На страже Пустоты

Запирая стеклопакет, Марк услышал шуршащий шорох в коридоре, мимо открытой двери проходила Ева с чашкой в руках. Бросив на него взгляд, чуть улыбнулась и собиралась идти дальше.

— Стой, — вдруг остановил ее темный.

— М?

— Что это на тебе?

Ева непонимающе посмотрела вниз. Все, как обычно, короткая маечка и трикотажные шортики. И… Ева понимающе рассмеялась. На ногах у нее были очень удобные огромные бледно-розовые тапочки.

— Ах, это! Тапочки!

Все еще смеясь, Ева жеманно покрутилась, вставая в модельные позы, чтобы он со всех сторон оценил пушистых монстров на ее ступнях. Марк впечатлился.

— Похоже, будто ты нацепила на ноги два огромных шара сладкой ваты.

— Я знаю, — пропела она, сияя и отпивая чай. Взгляд остановился на хаосе на столе. — Как работа?

Он с тоской проследил за ее взглядом:

— Меньше не становится.

— Можно?

— А желудок крепкий?

Ева прищурилась:

— Я ужинаю под «Следствие вели…»!

Маг хмыкнул и кивком головы приглашающе указал на стол. Ева медленно прошла в комнату. В спокойных серых и черных тонах интерьера розовые тапки смотрелись совершенным арт-хаусом. И притягивали взгляд едва ли не сильнее, чем длинные стройные ноги. Девушка наклонилась над столом, удерживая двумя руками чашку. Личико приобрело забавную сосредоточенность. Марк подошел ближе и встал с другой стороны стола.

— Есть идеи, Шерлок?

— Я библиотекарь, и мы не в кино. Конечно, нет, мне просто любопытно, — Ева потянулась к свежей фотографии с девушкой на снегу. Стало неуютно и неловко. — Это она, да?

— Да.

Ева посмотрела несколько долгих секунд на снимок и положила его обратно. Таким движением цветы на могилу кладут…

— Поразительно… — Сумрачно промолвила девушка. — Ей стоило жизни неумение мужчин разбираться в оттенках. А как вы успеваете раньше полиции?

Марк внимательнее посмотрел на свою гостью. Мысль была интересная, по крайней мере, навела его на некоторые новые размышления. Маг потянулся и осторожно поднял папку, чтобы посмотреть время вызова, и кто принимал.

— Мы сотрудничаем. Если работаем по телу, после завершения нашей части работы, передаем обратно полиции на завершение формальностей. Каждый заслуживает ясности.

Ева выпрямилась, потеряв интерес к жутким картинкам:

— А почему тогда моим убийством Пустого занялась полиция?

— Потому что им занялись СМИ и требовали ответов. А так… Тебе когда последний раз звонили?

— Неделю назад, — прикинула девушка. Незаинтересованность полиции ею и правда была подозрительной.

— А вот, если бы это был не Пустой, с тебя бы не слезли. Фигурально, — добавил Марк, скользнув по ней взглядом.

— Новостей свежих тоже уже нет…

— Мир не стоит на месте. Знаешь, сколько громких сенсаций происходит каждую неделю? Вспомнят, разве что к слову, — Чернорецкий выключил лампу над столом, оставляя верхний свет. — Хватит на сегодня, пожалуй.

— Собираешься спать?

— Собираюсь отвлечься, — выдохнул Марк. — Ты со мной?

Она пожала плечами, поднося к губам чай:

— Почему бы и нет.

— Отлично, я так и думал, — с каким-то фальшивым облегчением произнес маг, чутье Евы подсказывало, что есть какой-то подвох.

И не подвело: Марк быстро отобрал у нее чашку одной рукой, второй резко прижал к себе и поцеловал, невзирая на протест. Правда так же быстро отпустил. И даже вернул чашку. От его тела шло такое приятное тепло, что, когда он отстранился, Ева ощутила, насколько замерзла в остывшей комнате и поежилась. По рукам и груди скользнула стайка мурашек. Марк почти застонал, сдаваясь, и прежде, чем она успела что-то понять и предпринять, снова отобрал чашку и поцеловал. Уже никуда не торопясь. Не ответить на такой тягучий и чувственный поцелуй было бы преступлением. А Остап Бендер завещал Уголовный Кодекс чтить.

Ева же и вовсе готова была к сотрудничеству с магической полицией, поэтому обняла его и позволила себе в полной мере насладиться ощущениями. Глупости, что поцелуй — это лишь прелюдия к более серьезному взаимоотношению полов, при должном умении, это может оказаться совершенно отдельным видом удовольствия. Иногда даже эмоциональнее, чем секс. Теплые губы мягко, гипнотически скользили по губам, язык ласкающе и нежно касался языка, и дыхание, то сдерживаемое, то размеренное, становилось все горячее. Голова кружилась, а опьяненное эмоциями тело плавилось от сумасшедшей близости. С каждой секундой воздух становился холоднее на контрасте с горячей-горячей кожей. С горячей-горячей ладонью, двигающейся по ее узкой спине.

— Плохая была идея, — признал Марк, нехотя отпуская девушку. — Слишком хорошо отвлекает.

— Дошутился? — понимающе хмыкнула Ева, плавно спуская ладони с широких плеч на грудь.

— В каждой шутке есть доля шутки…

Марк легко поднял ее на руки, и Ева ощутила себя маленькой и невесомой, удивительное чувство в руках мужчины. Она улыбнулась и скрестила лодыжки. Он проследил за этим движением и прикусил губу. Ему было и смешно и мучительно.

— Не могу воспринимать всерьез женщину в подобных тапках.

Ева насмешливо изогнула бровь и демонстративно покачала ножкой, привлекая еще больше внимания к тапочкам. По ее скромному мнению, они были превосходны. Особенно в этих мрачных, почти офисных или гостиничных интерьерах.

— Какой кошмар! — Закрыл глаза Марк и помотал головой, будто в попытке отделаться от ужасающего видения.

— Я слышу неуверенность в твоем голосе. Мне кажется, тебе они тоже понравились.

— Нет.

— Нет? — Изогнула бровь Ева.

— Разве что, чуть-чуть, — Марк был сама серьезность. И прожигал несчастные тапочки холодным зеленым взглядом. — Знаешь, это странное чувство, когда видишь что-то настолько безвкусное, что в этом даже что-то есть?

— Знаю. Это называется «современное искусство».

Марк рассмеялся, усаживая ее на кровать, и задержался, глядя в теплые карие глаза. Как карамель.

Ева пытливо склонила голову, стараясь проникнуть в его настоящие чувства, прочувствовать их сама, угадать мысли, но не испытывала совершенно ничего. Марк был воплощение невозмутимости и тишины. Поразмыслив над этим открытием, девушка вдруг осознала, что такая тишина уже давно не окружала ее, только разве что наедине с самой собой. А это значит… Получив подтверждение своим подозрениям кто-то стал осторожнее и закрывает свои эмоции. Хитро!

— Как ты это делаешь?

— Настоящий фокусник не раскрывает своих секретов, — категорично проронил Марк и коснулся ее губ легким поцелуем.

К сожалению, надавить на фокусника посильнее не получилось. Звонок мобильного телефона отвлек его еще эффективнее. Маг рассеянно извинился и вернулся к столу. Уж полночь близится… Кто же звонит в такое время? Почему-то узнавать не было никакого желания. Как-будто подслушиваешь. Марк ответил на вызов, и Ева встала, невзирая на его предупреждающий жест, призывающий подождать. Судя по выражению лица Чернорецкого, работа не отпускала его похлеще, чем ревнивая любовница. Мстила за пропуски? Тогда это надолго. Ева послала Ищейке воздушный поцелуй и помахала пальчиками, прощаясь. Чашку с чаем придется оставить. Отвечая односложно на вопросы незримого собеседника, маг покривился и сел за компьютер, открывая почту.