зная, стоит ли посвящать Роксану в свои проблемы. Впрочем, она и сама прекрасно все поняла.

Развернулась аккуратно и положила узкую ладонь мне на грудь:

— Что, болит? — Я лишь сдержанно кивнул. — Но я думала, Роса должна сразу помочь. Разве нет?

— Не знаю. Не приходилось как-то пользоваться…

Ксана задумчиво закусила губу и нахмурилась. Кажется, она ждала, что произойдет чудо. Возможно, я ждал от легендарной Кристальной Росы того же. Вот только раны продолжали болезненно ныть. И даже когда переодевался, никаких улучшений не заметил. Но говорить о том не стал. Не хотел расстраивать анью. Особенно сейчас, когда ситуация и так хуже некуда.

Впрочем… Я провел рукой по округлому женскому боку, затем по спине и, не удержавшись, зарылся пальцами в пушистые волосы. Возможно, все не так уж плохо. И, как ни странно, я был даже рад, что сейчас не один.

— Может, надо не один раз намазать? Там еще осталось, в пузырьке. Правда, я сумку где-то оставила. Вот растяпа, — горестно вздохнула Ксана. — И на лице раны не обработали. — Она легонько коснулась рукой моего подбородка.

— Ничего, еще успеем, — сказал я, хотя, по правде говоря, уже серьезно сомневался в том, что та жижа во флаконе обладает хоть какими-то целебными свойствами.

Кажется, все усилия Роксаны были напрасны. Вдруг вспомнилось, каким образом она добывала эту самую Росу. Внутри болезненно кольнуло, и я неосознанно притянул девушку ближе. Попытался откинуть прочь неприятные мысли, но воображение как назло подкидывало все новые и новые картинки. Тонкие запястья, перехваченные веревкой, Чужие толстые пальцы на нежной шейке. Мужские руки, касающиеся Ксаны в самых укромных местах. Меня снова накрыла бессознательная ярость. Стало так гадко, что захотелось выть от отчаяния.