Начать всё сначала

19. На плаву

– Я тут слышал, что у тебя парень? – начинает разговор папа.

Я вернулась с уроков в понедельник пару часов назад и нервничала, ожидая звонок по скайпу с тех самых пор, – это наш первый разговор с начала стажировки.

Я ерзаю у стены, сидя на кровати.

– У меня нет парня.

– Я не это слышал от Лео.

– Ну, Лео придурок.

– Что с тобой не так? Я просто задаю вопрос!

– Да ладно тебе, Шейн, не говори так о своем кузене, – отчитывает мама.

Я фыркаю.

Мама меняет тему.

– Расскажи нам о своей работе! – Она широко улыбается в вебкамеру. – Во что ты одета? С кем работаешь?

– Я работаю в пункте неотложной помощи и сейчас заменяю администратора, ее зовут Венди, и моя соседка по комнате Сэйра работает в том же здании в кабинете педиатрии, – я натягиваю вымученную улыбку.

Мама сияет.

– Вау, Шейн, это отлично! Ты же знаешь, что я горжусь тобой? Я так горжусь тобой! Я просто… – Она замолкает и кладет руку на сердце. – И так мило, что с тобой Сэйра. Вы обедаете вдвоем?

У меня болит сердце.

– Ага.

– Ты многому учишься? – спрашивает папа.

Я энергично киваю.

– Ага! Мне уже показали различные медицинские проблемы и ситуации неотложной помощи.

Брови мамы взлетают, и она с любопытством смотрит на меня.

– Хочешь рассказать о чем-то особенно интересном?

– Эээ, нет, то есть, ну…

Папа удачно прерывает меня новым вопросом. Он никогда не признается вслух, но он брезглив. Мы отключаемся несколько минут спустя. У меня такое чувство, словно я только что проглотила чашку грязи. Я хочу рассказать им о «Вещи собрал!». Я хочу рассказать им, как отлично проходят занятия по писательству, что я сегодня получила еще одну 5 за задание. Мне нравится, как они смотрят на меня, когда слышат, что все у меня хорошо – как папа улыбается, а голос мамы дрожит, потому, что любые сильные эмоции приводят ее к слезам. Мне нравится быть их идеальной дочерью.

Они неизбежно узнают, что я лгу об этом, но нужно, чтобы это произошло только после окончания семестра. Как только я во всем разберусь. Отец хорошо умеет гордиться. Он хорошо умеет всех обеспечивать, защищать, играть в игры. Но он не умеет злиться. Это его поглощает. Он переходит в режим сна, и кто-то другой начинает руководить. Я это испытала на себе, когда мы с кузенами что-то случайно ломали или когда я недостаточно быстро выполняла задание. После этого мы с мамой отпускали шутки о Брюсе Баннере, но в момент, когда это происходит, нет ничего смешного.

Но все будет хорошо, когда я вернусь к ним с работой. Он не сможет сильно злиться, если я получу работу. Я закрываю ноутбук. Через стеклянную стену я вижу соседей на кухне, на различных стадиях ужина. Я слезаю, чтобы присоединиться к ним.

В итоге падаю на кожаный диван, не желая создавать толпы в зоне готовки, где Бейб и Аттикус что-то режут. Сэйра и Пайлот едят за столом.

– Как прошел Скайп-звонок с родителями? – спрашивает Бейб из-за стойки, пока Аттикус заканчивает историю, которую рассказывал, когда я вошла.

– Хорошо, – улыбаюсь я.

– Есть изменения в статусе с Рэгби-парнем с пятничной ночи? – спрашивает Аттикус глуповатым тоном, словно обсуждает скандал.

– Кто? – восклицает Бейб, резко разворачиваясь.

Я сглатываю. Мне нужна вся моя воля, чтобы не взглянуть на Пайлота. Я пристально смотрю на Аттикуса. – Эм, он написал мне вчера вечером. Как твое свидание с парнем с хвостиком?

– Ты пропустила. Я только что рассказывал всем, как все здорово прошло!

– Боже, это чудесно! – улыбаюсь я.

– Шейн, кто этот Рэгби-парень с вечера пятницы? – Бейб опускает нож, которым резала овощи и скрещивает руки на груди.

Я бросаю взгляд на Пайлота. Он возит разогретую лазанью по тарелке. Я открываю рот и молча закрываю его.

– Шейн целовалась с каким-то адвокатом в пятницу в клубе, – беззаботно говорит Сэйра.

– Сэйра! – вскрикиваю я и таращусь на клавиатуру, чувствуя как горят щеки.

– А мне ничего не сказала! – обвинительно говорит Бейб.

– Это ничего особенного, – отвечаю я ей.

– Так он пригласил тебя на свидание? – спрашивает Аттикус.

– Он хочет погулять в среду, – бормочу я.

– Это потрясающе! – улыбается Аттикус.

– Ну, я сказала ему: прости, нет. Я буду в Германии, – глуповато говорю я. Краем глаза я вижу, как вилка Пайлота перестает двигаться.

– Ты едешь в Германию? – спрашивает Сэйра.

– Нет, – виновато отвечаю я.

– Шейн! – хихикает Бейб и возвращается к готовке.

Аттикус заливисто смеется.

Пайлот поворачивает голову и встречается со мной взглядом впервые за неделю.

– Почему ты не хочешь пойти погулять с ним? – спрашивает он.

Сердце колотится в груди. Нужно спросить его, можем ли мы поговорить в другом месте.

Я сглатываю.

– Просто… он мне не понравился. – Я не могу заставить губы сформировать другие слова. Мы удерживаем взгляды друг друга одну лишнюю секунду, за которую я отчаянно пытаюсь передать ему глазами: «Но мне нравишься ты, можем поговорить, я тебе интересна? Что случилось в Париже?» Треск и шипение наполняют комнату, нарушая это мгновение. Я отворачиваюсь и вижу, что Бейб разделяет говяжий фарш на кусочки на плите.

Аттикус вставляет свое мнение, стоя у раковины, где он собирается слить воду из пасты.

– Ну, не переживай. Я помогу тебе придумать что-то, чтобы аккуратно отшить его.

20. Вращение

16.02.11 Прошло некоторое время.

Помимо стажировки в «Вещи собрал», которая проходит неплохо (я все еще выполняю общие поручения) и написания заданий для занятий, которые проходят отлично, в целом за последние две недели произошли три вещи:

1) Мы с Бейб решили спланировать семейный ужин квартиры.

Потому что внезапно все в квартире стали суперзаняты. Мы уже веками не проводили время вместе (неделями, но кажется, что веками). Я едва вижусь с Сэйрой, Аттикус все время занят, а Пайлот без вести пропал. Мы с Бейб стараемся болтать все время, но даже это тяжело. Наверное, комбинация из стажировок и занятий способна такое сотворить. Мы с Бейб обсудили то, что не проводим время вместе и решили исправить это запланированным событием в квартире: американским семейным ужином cо всем набором – запеченные макароны, вино, карты и пиво-понгом. Она создала групповой чат на Facebook, чтобы понять, какой день подойдет нам всем.