Начать всё сначала

Он поворачивается на бок и снова подпирает голову рукой. Я тоже так делаю, так что мы на одном уровне.

Он слабо улыбается мне.

– Прости, это немного депрессивно. Просто хотел рассказать тебе.

– Я рада. Спасибо что побыл уязвимым идиотом. Я это ценю, – тихо говорю я.

– Может, давай сменим тему, – неуверенно добавляет он.

Уголки моих губ поднимаются.

– Ладно, – размышляю я мгновение. – Может расскажешь мне, что тебе нравится? Такое узнают на свиданиях.

– Например?

– Что угодно. Типа разное! Всякое! Я кое-что знаю, но расскажи мне побольше.

Он поджимает губы.

Я фыркаю.

– Тебе нужен пример? Давай спроси меня, что мне нравится, – предлагаю я.

– Что тебе нравится, Шейн? – спрашивает он, забавляясь.

– Очевидно, что «Остаться в живых», Джульет вдохновляет меня. Гарри Поттер всегда поднимал мне настроение. Мне нравится, когда стены увешаны фотографиями. Если я когда-нибудь построю собственный дом, я отведу комнату только для фотографий и приклею их на всю свободную поверхность. Огромный фотоальбом! – я на секунду замолкаю. – Мороженое из ежевики, потому что оно очень вкусное, но больше, потому что оно чудесного фиолетового цвета и на вкус не похоже на виноград. И мне нравится, когда свет гаснет из-за бурь ночью, и ты застреваешь в доме с семьей, пользуясь фонарями в течение многих часов. Все ведут себя так, словно это худшее, что могло произойти, и страшное неудобство. Так оно и есть, но большая часть меня радуется тьме и нехватке технологий и необходимости фонариков. Это лучший способ собрать всех за столом и сыграть в карты. Ничто не отвлекает, и вы играете при свечах и смотрите на бурю за окном, но держитесь подальше от окон, потому что не хотите получить удар током, – я вздыхаю, внезапно борясь с волной тоски по дому. Когда это произошло в последний раз, мне было шестнадцать. Мы втроем были на ужине у дяди Дэна и тети Марии.

Пайлот задумчиво смотрит на меня.

– Твоя очередь, – шепчу я.

– Я никогда не встречал никого, кто бы так же страстно обожал жизнь.

– Ну, кое-что вдохновляет меня и делает счастливее, и мне кажется, что меня лучше понимают… если я смогу дать кому-то это ощутить, что-то порекомендовав, я хочу это сделать. – Учитывая то, как он смотрит на меня, мне кажется, что я стою в луче прожектора. Я сглатываю.

– Так, теперь твоя очередь, – тихо говорю я. – Что нравится тебе?

– Мне нравится мятное мороженое с шоколадной крошкой, – говорит он, пытаясь не улыбнуться.

– Потому что… – спрашиваю я.

Он снова становится задумчивым.

– Потому что оно освежает. Как когда выходишь на улицу осенью, и вокруг кружатся листья, и по тебе бьет идеальное количество холодного ветра, – я киваю, соглашаясь.

– Музыка, гитара, пластинки. Трубадуры на природе. Идея проживать день за днем, сочиняя музыку, делая ярче чью-то жизнь тем, что создаешь. Храбрость, которая требуется для этого, просто достойна восхищения. От этого хочется творить.

Изучение разных мест с настоящей картой, не GPS, – он делает паузу. – Моя семья. Я, правда, могу забыться за хорошей игрой в карты.

– Так ничего слишком ботанского? – спрашиваю я.

– Ты мне нравишься, – он улыбается.

Я улыбаюсь, глядя на кровать, на секунду закрываю глаза. – Какая фраза. Думаю, я тебя на неё настроила.

Он продолжает:

– Знаю, что ты ненавидишь эти стулья на кухне, но я не могу не оставить для них особенное место в моем сердце. Наблюдение за этой продолжающейся борьбой Шейн против стульев принесло мне столько радости.

Я протягиваю свободную руку и пихаю его в плечо. Он хватает меня за локоть, медленно поднимая руку к моей, сплетая наши пальцы. Я чувствую его тепло.

Все зашло настолько далеко, насколько я бы хотела в комнате с двумя спящими незнакомцами. Я сажусь, отворачиваясь, чтобы спустить ноги на пол между нашими кроватями. Я излучаю опасный уровень радости. Матрас двигается, когда Пайлот садится и пододвигается ко мне.

– Все нормально? – тихо спрашивает он. Его обеспокоенность исчезает, когда он видит, что я пытаюсь побороть улыбку размером с банан, расползающуюся на моем лице. Я снова наклоняюсь ближе к нему, наслаждаясь этим электрическим ощущением на моей коже.

– Ты мне тоже нравишься, – шепчу я. – Я поменяла свой ответ: пять звезд на Yelp за свидание номер два.

Он наклоняется ближе для поцелуя, но я отодвигаюсь.

– Спокойной ночи, – я смеюсь, вставая с кровати.

– Эй, – он хватает меня за руку. Я падаю обратно, широко улыбаясь.

– Ты официально поддаешься моему шагу с шепотом?

Он фыркает.

– Рейтинг пять звезд на Yelp и никаких поцелуев в конце вечера? Это просто не сочетается.

– Признай свое поражение.

Он удерживает мой взгляд. Я пожимаю плечами и отталкиваюсь от пола, чтобы встать. Он тянет меня обратно, и я разворачиваюсь и счастливо падаю на кровать на спину.

– Ты победила, – сдается он. Его губы находят мои, и они полны огня. Отстраняясь от него, я парю в воздухе.

43. Не знаю, не знаю, что это

Утром мы с Пайлотом встречаем Бейб и Чэда в лобби перед тем, как отправиться в Лувр. Вчетвером бродим по музею. Чэд использует слово «бро» в пятьдесят раз чаще, чем нужно.

Мы все забираемся на первый уровень Эйфелевой башни. Я переполнена радостной энергией и потому, танцуя, преодолеваю площадки и перепрыгиваю через ступеньки. Когда приходит время второго уровня, Бейб и Чэд идут к лифту.

Пайлот встречается со мной взглядом, на его лице играет детская улыбка.

– Так предсказуемо.

Я пьяна от возбуждения. Счастья. Я действительно счастлива. И это опьяняет. Я улыбаюсь, снова обращая внимание на первый уровень с видом на Париж.

Пайлот нежно толкает меня.

– Готова попробовать забраться на верхушку и услышать, как тебе отказывают из-за сильных ветров?

Я фыркаю.

– Всегда, – мы поворачиваем за угол и забираемся по второй ноге башни, проходя плечом к плечу еще несколько пролетов металлических ступеней.

Я правда только что сказала «всегда»?

– Пайз, ты согласен, что прямо сейчас у нас свидание, словно в романтическом фильме? – спрашиваю я.

Пайлот улыбается, глядя на ступени и держа руки в карманах.

– Ага.

– Ну, я только что, секунду назад, сказала «всегда», когда ты задал мне вопрос, и мне это не понравилось, – нагло говорю я.

Он фыркает.

– Не понравилось? Типа, не понравился вопрос?

– Не понравилось слово «всегда».

– Потому что? – спрашивает он, потакая мне.

Моя улыбка становится шире.

– Ну, я рада, что ты спросил. Видишь ли, у всех пар книг/фильмов есть эти типа глубокие значимые моменты, когда они говорят «всегда» в ответ на какой-то глубокий, значимый, милый, замечательный вопрос. И затем все фанаты тех книг/фильмов делают татуировку «всегда», словно в честь той пары или того момента, а слово «всегда» настолько избито, что типа как мне знать, к какой паре или моменту относится эта многозначительная татуировка, понимаешь? – Я перестаю махать руками.