На пути прогресса

Да чтоб тебя! Не успел спрятать опыт на хранение в казну, и вот — на тебе!.. И зачем мне сейчас уровень? У меня стройка идёт — мне опыт нужен!.. Я вышел из дома и столкнулся нос к носу с Ваней, который возмущённо показывал на нижнюю часть лица и жестикулировал, как лучший из итальянцев. Челюсть, рот, щёки, подбородок — всё покрывал толстый засохший слой глины. Вокруг ржали недавно проснувшиеся ударники.

— Зато если отдёрешь — не надо будет бриться! — смеясь, объяснял ему Барэл. — Ты бы радовался, что это глина, и её можно просто смыть. Вот с раствором ты бы мог только отодрать!

— Где же ты раньше был? — возмутился откуда-то Толстый.

— Умный такой! — добавил Вислый.

Не обращая внимания на хохмачей, я уже шёл к печи — проверять свою чудо-лампу. И мне повезло! Лампа во время обжига не треснула — всё-таки не зря месил глину несколько часов. Не буду рассказывать, как проталкивал пучки нитей в узкие отверстия — это было и впрямь тяжело, но я справился. А потом залил внутрь масло, смочил верхушки фитилей, выждал полчаса и, наконец, зажёг огонь. С лампой я и пошёл ко входу в пещеру.

Как-то так само получилось, что вместе со мной туда стянулась ещё куча народу… Что я делаю и зачем — в принципе, уже ни для кого не было секретом. Так что на испытании случился полный аншлаг. Я сел на краю пещеры, спустил туда ноги, перехватил лампу одной рукой — и полез.

Проход уходил вниз под наклоном. Это был даже не проход — а скорее, трещина, расширившаяся в этом месте достаточно, чтобы смог пролезть человек. Спускаться приходилось на пузе, ногами вперёд, но вскоре трещина расширилась — и я смог приподняться и осмотреться. В какой-то момент стало страшно, что сейчас свод обвалится и похоронит меня под обломками, но, вспомнив про тараканов, я решительно запихнул эти мысли так глубоко, как только смог. Вот только ещё одной фобии мне не хватало…

Лампа испускала достаточно света, чтобы отгонять темноту на три-четыре метра от меня. Камни, собранные мной на пляже, давали белые, зелёные и синие блики на тёмных каменных сводах, превращая пространство вокруг в подобие дискотеки, стоило мне лишь пошевелить рукой. Проход дальше расширялся, ведя в довольно просторную пещеру. Слабый сквозняк касался кожи, намекая, что Борборыч был прав в своих предположениях — здесь, под землёй, хватает входов и выходов. Осталось только их обнаружить…

Опытным спелеологом я не был, но понимал, что соваться в пещеры без подготовки — это верный способ не найти выход, поэтому всё-таки преодолел своё любопытство и поднялся назад.

— Ну и как? — спросил Борборыч.

— Света достаточно, — кивнул я. — Нужно побольше масла и ещё моток нитей — и можно идти на разведку!

Масла надавили уже к обеду. Конечно, стоило бы его отфильтровать и избавить от примесей, но у нас терпения не хватило. Да мы на нём готовить и не собирались, а жечь можно и без фильтрации. Расходовалось оно медленно, так что кувшина хватит на сутки — точно. В общем, мы были полностью готовы к исследованиям. Ира прислала три мотка нитей с запиской на кусочке кожи:

«Спасибо за масло. Секама с собой ни бери. У него клаустрафобия. Берегите себя исследователи».

А Ира-то у нас грамотный человек! Во всех смыслах, ага!..

Лампу привязали к деревянному шесту верёвкой, использовав предусмотренные мной ушки на корпусе. В разведку пошли близнецы (Ване тоже надо отдыхать!), Дрюха (а если полезное что попадётся?), а ещё я и Тариг (с ним не пропадёшь!). Борборыч тоже просился, но я отказал ему под предлогом, что он пойдёт в следующий раз. Кто-то должен был оставаться на стройке за старшего. Мы спустились по трещине до пещеры, выпрямились, подняли лампу над головой, закрепили нить у входа — и пошли вперёд.

Если бы я представлял себе, с чем нам придётся столкнуться — взял бы запас масла, побольше еды и ещё нитей попросил бы. Под поверхностью острова скрывалась целая сеть пещер и туннелей естественного происхождения. Интересней всего тут было Дрюхе. Он часто просил нас остановиться и в восхищении рассматривал стены. Я пока не спрашивал, что он там видит — пускай составит в своей голове картину, а потом поделится.

Мы постоянно натыкались на развилки и часто упирались в каменные тупики. Нить медленно разматывалась, оставляя позади метр за метром. Тариг углем отмечал схему пройденных туннелей, делая себе особые пометки, когда коридоры расходились на разных уровнях. По общему впечатлению, мы спускались всё ниже и ниже. Когда перый моток нитей размотался почти полностью, мы услышали журчание воды. Связав нить первого мотка с нитью второго, мы осторожно пошли на звук.

Очень скоро мы оказались в пещере, где по дну струился тонкий ручеёк, и отправились вниз по течению. Не везде удавалось идти в полный рост — в одном месте пришлось вообще буквально ползти на пузе, кожей ощущая всю толщу земли, что нависала сверху. Журчание усилилось, и очень скоро мы оказались в огромной подземной зале, пол которой покрывал сплошной слой песка. Сделав всего несколько шагов, мы увидели блики на гладкой поверхности воды.

Озеро! Огромное подземное озеро — метров пятьдесят в поперечнике, куда и впадал подземный ручей. Вода была пресной. Направление движения было давно потеряно, а второй моток нитей подходил к концу, но вылезать наверх мы не спешили. Наш маленький отряд двинулся по песчаному берегу, всё приближаясь и приближаясь на звук к грохоту, услышанному ещё от ручья. Идти пришлось долго, разматывая третий моток нитей — и мы, наконец, добрались.

Гремел, как мы и подозревали, небольшой водопад. Он срывался с обрыва и уносился во тьму трещины в новой огромной пещере. Дна у провала видно не было, как бы мы ни опускали свой фонарь — да и шум падения воды возникал от удара об стену обрыва, а не о дно или поверхность нового озера. Вода просто исчезала в темноте. Но ширина разлома была небольшой — всего метра полтора. А вот за ним шла новая пещера, усыпанная сталактитами, уходившими куда-то в вышину…

— Охренеть! — восторженно выдал Дрюха, тем самым породив продолжительное эхо.

Звук заметался вокруг, отражаясь от невидимых поверхностей, а из темноты в круг света вырвались какие-то чёрные сгустки, издающие громкое зловещее хлопанье. Я пригнулся и схватился за оружие, подметив, что и все мои остальные спутники сделали то же самое. И только потом понял, что это были обычные летучие мыши, которых мы умудрились разбудить. Они метались вокруг источника света в полном молчании, и только хлопанье тёмных крыльев тревожило подземную тишину.

Чтобы не беспокоить зверьков, наш отряд отступил назад. Возвращаясь, мы наматывали нить на катушку, а потом прошлись вдоль берега в другую сторону. По пути обнаружили ещё несколько ручьёв, впадающих в подземный резервуар. А ведь если вдуматься, я нашёл гораздо больше, чем рассчитывал! Если подвести сюда трубы, то бездонная трещина легко примет отходы посёлка, а озеро — станет внутренним источником воды. Почти идеальное сочетание! Главное — трубы не перепутать и озеро не засрать…

Мы ещё долго ходили по пещерам, исследуя ответвления и проходы на максимальную длину нити. И только системное сообщение заставило нас повернуть назад.

День сто сорок второй!

Вы продержались 141 день!

На поверхности нас ждали Саша, самые любопытные из рабочих и почти все ударники. Рассказ затянулся до глубокой ночи. Мы так и не нашли ни одного выхода на поверхность, зато летучие мыши как бы намекали, что они есть — а значит, предстояло и дальше исследовать сеть пещер. И хорошо ещё, если единственными обитателями подземелья будут лишь безобидные ночные зверьки. И только когда я уже засыпал на своей лежанке, до меня дошло, сколько в пещерах было мест, где мы рисковали собственной шкурой — но испугаться я не успел, потому что крепко уснул…