На все четыре...

Так что своим рассказом я, в первую очередь, пытался отвлечь именно Греку, а не Серафиму, от его тягостных мыслей. Вроде как, удалось. Не в полной мере и не совсем, но какой-то эффект всё равно был.

И вообще, я невольно оказался лидером нашей крохотной ячейки. Казалось бы: мы тут все равны. И находимся в абсолютно равных условиях. Ан не, все равно. Возраст не спрячешь под маской четырнадцатилетнего мальчишки. Он все равно прорывается наружу. Вчера я весь день утешал и успокаивал Серафиму после её первого боя. Вечером прошел мой бой и теперь, вместо того, чтоб принимать утешения в свой адрес, я изо всех сил пытаюсь успокоить Греку, у которого все ещё только впереди. Оно само как-то получилось. Никаких усилий для этого я особо и не прикладывал.

Опять, как и вчера, развлекал своих товарищей рассказами о своих подвигах. Расспрашивал-то обоих (но особенно Греку), об их анклавах. В общем, старался как мог. И это-таки работало. Ровно до того момента, как нас опять разогнали по каморкам, а ведущий, под рев толпы, восторженно не провозгласил:

— Мосол против Греки!

Грека вышел на арену максимально собранным. Ни одного лишнего движения. Предельная концентрация и внимание. Мосол же, наоборот, был лениво расслаблен. Крутил своей двусторонней глефой восьмерки, изображал пропеллер на потеху публике, и вообще, похоже, был абсолютно уверен в собственной победе.

С началом боя Грека не кинулся вперед, а осторожно пошел по кругу вокруг противника. Пройдя где-то с треть круга, он остановился. Я не мог не оценить его замысел. Заходящее солнце возле самого горизонта оказалось у него как раз за спиной и било прямо в глаза его противнику. Умно! Вот только Мосол лишь чуть сузил глаза, а по лицу его пробежала презрительная усмешка.

Дергая своим телом так, чтоб его силуэт, то закрывал солнце для противника, то резко выскакивало из-за его спины, буквально ударяя в глаза, Грека попытался прорваться на ближнюю дистанцию (ну, с его не самым длинным клинком — единственно возможная стратегия.) Безуспешно. Мосол играючи отбил его атаку и, даже, сумел сам зацепить Греку за ногу на противоходе своим вторым клинком. Пусть ранка была пустячная, чисто царапина, но сам факт… И уловки с бьющим в глаза светом не помогли. Мосол их словно и не заметил.

Отскочивший Грека утроил собственную осторожность. Хотя, казалось бы, куда ещё сильнее-то? Но Грека нашел для этого возможность. Вторую атаку он подготавливал ещё тщательнее чем первую. И, к бьющему в глаза Мослу свету, добавил порцию песка, который он подцепил ногой и швырнул в лицо противнику. И это, таки, сработало! Ну, частично. На мгновенье, пока Мосол прикрыл глаза и тряхнул головой, сбрасывая песок, Грека успел сместиться вбок и приблизиться на вожделенную ближнюю дистанцию. Вот только его удар, долженствующий раскроить противнику голову, налетел на жёсткий блок, который Мосол все-таки успел выставить.

Понимая, что второго удара ему просто не дадут нанести, Грека попытался продавить силой, благо Мосол держал своё оружие в не самой удобной для себя позе. Не помогло. Да, Грека был крепким парнем. Выше меня почти на голову и атлетически развит. Но Мосол, даже на его фоне, всё равно поражал. Настоящий великан, весь переплетенный мускулами. Коротко рыкнув он одной только силой рук буквально отбросил меч Греки (вместе с самим Грекой, если уж честно говорить-то) в сторону и, воспользовавшись мгновеньем, пока Грека неловко переступал ногами, отступая, сумел крепко полоснуть его по бедру, практически обездвижив парня.

Дальнейший бой назвать схваткой было весьма затруднительно. Это было избиение. Потеряв в мобильности Грека, и без того уступающий Мослу во всех компонентах, откровенно поплыл, и Мосол довольно быстро его и добил.

Вот так вот. Ни максимальная мотивация, ни запредельная концентрация и внимание, ни, даже, "грязные" приёмы, коими не побрезговал Грека, не помогли ему выстоять в этом бою. Я же сумел оценить уровеньподготовки Мосла. Это было что-то невероятное! Я никогда не встречал подобных бойцов. Никто из участников турнира даже рядом с ним не стоял. Ну, может быть, только Качан. Чемпион, как никак. Да и то. Лично я против него не продержусь и десяти секунд. Да чего там. Если говорить откровенно, у меня и против Греки-то было бы не много шансов. Особенно, против такого, максимально заряженного на победу Греки. Ну а про Мосла и говорить нечего.

Ночью, (точнее, даже ещё поздним вечером, уже после затихания Колизея) я понял, что эта ночь станет настоящим испытанием для моей психики. Вчерашняя моя победа и убийство моего противника не так повлияло на меня, как гибель Греки. Ведь мы с ним, практически — уже подружились… Можно сколько угодно демонстрировать свой несгибаемый характер для окружающих, но, если он не сгибается, то, скорее всего, просто сломается при превышении нагрузки.

Возникло дикое желание напиться. И я уверен — стоит только намекнуть охране, как алкоголь тут же найдется. Вот только… Это явно не выход. Да, возможно это поможет сохранить рассудок в эту ночь, но… Вон Дон так же сломался. И его усиленно спаивают, не давая вынырнуть из пьяного дурмана. Хочу ли я себе подобной участи? Вопрос риторический.

Была бы здесь Сова, она одним бы своим присутствием давала бы мне опору. Словно якорь, не дающий сорваться мне в водоворот безумия. Но её тут не было. И, с одной стороны, это и прекрасно, что она сейчас в безопасности и у своих-наших, а, с другой стороны, сам я чувствую, что могу потеряться в собственных мыслях и комплексах в эту ночь. Что же делать?

Хотя… Если алкоголь отпадает, то что мешает мне воспользоваться правом потребовать от охранников ещё чего-нибудь? Например, бабу. Тоже знатный антидепрессант. По любому, же у них должны быть профессионалки. Вон у Мосла парочка, блондинка и брюнетка днюет и ночует. Пусть и мне приведут. Раз уж грехопадение с малолетками уже произошло, то не вижу смысла и дальше вести жизнь монаха. А хороший секс определенно может вставить мне мозги на место.

Постучав по двери я озвучил появившемуся Сиплому своё «скромное» желание. Тот лишь хмыкнул и сказал, что посмотрит, что тут можно сделать, и испарился. Я же сел ждать. Ждать пришлось довольно долго. Не меньше часа. Чёрная депрессия за это время опять начала запускать холодные и скользкие щупальца в мою душу. Так что, когда заскрежетал засов моей коморки, я только обрадовался. Хоть какая-то живая душа рядом.

Дверь распахнулась и Сиплый издевательски учтиво посторонился, приглашая войти ко мне в комнату… Хиросиму?!

Гибель Греки, оказывается, ударила по психике не только мне. Девчонка, ещё не до конца отошедшая от собственного боя, была потрясена куда сильнее. У меня всё-таки и опыт (пусть и не самый приятный в этой сфере) и возраст (ну, не четырнадцать мне, на самом-то деле), да и здесь уже на стадионе на начальных этапах меня весьма поддерживало соседство Совы. Все остальные же (ну, за исключением Мосла) сидели в своих камерах поодиночке. А это тот ещё удар по психике.

Так что если я просто заказывал себе проститутку в "номер", то Серафима же конкретно просила у тюремщиков возможности переночевать именно со мной. Ей просто было страшно оставаться одной. Ну, может, и не страшно, всё-таки Сима храбрая девочка, а, скажем, невыносимо. Сиплый же, скотина, решил объединить оба наши желания. Ну и сэкономить на проститутке, не без того, конечно. Выполнять-то пожелания гладиаторов ему было приказано, а вот бюджет ограниченный. Так что заказывать профессионалку пришлось бы ему из своего кармана. А тут — раз, и выкрутился.