На разных берегах (Часть 1). Жизнь в Союзе (Часть 2). Наши в иммиграции

– Я внимательно слушал всё, что здесь говорилось, – начал он, – и понял, что за свою долгую жизнь так и не научился разбираться в людях, отличать зёрна от плевел. И в этом, признаюсь, моя ошибка.

Здесь говорилось много разного и часто много вздорного. Я не буду вступать в полемику. Хочу лишь ответить одному молодому человеку, который утверждал, что всё это я напридумывал, сидя в своей квартире в Москве на улице Горького. Хочу привести пример, который я приводил студентам в Литературном институте. Я рассказал тогда им, как однажды ко мне домой пришел за консультацией начинающий писатель. У меня болела голова, и я, извинившись, что не могу начать с ним сразу беседовать, принял таблетку от головной боли. Не прошло и минуты, как он осведомился, прошла ли моя голова. Я понял, что его голова ещё никогда не болела. И если, вдруг, ему захочется описать головную боль, то как далеко это описание будет от реальности. Думаю, что многие знают, что я долго жил во Франции, был там свидетелем многих событий. Настоящий писатель может писать только о том, что сам пережил, что пропустил через себя. Этими принципами я руководствовался, работая над всеми своими произведениями.

Могу информировать тех, кто этого не знает, что роман переведен на двадцать иностранных языков и издавался за рубежом несколько десятков раз. Полагаю, это о чём-то говорит.

Ещё хочу сказать, что получил сотни писем, в которых читатели не по принуждению, а совершенно искренне благодарят меня за этот роман.

Среди множества этих писем для меня особенно ценно одно. Оно короткое, поэтому позволю себе его зачитать, – писатель вынул из кармана сложенный листик бумаги: “Я с интересом прочитал ваш роман. Вы написали умную и нужную книгу. Спасибо вам за это. И.Сталин”

Председательствующий онемел. Лицо его покрылось красными пятнами. Застыли в изумлении сидящие в президиуме члены Правления. В зале несколько минут стояла гнетущая тишина, пока, пошептавшись с президиумом, председательствующий не очень уверенным голосом не объявил: – Заседание закончено. До свидания.

... Через несколько дней Правление Союза писателей единодушно проголосовало за присуждение автору романа Сталинской премии 1– ой степени.

2009 г.

ЭДИСОНОВ БРАТ

Мужчина спешил к поезду, волоча санки с тяжёлым рюкзаком. Рядом шли люди, увязая в рыхлом снегу нечищеного тротуара маленького подмосковного города. Вдруг мужчина ощутил, что поклажа стала намного легче. Оглянулся и увидел, как какие-то парни, подхватив его рюкзак, побежали к проёму в заборе, окружавшем здание заброшенной фабрики. Мужчина бросился вслед за ними. Стараясь не отставать, вбежал, в полуразрушенный цех, где его схватили за руки и связали.

– Отдайте мой рюкзак! – в отчаянии кричал мужчина.

– Ты что разоряешься? – обратился к нему главарь шайки в кепке с коротким козырьком. – “Мой рюкзак, мой рюкзак!” – передразнил он. – А может быть он мой? Чем докажешь? И что ты вообще за птица?

– Я инженер. Мы вместе с местными специалистами разрабатываем одну электронную систему...

– Чего, чего?

– Ну, как бы объяснить вам попроще? Сейчас у многих в домах телевизоры с крохотным экраном. Люди мучаются. В них всё плохо видно. Устанавливают линзы с водой. Но это мало помогает. Мы работаем над устройством, которое позволит создать телевизор с большим экраном. Это очень нужно людям. В рюкзаке детали устройства и приспособления для изготовления. Там нет ничего интересного для вас. Очень прошу! Отдайте рюкзак!

– Ну-ка, Заморыш, ты как самый смышлёный загляни в мешок!

– Там какие-то железки с проводами. Ни денег, ни вещей нет, – сообщил тот через короткое время.

– Ладно. Злодей, покарауль его! А мы пойдём, помозгуем. Шайка скрылась в темном проеме двери.

– Я думаю, нужно замочить его, а железки продать, – высказался первым долговязый Ротшильд. – Раз это такое важное дело, деньжищ слупим тьму.

– Дурак! Куда ты это продашь? Кто будет с нами разговаривать и что мы сможем объяснить с нашим незаконченным начальным?

– У меня незаконченное среднее, – вякнул кто-то.

– Знаем, знаем тебя, отличник! Как ты по два года сидел в каждом классе!

– Я опасаюсь, – вступился осторожный Череп, – что, возможно, этот фрайер подстава. Отпустим его, а он побежит к мусорам и вскоре всех нас здесь заметут.

– Кто ещё хочет побазарить?

Все остальные молчали, и тогда после некоторого раздумья, главарь сказал:

– Возможно, мужик не брешет и эти железки принесут большую пользу. Моя мать, к примеру, даже в очках мучается и почти ничего не может увидеть в этом КВНе. Хоть нас называют отбросами общества, мы не враги своему народу и, если от железок будет польза людям, их надо отдать. Поэтому мужика отпустим и даже дадим ему охрану, чтобы какая-нибудь другая братва его по дороге не ограбила. Если же окажется, что железки фуфло, а он подстава, охрана его замочит.

– Мы тебя отпускаем, Эдисон! – вскоре сообщил он связанному.

– Я не Эдисон, а Николай Смирнов.

– Ладно, Николай Эдисон. Мы решили тебе поверить. Бери свои железки и дуй, чтобы поскорее сделать телевизор с большим экраном. Может быть, и моя мать доживёт до этого и порадуется. Даем тебе охрану, чтобы опять не стырили твой мешок. Она доведет тебя с железками до самого твоего завода, или как его ... С тобой поедут Заморыш и Злодей.

Когда трое подозрительных мужиков уселись в полупустом вагоне электрички, сидящая поблизости женщина в испуге схватила свои вещи и отодвинулась подальше. Злодей тотчас достал бутылку и спросил инженера:

– Будешь?

Услышав отрицательный ответ, сказал:

– Ну и дурак! А мы будем.

В основном он пил сам и вскоре заснул. А Заморыш всю дорогу разговаривал с инженером.

К вечеру они прибыли в Москву, и инженер повёл всех ночевать к себе домой. Его мать настороженно отнеслась к гостям, но, не подав вида, напоила их чаем и постелила на кухне на раскладушках.

– Ты теперь убедился, что он не легавый, – шепотом проговорил Заморыш Злодею. – Разве легавый привёл бы нас к себе домой? Эдисон – настоящий инженер, – продолжал с завистью Заморыш. – Он рассказал мне так много интересного об электричестве!

На другой день они проводили инженера к зданию с вывеской: “НИИ Радиоэлектроники” и остались ждать на лавочке вблизи входа. Через какое-то время инженер появился и, не скрывая радости, сообщил: “Эксперты одобрили разработку. Уверен, что через пару лет все мы сможем пользоваться телевизорами с большим экраном.

Вечером “охранники” уезжали домой. Улучшив момент, когда станционный туалет опустел, Заморыш сказал Злодею:

– Поезжай один. Я остаюсь. Хочу здесь поучиться. Эдисон обещал помочь – уж больно меня заинтересовало электричество.

– А что в нём интересного?

– Ты понимаешь, как ток бежит по проводам?

– Нет. Но на кой мне это надо?

– Дубина! А я хочу это понять. Может быть, стану грамотным, как Эдисон.

– Балда! Для этого надо учиться полжизни! Да ещё мозгами тронешься!

– А я всё-таки хочу попробовать. Может быть, когда-нибудь и сам придумаю полезную штуку...

– Ты это серьёзно?

– Вполне.

– Так не едешь?

– Нет.

– Значит, ты решил завязать? – с угрозой спросил Злодей. –Знаешь, что за это полагается?!