На все руки доктор

— Вам повезло, что у вас есть я, — произнесла я с усмешкой и провела пальцами по мраморному столу, оставив следы.

Из-за того, что в Ключе осталось мало народа, многие комнаты были закрыты. Больно видеть такое запустение, ведь все, буквально все кричало, что когда-то здесь бурлила жизнь. Сновали многочисленные родственники и слуги, бегали дети. Но эти времена растворились в тумане.

— Ты только не зазнавайся, — проворчала графиня, придерживая подол и внимательно глядя себе под ноги. — Не люблю я это место. Навевает воспоминания.

— Понимаю, — я покрутила головой.

Несмотря на заброшенность, внутри не было ни мусора, ни осколков. Полку занимала батарея пустых склянок, на письменном столе лежала стопка ветхой бумаги, перо в чернильнице, целительская печать Готаров с деревянной ручкой. Я не знала, что они тщательно вели документацию и ставили оттиск, который невозможно было подделать.

— Можешь взять, рассмотреть на досуге, — небрежно бросила Коко, но я уловила в ее голосе болезненную нотку.

Она ведь тоже могла стать замечательным целителем, пользоваться этой печатью.

Я протерла вещь от пыли и опустила в карман.

— Жаль, что не осталось инструментов.

— Все вынесли, — графиня махнула рукой. — Все, что показалось мало-мальски ценным.

— Это похоже на ограбление.

— И ограбление, и унижение… И боги знают, что еще, — старушка поморщилась и отвернулась к окну. — Словно весь мир ополчился на наш род.

Мы постояли в грустном молчании, а потом Коко снова заговорила:

— Я прикажу здесь все вымыть и вычистить. Пользуйся, обустраивай на свой вкус.

Я улыбнулась и подошла к ней.

— Спасибо. Я еще думала, где найти подходящее местечко? А его и искать не пришлось.

— У меня из головы не идут твои слова об Оливере. Я ведь просматривала его отчеты, не нашла, к чему можно придраться. Все казалось таким стройным и логичным.

— Но это не значит, что он не мог вас обманывать.

Я не тешила себя иллюзиями, что смогу сразу распознать ложь управляющего. Да я никогда таких дел не вела и даже не представляла себе правильного подхода!

— А если нанять независимого эксперта, который проверит деятельность Гиллауса? В вашем мире оказывают услуги подобного рода?

Бабуля подумала немного.

— Я когда-то слышала, что есть такие люди, стражи финансов называются. Но мы к ним не обращались, не было повода. Алаис вообще доверял Гиллаусу как самому себе.

А не стоило.

— Отлично! — я хлопнула в ладоши. — Разберемся, где взять такого стража, и Гиллаусу конец. Вот увидишь, он подворовывает или даже намеренно вредит нам в пользу соседей.

Кокордия и без того выглядела расстроенной, поэтому я не стала развивать тему предательства человека, которому она доверяла многие годы. Зато в коридоре послышались шаги, и вскоре к нам заглянул взволнованный Костик с письмом в руке.

Хоть бы раз пришла хорошая весть! Ну пожалуйста!

— С трудом вас нашел, — он протянул письмо Кокордии. — Бабушка, прости, но я не удержался и прочел его. Оно от нейта Болвейна.

Глава 28 Просто царапина

— Читай, — я вцепилась в локоть Кокордии, и та подрагивающими руками развернула пергамент.

Болвейн точно что-то нарыл о событиях в монастыре. Горло захлестывало нечто тревожное, необъяснимое.

Ну что ты, Ольга Анатольевна, распсиховалась? Может, наоборот, все хорошо и преступников поймали.

— Ты слушаешь? — обратилась ко мне графиня. — Он пишет, что на месте был обнаружен остаточный след… магии некромантов, — закончила упавшим голосом.

Мы трое переглянулись. Костик хмурился и сжимал пальцы здоровой руки. Только братец, в отличие от Кокордии, не знал, каким даром обладала его старшая сестра. Даром, из-за которого ее и спрятали в монастыре.

Графиня вернула самообладание и продолжила:

— Граф Болвейн велит сохранять бдительность и усилить охрану. Ага, где бы ее еще взять… Значит, среди напавших был некромант.

Коко сложила письмо, долго разглаживала шов на сгибе, прежде чем убрать его в карман.

— Без паники, — скомандовал Костик. — Помните, что мы с нейтом Парами боевые маги.

Парень готов отчаянно защищать своих близких в случае угрозы. Но что делать, если…

«Лишь бы это была не Олетта. Лишь бы не она, — повторяла я мысленно. — Во мне не проснется ее страшный дар, ведь мое призвание — спасать жизни, а не отнимать их».

Кокордия кивнула и отправила внука прочь со словами:

— Помним, милый. Но учти, что кроме нас и нейта Парами об этом никто не должен знать. Даже сестре не говори, незачем ее тревожить. А теперь оставь нас.

— Как оставь? А вы не хотите обсудить это событие со мной? — парню не понравилась перспектива быть выставленным за дверь, но бабуля оказалась непреклонна.

И когда мы остались вдвоем, я спросила:

— Ты тоже подозреваешь, что в этом может быть замешана Олетта? И Гиллаус намекал на это же. У меня есть все основания думать, что он виделся с твоей внучкой у тебя за спиной.

Коко посмотрела на меня шокированным взглядом.

— Этого не может быть!

— Я уже ничему не удивлюсь. Как и тому, что он не только ваши секреты и доходы соседям сливал, но и пытался выманить Олетту из монастыря, чтобы передать ее с рук на руки Саваду.

Кокордия слушала меня, не моргая. Пусть это жестоко, но кто-то должен открыть ей глаза. И я мягко, обтекаемо рассказала ей о странностях в поведении управляющего.

— Пресветлая Матерь, я столько лет варилась в своем горе, что проглядела такие важные вещи, — графиня уперлась ладонью о стену, как будто у нее закружилась голова.

— Не переживай, мы выведем негодяя на чистую воду.

Если я еще не спугнула его своей прямолинейностью. Надо быть осторожней в следующий раз, он и так заметил, что я стала другой. Я больше не та забитая девочка.

— Надо действовать быстро, пока он не успел замести следы своих махинаций.

— Учетные книги хранятся в архиве, — подсказала Кокордия. — Их я возьму на себя.

Отрадно было видеть, как в глазах старушки разгорается решимость. Даже морщины на ее лице разглаживались, а спина горделиво выпрямлялась.