Начало пути
Шрифт:
— Ты умом тронулся, или просто строишь из себя идиота? Ни сегодня так завтра, этим оболтусам, — Стэнли указал в сторону, где располагались казармы, — надо будет прикрывать тылы. Задницы тех кто на передовой, задницы моих ребят, мой зад! Твою шкуру, в конце концов! Если нас никто не прикроет, кто прикроет их? Если армия так слаба, и не способна защищаться, кто защитит жителей страны? Бабы, со скалками и сковородами? Фермеры с вилами? Дети, с деревянными лошадками в руках? — капитан замолчал ожидая ответа. Он и сам не до конца понимал, почему это так вывело его из себя. Чего, чего, но что так будет всё выговаривать Барберу, он никак не ожидал. В какой-то мере, он был удивлён. Его потрясло, что Барбер, оказался столь безответственным. Во время гражданской войны, Тони хорошо проявил себя как боец и медик.
Подполковник, сидел уперев свой бесцельный взгляд на кружку с чаем. Его обыкновенная добрая улыбка, никак не возвращалась на былое место. В небольших круглых очках, играли блики падающие от керосиновой лампы стоящей на столе. — Я… Я не способен обучить их всему что необходимо. Не знаю почему верхушка решила посадить меня сюда, я слишком снисходителен. Ребята проводящие тренировки иногда ругаются что я добренький. Поэтому Стэнли, прошу, обучи их как следует. Я не буду вмешиваться в твою работу, зная тебя, я просто не смогу этого сделать.
— Раз ты это понимаешь, тебе бы самому не мешало бы чему-то научиться. Да, я младше званием, но это не значит что я пустое место, и меня можно игнорировать.
— Ты уже говорил эти слова однажды.
— Вижу вы хорошо знакомы. Когда говорил, если не секрет? — заинтересованно спросил Петерс. Он не знал, что Барбер и Стэнли вместе прошли гражданскую войну.
— Да, мы в Блюхиле вместе воевали. Он сказал это Робинсону, и тот дал добро плану, придуманному Стэнли. Этот, собрал группу из пяти сильных бойцов имеющих опыт, и пробрался в лагерь мятежников. Операция прошла успешно и после неё, Стэнли повысили до лейтенанта, и гражданская закончилась.
— Понятно.
— Ладно, мне здесь больше делать нечего. Что хотел, уже сказал, — Тони поднялся со скамьи, и взяв свою полупустую кружку направился на выход. — Спокойной ночи.
На это никто ничего не ответил. Петерс хотел ответить что-нибудь в таком же духе, но не стал нарушать тишину, уж больно сильно настораживало спокойствие Стэнли. Некоторое время, Петерс неотрывно следил за взглядом капитана. Тот же, не моргая, уставился на алюминиевую кружку на столе перед собой. Просидев так несколько секунд, он поднял голову и посмотрел на Петерса. Его взгляд, показался Вернеру добрым. Такой он видел впервые за всё время, что знаком со Стэнли. — Ты вырос. Сколько лет прошло? Шесть?
— Семь, если точнее.
А ведь и действительно. Петерс вырос не только физически, но и психологически. Он подтянулся, и немного прибавил в весе, поэтому сейчас он уже не выглядит тем хиляком, каким его запомнил капитан. Впрочем, тому Вернеру Петерсу, который отпечатался в памяти капитана, на тот момент было всего-то девятнадцать лет. Если бы Петерса и Стэнли, семь лет назад сравнили бы, однозначно сказали бы, что Стэнли старше, основываясь на почве физических данных. Однако тут был бы промах, ведь они ровесники. Именно поэтому, первое время Петерс являлся причиной раздражения Стэнли. Он не мог понять, как можно быть таким "бесхребетным слабаком", каким часто его называл, в свои девятнадцать, при этом быть солдатом. Но со временем, он уяснил одну простую истину, не все люди способны иметь чудовищную силу. Каждый уникален по своему, надо только найти рычаг воздействия, и он его нашёл, хоть и сам этого не понял. Петерса бесило, что Стэнли называл его "бесхребетным слабаком", правда об этом он и слова ни сказал, не то что бы в драку лезть. Петерс осознавал, что в бою, он однозначно проиграет Стэнли, потому стал тренироваться усерднее. Почему же он так выкладывался из-за презрения Стэнли? Всё довольно-таки просто. Сам Стэнли явился в округ как гром среди ясного неба, и его совершенно никто и ничто не пугало. Он свободно говорил с теми кто выше званием, мог поспорить и выиграть спор. Проще говоря, ему плевать кто ты такой, какое у тебя звание, титул. Ему не важно что ты о нём думаешь и как к нему относишься. Он будет общаться с тобой так, как ему удобно. Стэнли не относился к боям как к чему-то страшному или болезненному, и Петерс не видел в его глазах ни страха, ни сомнения. Ему стало интересно, какими глазами, Стэнли смотрит на этот мир. Однако, потом Вернера перевели, а Стэнли уехал. Но даже так, Петерс, был уверен, ещё будет шанс узнать тайну, этой непробиваемой
железной стены, что отражается в глазах Стэнли.— Ты как здесь оказался? — спросил капитан припоминая, что Петерса переводили на север.
— Да как обычно. С южного в северный, а оттуда сюда.
— Понятно.
— И всё-таки, может, натворил чего? Ну, что генерал тебя сюда отправил?
— Да мы с одной подчинённой подрались немного.
— Сомневаюсь, что после обычной драки.
— Ну мы с ней чуть не поубивали друг друга прямо перед его кабинетом.
— Н-да, — Петерс выпрямился выдыхая и осознавая, что всё гораздо серьёзнее чем капитан придаёт этому значение. — Из-за чего подрались?
— Да повздорили немного.
— Стэнли, — тихо позвал второй лейтенант, и капитан снова поднял на него взгляд, — зубы мне не заговаривай. Робинсон ничего не делает просто так, тем более что это статья. Рассказывай, от и до.
Стэнли внимательно глянул на старого знакомого. Поведать ему всю историю, действительно имело смысл. Может, подскажет чего. — В Порт-Лукасе, я случайно узнал про некую Пчёлку. Когда встретился с ней лично, признал в ней нечто родственное, правда это-то и настораживало. Разговор хорошим не выдался. Потом началась бомбёжка, плечом к плечу не сражались, но по итогу, я принёс её раненую в округ. Выяснилось, что она немало врагов перебила и флотилию сожгла, поэтому Робинсон её завербовал. Ну как, завербовал. Она согласилась очень легко, без угроз и подобного. Он определил её в мой отряд, и пару дней мы прожили довольно спокойно. Потом он отправил нас к маршалу. Ну, съездили относительно спокойно.
— Относительно?
— Ну да, там наркодилеров задержали, в обезьянник попали, у полковника побывали, с маршалом побеседовали, целовашки, ничего важного.
— Нет, это важно.
— Что конкретно?
— Всё что касается ваших с Пчёлкой отношений.
Капитан немного отвёл взгляд в сторону в кое-то веке ощутив некое стеснение. В конце концов Стэнли не болтушка девчонка, чтобы рассказывать об этом. Да и в принципе для него такое впервые. А если подумать с другой стороны, то что в этом такого неприятного? «Да плевать», — подумал капитан. — После не очень спокойного разговора с маршалом, идя по коридору мы немного поругались. Всё закончилось тем, что я её поцеловал, и она не была против. Но потом вдруг сказала чтобы я не подходил к ней более чем на два шага, и любой физический контакт, будет воспринимать как тренировочный бой.
— Хорошо, — кивнул Петерс. — Дальше.
— В дороге вообще без происшествий, зато когда пришли к генералу, я задал ей вопрос, ответа не было, тронул плечо и мы чуть не поубивали друг друга. Она ножом, я огнестрелом. Тут Робинсон вышел, по психовал чуть-чуть, а потом по отправлял кого куда, её в западный, а меня сюда.
— После поцелуя, она говорила что-нибудь?
— Я сказал что мне кажется, будто мы уже встречались где-то раньше, назвал это глупостью. Она сказала что это вовсе не глупость, а потом поставила условия субординации.
— Ну и? Ты вспомнил, где уже встречал её?
— Нет.
— Хорошо подумай.
— Да я уже почти всё своё прошлое переворошил.
— Если "почти", значит осталось ещё что-то. Какие у вас в принципе отношения?
— Враждебные. Она меня ненавидит, и я не знаю почему, — ответил капитан ощущая, что хочет сменить тему. Ему явно не доставляло удовольствие, обсуждать мимолётный поцелуй с Эдми, ведь в тот момент он почувствовал перед ней некую слабость. А теперь ему безумно стыдно за эту самую слабость, хоть и понимал, что Петерс об этом не может знать. — Ну вот скажи, где я прокосячил, что Робинсон меня сюда отправил?
— Этого не знаю. Как бы не пытался, его мысли, понять не могу, но думаю это как-то связано с вашими отношениями. Попробуй ещё повспоминать, может где-то на гражданке пересекались, или ещё раньше, может после, на каком-нибудь задании, — Петерс поднялся на ноги, беря с собой свою кружку.
— Уходишь?
— Ну я же не ты. Уже… — второй лейтенант достал из внутреннего кармана часы и взглянул на них открыв крышку. Аккуратные брови медленно поползли наверх. — Половина первого, — он защёлкнул крышку убирая часы на место, и медленно зашагал на выход. — Завтра рано вставать, а если просплю, от тебя же нагоняй и получу. Доброй ночи.