Национальность – одессит

Одесса 10 июня дня 1909 года.

Подписи Попечителя Одесского учебного округа, Председателя Физико-математической испытательной комиссии, Правителя канцелярии. Печать. Номер'.

Отныне при поступлении на государственную службу я стану чиновником десятого ранга (коллежский секретарь). Первый шаг в этом направления мне предложил ректор Левашов — остаться при университете для получения профессорского звания. Штатный преподаватель — государственный чиновник.

— К сожалению, у университета не хватает денег на стипендию для вас, и сейчас нет ни одной свободной должности ассистента, заведующего кабинетом или хотя бы лаборанта, но, как только освободится, сразу получите, — признался он.

— Мне не нужны стипендии, должности, отдайте их малообеспеченным кандидатам, — отказался я.

— Предполагал, что вы так и скажите, и рад, что не ошибся! — похвалил он. — Тогда с началом учебного года будете зачислены на двухмесячный курс по подготовке к чтению лекций, чтобы после защиты магистерской диссертации сразу получили возможность преподавать.

Я согласился, хотя у меня были другие планы на следующий учебный год. Подумал, что появились казнозарядная нарезная артиллерия, из которой стреляют совершенно не так, как я умел. Надо бы подучиться, тем более, что условия льготные, всего год, причем половину срока в звании унтер-офицера, и с ночевкой дома. К тому же, осенью будет жеребьевка рекрутского набора, появится шанс загреметь на службу без льгот на три года или придется откупаться, что, конечно, не проблема для меня.

123

Кабинет полковника Мефодия Петровича Старукова по размеру немного не дотягивал до баскетбольной площадки. Кроме Т-образного стола с длиннющей перекладиной, с каждой стороны которой стояло по двенадцать стульев с черными кожаными сиденьями и вогнутыми невысокими жесткими деревянными спинками, были еще три стола с шестью стульями каждый, а также шесть шкафов с закрытыми глухими деревянными створками и три деревянные вешалки с круглыми подставками и дюжиной рогов сверху, напоминающими чашечку росянки.

— Не сразу вспомнил, кто вы такой. Адъютант передал ваши слова, что мы ехали в одном купе из Санкт-Петербурга, но я там бываю по несколько раз в год, всех попутчиков не упомнишь, — признался он, погладив усищи указательным пальцем правой руки. — По какому вопросу пришли?

Ответ читался на его лице: просить отсрочку.

— Не хочу ждать жребий. Готов поступить вольноопределяющимся, — улыбнувшись, четко доложил я.

Судя по удивленному лицу собеседника, от меня не ждали такого безобразного нарушения традиции. В этот кабинет ходят с прямо противоположными просьбами, подкрепленными кредитными билетами.

— Хотите поступить на службу?! — не поверил он.

— Чует мое сердце, что скоро будет большая война, и лучше попасть на нее офицером, — подтвердил я.

— Нет, в ближайшие годы мы ни с кем воевать не будем! — уверенно заявил полковник Старуков.

— Давайте вернемся к этому вопросу лет через шесть и посмотрим, кто был прав. Парина бутылку шампанского? — предложил я.

— Принимаю! — радостно согласился он и перешел к делу: — Итак, вы хотите поступить на воинскую службу вольноопределяющимся и, наверное, в кавалерию?

— Нет, в артиллерию. Закончил физико-математический факультет университета по первому разряду, тяготею к точным наукам, — объяснил я.

— Это хорошо! В артиллерии не хватает офицеров резерва, — сообщил он и спросил: — Вы уже договорились с начальником дивизиона?

— Именно за этим и пришел к вам, чтобы объяснили, что мне надо сделать, чтобы поступить на службу, — объяснил я.

— Надо получить согласие начальника воинской части, в которой желаете служить. Пусть он подаст рапорт на мое имя, что готов принять вас, — рассказал полковник Старуков. — Есть у вас знакомый начальник артиллерийского дивизиона?

— Увы, пока нет, — признался я, — Надо будет поспрашивать знакомых. Постараюсь успеть. Когда крайний срок?

— За два месяца до жеребьевки, но лучше раньше, — проинформировал он. — А знаете что, давайте я позвоню своему бывшему однокурснику, полковнику Джанелидзе, начальнику четвертого артиллерийского дивизиона, который базируется в Одессе.

— Буду признателен! — пообещал я.

Он связался по телефону с дивизионом и, пока ожидал, когда соединят с абонентом, спросил:

— Служить будете на своем содержании?

— Конечно, — ответил я.

— Это хорошо! — повторил он.

Когда полковник Джанелидзе поднял трубку, они обменялись приветствиями, поинтересовались здоровьем друг друга, состоянием дел (у обоих все было хорошо), после чего полковник Старуков сказал, что есть один выпускник физмата университета, который мечтает послужить в артиллерии вольноопределяющимся на своем содержании. Парень толковый, патриотично настроенный и так далее. В ответ, наверное, сказали что-то типа «Харашо, дарагой, для тэбя всё, что пожелаэшь! Тэм более, такую малость!». Им ведь позарез нужны офицеры резерва, иначе получат при мобилизации каких-нибудь необученных уродов. После того, как полковнику Джанелидзе сообщили мою фамилию, имя и отчество, последовало заверение, что рапорт будет написан вот прямо сейчас и доставлен завтра, или послезавтра, или по оказии. Это уже было не важно.

— Вот и уладили! — обрадовался полковник Старуков. — Сколько вам потребуется времени на подготовку к службе?

— Осталось пошить форму. Сегодня закажу ее, — ответил я.

— На противоположной стороне улицы мастерская портного Вайсмана. Прекрасный мастер! Всегда заказываю у него, и мои офицеры тоже. Можете сослаться на меня, тогда сделает быстро, — посоветовал он.

Портной Вайсман оказался сорокавосьмилетним ашкенази, таким тощим, будто все остальное мясо ушло со значительным уплотнением на формирование хрящей носа, который делал похожим на птицу-тупика.

— Вам нужна форма вольноопределяющегося! — торжественно произнес он, когда я вошел в мастерскую.

— Как вы догадались?! — удивился я, предположив, что источником сообразительности является нос.

— Сразу видно, что вы человек образованный, и пролетка поджидала вас возле военного присутственного места (будущие военные комиссариаты), а потом сразу ко мне поехали. Наверное, их превосходительство господин полковник посоветовал. Прекраснейший человек! Заказывает у меня форму уже столько лет! — признался он в склонности к дедукции.

Меня обмерили вместе с помощником, судя по носу, внуком, и заверили, что полный комплект летней формы будет готов через неделю, а зимнюю сделают позже — не к спеху ведь, да?

124

Четвертый стрелковый дивизион сейчас приписан к Пятнадцатой артиллерийской бригаде и состоит из трех пеших батарей, хотя пушки, боеприпасы и прочее имущество перевозят лошади. Во время участия в Русско-японской войне имел пять, но четвертая осталась на Дальнем Востоке, а пятая, входившая в укрепленный район Инкоу, была расформирована после окончания боевых действий. В каждой пешей батарее под командованием подполковника в военное время должно быть восемь трехдюймовок (семьдесят шесть миллиметров), разделенных на две полубатареи под командованием капитанов и нескольких (от одного до трех) младших офицеров, в каждой из которых по два двухорудийных взвода под командованием унтер-офицеров, шестнадцать повозок с зарядными ящиками, двести тридцать четыре человека и сто шестьдесят лошадей. В мирное время количество пушек и зарядных ящиков сокращено в два раза, людей — до ста восьмидесяти шести, лошадей — до сорока девяти.