На все руки доктор

Я рывком обернулась.

Шаль, которой я укрыла мерзкую стекляшку, лужицей растеклась на полу. Из зеркала на меня смотрел незнакомый мужчина. Блестящие глаза по пять рублей с выражением абсолютного шока, влажные всклокоченные волосы, пол-лица в мыльной пене, в пальцах — старинная опасная бритва. Рубашка распахнута на груди. Судя по полутьме и обстановке, он находился то ли в землянке, то ли в бараке.

Я моргнула, он моргнул. Я снова моргнула, он повторил за мной.

Несколько секунд мы пялились друг на друга, а потом я кошкой метнулась и схватила шаль. Прежде чем я набросила ее на зеркало, незнакомец успел воскликнуть:

— Кто вы?!

Глава 14 В семейном кругу

Снова стало тихо, как в склепе.

Сердце колотилось, во рту пересохло. Кажется, ткань погасила магию, и мужчина по ту сторону зеркального экрана исчез.

— Ах ты, гаденыш. Отомстить, значит, решил? — спустя некоторое время процедила я тоном, от которого должны были расплавиться стеклянные потроха артефакта. — Транслировал сцену моего переодевания какому-то мужику? Думаешь, это весело и остроумно?

Но зеркало как воды в рот набрало.

— Нагадил и в кусты? — я сделала шаг назад и погрозила ему пальцем. — Сегодня же переедешь в чулан!

Кокордия, едва узнала о происшествии, вихрем прилетела ко мне в спальню. Долго крутилась возле артефакта, пыталась с ним заговорить, внимательно осмотрела его, постучала по раме, даже понюхала.

Упрямая стекляшка молчала и не подавала признаков жизни.

— А тебе точно не приснилось? Отец мне не рассказывал, что зеркало дедушки Блавара говорящее. Возможно, он и сам не знал. Дед умер довольно рано, мало чем успел поделиться с потомками.

— От чего он умер?

— От своего дрянного нрава и длинного языка, — ворчливо произнесла Кокордия. — Деда вызвал на магическую дуэль один барон, по чести жены которого Блавар знатно прошелся. А он ведь владел не только традиционным целительством, но и боевым, — в голосе Кокордии промелькнула горделивая нотка. — Но соперник оказался сильнее.

— Да уж, весело, — я почесала затылок.

Знала история одного гения, который точно так же помер на дуэли во цвете лет из-за того, что не умел держать язык за зубами.

Интересно, а что за боевое целительство?

— Что будем делать с зеркалом? — Я махнула в сторону этого наглеца. — Мне в соседях вуайеристы не нужны. Я не смогу чувствовать себя хорошо и комфортно, зная, что в любой момент за мной могут подглядывать.

— Говоришь, зеркало просило каплю крови? — задумчиво пробормотала графиня и хмыкнула. — Обычно так действуют темномагические и серые артефакты. Может, оно ощутило в тебе скрытую некромантку?

Я отмахнулась.

— Да ну тебя, Коко. Сплюнь! Я в такие игры не играю.

— Вы посмотрите на нее, принцесса какая! Не спеши отказываться и ссылать артефакт прочь. Он так долго простоял в чулане, что может и на уступки пойти, — последнее она сказала уже громче, чтобы вредная стекляшка услышала. — Иначе мы его отправим… в подвал! Крысы пусть в него любуются.

Мне показалось, что даже воздух в комнате завибрировал от возмущения. А Коко вдруг хихикнула и заговорщицки посмотрела на меня. Даже морщины засияли, как золотые лучи.

— А что за мужчина был? Хоть красивый?

— Да откуда я знаю? Не разглядела. Вроде не страшный.

И правда, там было темно, а я — слишком удивлена и испугана, чтобы пристально рассматривать незнакомца.

Когда перестану злиться на зеркало, спрошу, кто это был. Надеюсь, он не много успел увидеть. А еще надеюсь, что после такого стыда мы с ним никогда не встретимся в реальности. Ну или если встретимся, то он меня не узнает.

— Досадно, — протянула Кокордия. — Выяснить бы, кто владеет похожими зеркалами. Надо в библиотеке поискать информацию. Зеркало работы Эдмундо Пери, хм. Знакомое имя, — продолжала она. — Кажется, это придворный маг, жил пару веков назад.

Ну вот, теперь у меня появился еще один повод посетить хранилище знаний. А зеркало пусть пока стоит, просто укрою его получше. Надеюсь, подумает над своим поведением: со мной шутить — себе дороже.

Пока мы готовились к завтраку, Кокордия немного просветила меня в боевом целительстве.

— Чтобы рассечь кожу и мышцы, запустить сердце, сломать неправильно сросшуюся кость, маг-целитель использует свою силу. Огромную роль здесь играют точность и контроль. Рассечь всего один маленький сосуд, не повредив окружающие ткани своей магией, сложнее, чем нанести рубленую рану во всю грудь. Да, целители тоже могут сражаться, но их предпочитают беречь и не бросать в пекло. Все-таки их дело — спасать раненых.

Я увлеченно слушала рассказ. Кокордия лишилась дара в детстве, но в теории была подкована. Да и в травах разбиралась, могла оказать простейшую помощь, где не нужны специальные инструменты и умения.

Кстати, об инструментах. Я не знала, чем здесь вообще пользуются местные лекари, что можно приобрести для своих нужд. Необходимость посетить город Ринк и гильдию стояла передо мной очень остро.

В замке и его окрестностях в любой момент может что-нибудь случиться, потребуется помощь опытного врача, а у меня и нет ничего. Я уже молчу про вопросы асептики и антисептики. Хотя бы спирт тут есть?

Пока я раздумывала, в коридоре нас нагнал Костадин. Очень вовремя, я все равно хотела проверить его руку.

— Олетта, бабушка, — произнес он, запыхавшись, и откинул со лба светлые пряди.

— А ты что такой взъерошенный? — прищурилась графиня.

Будучи совсем небольшого росточка, Кокордия умудрялась смотреть на всех свысока.

Юноша отвел глаза.

— Тренировался на улице.

Мы обе опешили.

— Как тренировался? Тебе покой нужен.

Костик ожег меня упрямым взглядом.

— И что мне теперь, на перине возлежать? Нейт Парами сказал, что у меня уже хорошо получается комбинировать фехтование и стихийную магию, нельзя бросать занятия надолго. Кто вас будет защищать, если Савад или нарды нагрянут?

Бабуля схватилась за сердце, я — за голову.

— Да я аккуратно, задействовал только правую руку, — пробубнил он и опустил взгляд. — Пальцами шевелил, как ты говорила, лед прикладывал. Отека нет, ничего не давит и не болит, — и продемонстрировал мне кончики пальцев.