На улице нашей любви

* * *

Я повернулась на каблуках и улыбнулась Брэдену, который в черном смокинге выглядел до одури сексуально. Вообще-то, в Шотландии принято, чтобы на свадьбу мужчины надевали килт, но Брэден и Адам решили пренебречь этой традицией, так как ноябрь, по их словам, стоял просто арктический.

— Ну красавец! Ходячая элегантность!

— Твое платье тоже очень даже ничего. — Он подошел ко мне, обвил руками бедра и притянул к себе. — Честно говоря, не платье, а просто конфетка!

Атласное лиловое платье с глубоким аметистовым отливом выгодно подчеркивало фигуру, оставляя открытой выемку между грудей и ноги чуть ниже колен. Это было платье-провокация, а Брэден обожал, когда его провоцировали. Я привычно коснулась губами его подбородка — излюбленного места для поцелуев.

— Пора ехать, а то опоздаем. Элли готова?

— Нет. А мне осточертело сидеть там в обществе Николаса, — состроил гримасу Брэден.

— Да, бедняга малость скучноват, — сморщила я нос.

Брэден рассмеялся, уткнувшись лицом в мою шею.

— У моей маленькой сестренки странный вкус, — прошептал он, щекоча мне кожу.

Я тоже рассмеялась и погладила его по волосам.

— Элли лучше знать, кто ей подходит, а кто нет.

Брэден резко вскинул голову, взгляд его внезапно стал колючим.

— Этот парень ее недостоин, — прорычал он.

Я пожала плечами, взяла сумочку и пальто:

— Я тоже тебя недостойна. Но это тебя не остановило.

Он крепко сжал мою руку.

— Что ты сказала?

— Я готова!

В мою спальню впорхнула Элли в дизайнерском платье в стиле пятидесятых, золотисто-желтом, с широкой шоколадно-коричневой каймой. Из-под платья выглядывала белоснежная нижняя юбка, а белое шерстяное пальто, наброшенное на плечи Элли, стоило дороже, чем весь мой гардероб, вместе взятый. Короче, она была восхитительна. Я расплылась в улыбке.

— Джосс, ты просто чудо! Такси ждет!

Она схватила меня за руку, и мы втроем выскочили в холл, где терпеливо ждал бедняга Николас, имевший несчастье родиться занудой.

Я была чертовски рада, что появление Элли избавило меня от необходимости отвечать за брошенные сдуру неосторожные слова.

* * *

Свадьба — и регистрация, и прием — проходила в здании Эдинбургской зерновой биржи, ныне ставшей излюбленным местом проведения всякого рода мероприятий: от свадеб до рок-фестивалей. Спору нет, здание красивое, старинное, изысканной архитектуры, с греческими колоннами. Но воображение, конечно, не поражает, да и окрестности выглядят довольно уныло. Правда, зал, где проходила регистрация, был великолепен. Что касается свадебного ужина, то тут слова просто бессильны. Все сверкало белизной, серебром и испускало ледяное мерцание. В общем, это была настоящая зимняя свадьба в сказочной зимней стране.

Брэден отошел поговорить с Адамом, который весь день, почти не обращая внимания на свою хорошенькую спутницу, буравил злобным взглядом Николаса. Причин для злости у него, по-моему, не было, потому что Элли, предоставив Николасу развлекаться по собственному усмотрению, порхала между гостями, точно нарядная бабочка. Тем не менее Адам вознамерился прожечь в смокинге Николаса дыру взглядом.

Я покачала головой. Все-таки этот Адам жуткий тупица.

— Джосс.

Подняв голову от бокала с шампанским, я увидела, что рядом стоит Элоди. Они с Кларком сидели за соседним столом, и, бросив туда взгляд, я увидела, что Кларк увлеченно беседует с каким-то пожилым мужчиной, которого я не знала. Впрочем, я почти никого здесь не знала. Я улыбнулась Элоди. Она классно выглядела в платье глубокого темно-синего оттенка.

— Рада вас видеть. Как поживаете?

Элоди одарила меня улыбкой, говорившей «лучше всех», и опустилась на свободный стул рядом. Она, конечно, прекрасно знала, что мы с Брэденом встречаемся, тем более что Брэден не делал из этого тайны и в один из воскресных обедов Деклан застукал нас на кухне, где мы с упоением целовались. Мальчишка радостно возопил «во дают!» и, разумеется, не замедлил оповестить всю семью.

— Он выглядит очень счастливым, — заметила Элоди.

Взглядом она указала на Брэдена, стоявшего на другом конце зала. Он о чем-то увлеченно болтал с Адамом и какой-то стройной высоченной блондинкой. Мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы не прищуриться, подобно ревнующей тигрице.

— Я давно не видела его таким счастливым, — продолжала Элоди.

Сердце мое заныло от сладкой боли. Но я молчала, не зная, что ответить.

Элоди смотрела на меня доброжелательно и серьезно.

— Вы мне очень нравитесь, Джосс. Честное слово. Но я вижу, вы не из тех, кто держит свою душу нараспашку. Не знаю, по какой причине, но вы всегда настороже. Окружили себя высокой стеной, которую трудно преодолеть.

Я ощутила, как щеки мои заливает бледность.

— Я привыкла считать Брэдена своим сыном. Любимым сыном. Я страшно переживала за него после этой кошмарной истории с Анной-Лизой. И мне бы очень не хотелось, чтобы подобное повторилось. Если это повторится… с вами… ему будет во сто крат тяжелее.

— Элоди… — пролепетала я, не находя слов.

— Прошу вас, Джосс, если вы не разделяете его чувств, порвите с ним прямо сейчас. Не надо его мучить.

С этими словами она встала, по-матерински погладила меня по плечу и вернулась за свой столик, к обожаемому супругу.

— Соскучилась без меня, детка?

Я подняла голову. Как всегда, при виде Брэдена сердце забилось быстрее. Все еще не обретя дар речи, я молча кивнула.

— Пойдем. — Он схватил меня за руку и заставил встать из-за стола. — Потанцуем.

Тут как раз зазвучала одна из моих любимых мелодий — Ла Рокка. «Non believer».

— Хочешь потанцевать?

— Сегодня хочу.

Мы с Брэденом вышли на танцпол, я обвила руками его шею.

— Твое сердечко колотится как бешеное, — заметил он. — Я видел, ты говорила с Элоди. Она сказала что-нибудь неприятное?

Она сказала правду, мысленно призналась я. Чистую правду. Мне лучше порвать с тобой. Но я уже не представляю, как без тебя жить. Мне кажется, расставшись с тобой, я не проживу и минуты.

Судя по всему, я безнадежная эгоистка. Вздохнув, я крепче прижалась к Брэдену. Неужели я когда-нибудь заставлю его страдать? При одной мысли об этом сердце мое разрывалось на части. Его боль доставит мне куда больше мучений, чем моя собственная.

Может, не такая я и эгоистка.

Внезапно воздух перестал проникать мне в грудь, и Брэден, ощутивший мое смятение, погладил меня по спине и прошептал на ухо:

— Дыши, детка.

Это был всего лишь небольшой сбой дыхания, не заслуживающий названия приступа. Но я молчала, наслаждаясь его тревогой. Наслаждаясь его ласковыми прикосновениями.

— Что она сказала? — требовательно переспросил он.

В глазах его зажглись сердитые огоньки. В это мгновение он готов был стереть Элоди в порошок.

— Ничего, — покачала я головой. — Просто напомнила мне, что семья — это очень важно. Она имеет на это право.

— Детка, — прошептал он, гладя меня по щеке.

— Слушай, а что, если нам напиться? — шутливо предложила я, ощутив настоятельную потребность разогнать охватившую нас меланхолию.

Брэден фыркнул, руки его скользнули по моей спине и бедрам.