Начать всё сначала

– Боже, Шейн, с тобой все в порядке? – он садится за стол.

– Все в порядке, просто грустно, что все кончилось.

Он поджимает губы и кивает.

– Ага, мне тоже. Жаль, что я не хожу с вами в один университет, ребята. – Аттикус посещает другой университет, который отправил его на эту программу.

– И мне, – соглашаюсь я. – Но мы все равно будем поддерживать связь, да?

– Ага, конечно! – искренне отвечает он. – С тобой будет все в порядке? Хочешь поговорить об этом?

Я благодарно улыбаюсь ему.

– Все в порядке. Мне просто нужна секунда, понимаешь?

– Да, конечно, – соглашается он, и на его лице мелькает понимание. Он встает, набирает стакан воды и идет к двери.

– Спокойной ночи, Шейн.

Я падаю на стул, положив голову и руки на стол. Я буду скучать по Аттикусу. Сэйре и Бейб. И Пайлоту.

Внутри меня огромная яма. Такая образовывается, когда проваливаешь тест, который выдает учитель, а ничего поделать ты с этим не можешь.

* * *

Утром мы все встаем рано, чтобы убраться на кухне. Все нужно выкинуть или вытереть. Это последнее, что нам нужно сделать в квартире. Не знаю, чего я ожидала, но это последняя совместная деятельность группы не весела. Все нервничают. Мы особо не встречаемся взглядами, все молчим.

Мы убираемся в течение часа, прежде чем Аттикус, Бейб, Сэйра и я поднимаемся наверх с багажом. Пайлот помогает нам. Мы сносим сумки к двери. Пайлот обнимает Аттикуса, Сэйру и Бейб, а затем настает моя очередь. Это не то прощание, которое я представляла в романтических мечтах. Это едва ли и прощание вовсе. Он избегает моего взгляда и склоняется для того же общего объятия, которым одарил всех остальных.

– Пока, – тихо говорит он, обнимая меня.

– Пока, – шепчу я под нос. Все проходит быстро. Он поворачивает голову, отодвигается и затем идет вниз по лестнице.

Бейб уходит, чтобы добраться на метро до своего нового отеля (нас всех сегодня выкидывают из Карлстона). Аттикус, Сэйра и я вместе берем такси до аэропорта. Мы летим разными самолетами, так что в Хитроу мы расстаемся.

В Хитроу я жду в длинной очереди на регистрацию на «Virgin Atlantic» и думаю, как всех подвела. Включая себя, Венди, Донну и Деклана, маму и папу.

Я провалила все свои цели писательства и так и не поговорила с Пайлотом.

Я окажусь по пояс в подготовке к медицинским курсам, когда вернусь домой, и времени на написание книги не остается. И отношения с Пайлотом тоже изменятся, когда мы вернемся в Америку, я так и не смогу ему ничего рассказать. Он вернется к Эми, и все будет так, словно ничего и не случилось. Может, для него это и не очень важно, но это чувство… многое значило для меня.

– Следующий!

Я подкатываю свои две сумки и ставлю большой чемодан на весы.

– Простите мэм, у вас перевес на пятнадцать фунтов, – говорит женщина.

Я моргаю, глядя на нее, и снимаю его. Кладу мой чемодан на колесиках. Я приехала сюда, чтобы что-то сделать. А не сожалеть о чем-то.

– А у этого перевес на четыре фунта, – она указывает на зону позади меня. – Можете отойди туда и попытаться переложить вещи. Каждая сумка может быть максимум пятьдесят фунтов. – Я слежу за ее взглядом и вижу двух других девушек, открывших нараспашку свои чемоданы на полу и заново укладывающих свои шмотки последи зоны регистрации.

«Я приехала сюда, чтобы рискнуть. Я приехала сюда, чтобы быть приветливой. Я не хочу, чтобы все вот так закончилось».

– Что? – слышу я, как спрашивает дама на регистрации.

Я произнесла это вслух?

Я разворачиваюсь и тащу свои сумки прочь. Я не останавливаюсь возле перепаковывающих вещи девушек, а продолжаю идти и направляюсь на улицу, набирая скорость, когда по телу пробегает адреналин. Я жду другое такси. Даю водителю адрес Карлстона, и мы возвращаемся в Лондон.

* * *

Мое сердце выпрыгивает из тела, кругами бегая вокруг такси. Я делаю это. Я сделаю то, что собиралась: я скажу ему. Я в финале романтической комедии, а не драмы. Она не закончится моей посадкой на самолет.

Я повторяю слова, которые собираюсь произнести: Пайз, ты мне очень-очень нравишься. Не знаю, что чувствуешь ты, но мне ты действительно очень нравишься, и мне нужно было сказать тебе об этом. Нужно было дать тебе знать. Просто, прямо, легко запомнить. Я могу начать с этого.

Весь путь снова и снова повторяю это в голове.

Когда мы подъезжаем к Карлстону, я выпрыгиваю на тротуар. Пайз, ты мне очень-очень нравишься. Не знаю, что чувствуешь ты, но мне ты действительно очень нравишься, и мне нужно было сказать тебе об этом. Нужно было дать тебе знать.

– Я скоро вернусь! – говорю я водителю. – Можете, пожалуйста, подождать?

Я захлопываю дверь, сияя, несясь по ступням. Я делаю это! Я решилась, и, боже, это потрясающее чувство!

Я вытаскиваю идентификационную карточку и готова показать ее охране. Я пробегаю мимо них вниз по ступеням, держась за перила, чтобы не свалиться и не сломать шею. Я бреду на кухню и заглядываю через окна, чтобы увидеть, не там ли он.

Кухня пуста, поэтому я бегу по коридору к его двери, делаю глубокий вдох и стучу. Пайз, ты мне очень-очень нравишься. Не знаю, что чувствуешь ты, но мне ты действительно очень нравишься, и мне нужно было сказать тебе об этом. Нужно было дать тебе знать.

– Пайз?

Я смеюсь. Не могу поверить, что делаю это.

– Пайз? – я снова стучу. – Пайз! – Теперь я кричу громче. Ответа нет.

Возможно, он слушает музыку. Я надавливаю на дверную ручку и понимаю, что дверь не закрыта. Я ее открываю. Комната пуста, за исключением черных пуховых одеял, которые нам сказали оставить.

– Нет, – я тихо выдыхаю. – Нет, – снова говорю я, заходя в комнату, в поисках того, что может намекнуть, что Пайлот все еще здесь, просто не именно здесь.