Начальник Америки

Как не хотелось мне прокатиться с ветерком, добраться до Лёшкиных владений на пролетке пока было невозможно. От Эскимальта Викторию отделял длинный фьорд с нанизанными на него точно бусинки бухтами. Тропинин собирался построить мост через узкую часть фьорда. И построил бы. Но дело упиралось в мачты (а в будущем и трубы) наших судов. Вернее мачты с трубами упирались бы в мост, пожелай корабли пройти во внутренние гавани, которые рано или поздно предстояло освоить. Мост следовало делать разводным, а на это наших технологических возможностей пока не хватало.

Желающим приходилось переправляться на лодке (что привело к возникновению отдельного бизнеса), а потом топать до Эскимальта несколько километров пешком. Правый берег (если принять фьорд за реку) был застроен типовыми домами. Такими, что позже назовут таунхаусами. Здесь проживала большая часть рабочих. Мастера и начальники селились в центре или Сити, как называли его мы с Лёшкой. Ветераны предпочитали держаться своих, несмотря на то, что каждый день им приходилось нанимать лодку.

От рабочего района, называемого Сонги по имени местного племени, или просто Правым берегом, шла широкая гравийная дорога до промышленной зоны. Пройдя метров пятьсот, я было подумал, что до появления моста будет не лишним перебросить одного из извозчиков на этот берег, но вскоре увидел, что Тропинин приготовил иное решение. Посреди дороги рабочие укладывали шпалы.

Лёшка давно планировал построить конку для перевозки на верфи леса от ближайших озёр. Прокат рельсов у него не заладился — возникли проблемы с разработкой вальцов и паровой машиной для них, но как временное решение он придумал класть на шпалы деревянный брус и для прочности набивать поверх стальную полосу.

Я давно не появлялся на это стороне и не знал о результатах. Но видимо первые опыты привели к успеху, и Тропинин решил кинуть линию для перевозки рабочих.

— Вот же неугомонный, — одобрительно произнёс я.

На всё энтузиазма Лёшки, однако, не хватало. Верфи стояли. Вдоль сборочной линии ходила делегация мастеров во главе со стариками — Чекмазовым и Березиным. Члены делегации выглядели хмуро. По результатам индийского похода Тропинин внёс в основной проект несколько изменений. Теперь мастера меняли шаблоны, перестраивали алгоритм сборки, проверяли и перепроверяли расчёты.

— Алексей здесь? — спросил я.

— В Институте химичит, — буркнул Березин. — Дело-то нехитрое.

— Здесь бы ещё один нагель вогнать для крепости, а то больно уж хлипко выглядит, — предложил Чекмазов, показывая на разметку под укладку шпангоута.

— Пожалуй, мудрёнть, — ответил Березин, измерив расстояние растопыренными пальцами.

Молодой подмастерье дождался кивка от начальства и сделал пометку в тетради.

Я не стал мешать и отправился на розыски.

Технологический Институт расположился в стороне от промышленной зоны, на берегу одной из пока ещё диких бухт в глубине большого залива. Добраться до него от Виктории можно было на лодке по фьорду, который постепенно отходил к западу и сближался с заливом, так что перемычка между ними составляла едва четверть версты.

Институт представлял собой несколько одноэтажных корпусов. В главном располагались кабинеты и лаборатории. Здесь же предполагалось вести занятия, когда до учебного процесса дойдут руки. Во флигелях разместились опытные производства. А особое строение, помещенное на островке и окруженное бруствером, отвели под эксперименты с опасными веществами или механизмами под давлением.

Я прошел по длинному коридору, имеющему с одной стороны окна, с другой двери ведущие в кабинеты. Табличек на них не было, я дёргал за каждую ручку, а если дверь открывалась, заглядывал внутрь.

В одной из комнат я увидел на стене схему паровоза. Не какой-нибудь там рисунок, а настоящий макет, причем в натуральную величину. К стене крепились обыкновенные тележные колеса, соединенные дышлом, к которому шли тяги от поршня цилиндра, изображенного как бы в разрезе. В общем даже мне оказалось понятно, где топка, где дымогарные трубы, куда поступает пар.

— Наглядно, — казал я отправился дальше.

Лёшку я обнаружил только за пятой или шестой дверью. Он сидел за столом возле окна и изучал через увеличительное стекло лоскут от джинсов, в которых его выкинуло из нашего времени. Лохмотья он бережно хранил много лет и даже брал с собой в Индию. Рядом лежали образцы тканей, которые изготовили его бенгальцы, чуть дальше горка латунных заклёпок, пуговиц, ещё какой-то фурнитуры.

— Вот хочу наладить производство. Вещь в хозяйстве полезная.

— Хлопок нам не осилить, — возразил я. — Он относится к тем продуктам, что требуют дешёвой рабочей силы, а значит останется уделом Китая, Индии и рабовладельческих плантаций американского Юга. Нам бы сахарный тростник поднять.

— Поднимем, — заверил Тропинин. — Машины почти готовы. — Он порылся в бумагах и протянул мне несколько листков с чертежами. — А хлопок будем возить из Азии. Теперь это не проблема.

— Кстати, на счет Азии, — сказал я, отложив чертежи в сторону. — Мне нужно, чтобы ты написал письмо Храмцову в Индию. Несколько копий на всякий случай. Я постараюсь организовать пересылку людей из Европы на кораблях ост-индийских компаний или независимых.

— Отличная идея.

— Нужно чтобы Храмцов встретил их в Калькутте и устроил до прибытия наших кораблей.

— Хорошо. Напишу.

— Отлично. Отправлю твои записки моим агентам в Англию, Голландию и Францию, чтобы те снабдили ими пассажиров.

— Из Франции вряд ли будут корабли в ближайшее время, — заметил Лёшка. — Что пишут, как там у них? Бастилию не взяли ещё?

— Вроде стоит пока. Людей больше занимают романтические приключения королевы.

— Французы, — бросил товарищ, изобразив немецкий акцент, как в фильме «Такси». — Скорее бы уж устроили свою революцию.

— Чего у тебя вдруг до революции интерес проснулся?

— Надоели эти дюймы, пуды, акры, бушели, баррели, — он кивнул на стопку бумаг с чертежами. — После их декрета я стану первым иностранцем, который перейдёт на метрическую систему.

— Не знаю, я как-то привык.

— Тебе не требуются точные расчёты, а у меня заворот мозгов возникает.

— Для того, чтобы получить еще одно культурное отличие наших колоний, я готов даже опередить французов. Но ты забыл о календаре.

— А что календарь?

— Кроме метрической системы они введут ещё и самый удобный в мире календарь. Жерминаль, термидор… помнишь такие названия?

Я демонически расхохотался.

* * *

Надежды возлагались на Францию не просто так. Мы давно мечтали завести виноградники и организовать собственное виноделие. Оно требовалось в частности для замены привозного хереса местным продуктом, а значит избавления меня от очередной обузы. А специалистов в первую очередь следовало искать во Франции.