Надана

Александра, в нас течёт одна кровь. Кровь могучего и мудрого народа. Много веков пройдёт, но тунгусы всё так же будут пасти оленей и охотиться на медведей в бескрайней тайге. Их будет меньше, они станут забывать предков, но огонь не имеет конца, и очаг потухнет не скоро. Он будет передаваться от матери к дочери, от бабушки к внучке.

Найди свой дом и свою семью, девочка. Ибо любовь в сердце зажигается не от родства тел, а от родства душ, и горит она по воле богов, которую никому из нас не дано разгадать.

Прощай, помни о нас, о тех, кто был рядом.

Надана подняла лицо к небу, сощурилась от яркого солнца, и вдруг почувствовала, как его закрыли облака. Воздух стал мягче, прохладнее, ароматнее. Запахло сырым деревом, смолистой корой сосен, душистым ягелем. Откуда-то издалека ветерок принёс горьковатый брусничный дух. И оленья поступь прокатилась по земле. Где-то высоко раздался выстрел грома.

Когда первые капли тёплого августовского дождя упали на белое лицо Наданы, она уже не почувствовала их. Её душа отправилась в землю предков.

30 июля 2015 года. Новосибирск

Саша открыла глаза. По белому потолку беззвучно метались тени. Ей показалось, что она оглохла, такая плотная тишина стояла вокруг. Страшно пошевелиться. Память была чиста, как нелинованный лист бумаги, но чутьё говорило: не двигайся, иначе умрёшь. И она продолжила смотреть наверх, догадавшись, что видит тени деревьев, танцующих на ветру.

– Александра Петровна, доброе утро. – Резкий голос незнакомой женщины чуть не взорвал её мозг.

Саша зажмурилась.

– Не поворачивайте головы, если вам больно. Как самочувствие?

– Не знаю. Где я? – прошептала она.

– В больнице.

– Что со мной?

– Странгуляционная асфиксия. И кома. Но главное, что вы пришли в себя. А теперь отдыхайте.

Периферическим зрением она уловила мелькнувшую белую фигуру и, пытаясь понять, что только что услышала, скользнула в забытье.

Глава 20. Февральская луна

31 июля 2015 года. Новосибирск

Она почувствовала его раньше, чем увидела. Словно тёплая аура окутала тело, и в груди радостно защекотало. Саша открыла глаза. Миша неловко сидел на краешке стула у больничной койки. Каким худым он стал! Бледная кожа туго обтягивала скулы, под глазами расцвели кровоподтёки, щёки запали. И только глаза, искрящиеся счастьем вперемешку с тревогой, смотрели прямо ей в душу.

– Саш, да всё хорошо, перестань плакать.

Она и не заметила, что по её лицу бегут слёзы. Вытерла их, сглотнула. Сморщилась от боли в горле. Раньше плакать было стыдно, сейчас – ни капельки. Она жива. И Миша рядом.

– Я просто рада тебя видеть, – прошептала Саша. Голос так и не вернулся. Она высвободила руки, накрыла его ладони, погладила. – Расскажешь, что произошло?

Его лицо тут же помрачнело, но он не отвёл взгляд.

– В ту ночь, когда мы приехали из Красноярска, я не мог найти себе места. Не хотел ни спать, ни есть, несмотря на усталость. Жалел, что не остался с собой. В общем, я прыгнул в машину и сорвался к тебе.

Припарковавшись у дома, увидел, что на кухне горит свет, и решил, что ты ещё не спишь. В домофон звонить не стал, открыл своим ключом. Поднялся. Дверь в квартиру была открыта. И тут я насторожился. Что-то было не так. Какой-то посторонний запах или звук.

У меня не было оружия, только телефон, поэтому я включил запись видео и поставил его на полочку под зеркалом. Я бросился в спальню и увидел, как какой-то амбал душит тебя подушкой. Это был не тот лысый мужик, но одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять, что у меня нет шансов.

Он отвлёкся, и это спасло тебе жизнь. Я выскочил в коридор. Он следом. Мы сцепились. Я должен был продержаться как можно дольше и наделать как можно больше шума. В общем, повезло, что у него не оказалось ни ножа, ни пистолета и что твоя соседка подняла крик. Он сбежал, а я вызвал скорую и ментов.

Саша притянула Мишу к себе, заставив подняться со стула, и обняла.

– Ты чокнутый на всю голову, но у меня нет сил наорать на тебя. Этого ублюдка поймали?

Миша отстранился и снова сел.

– Ещё нет. Но хорошая новость всё равно есть. Виктору Кругловскому предъявили обвинение. Нас ждёт суд. И справедливость. Будь сильной, Саша. И помни, что раз мы вместе…

– У нас всё получится, – прошептала она.

4 декабря 2015 года. Новосибирск

«Здравствуйте, Степан Ефремович!

Спасибо вам за письмо. Я так давно не получала настоящих бумажных писем, что ужасно растрогалась. А за фотографии – отдельная благодарность. У папы осталось несколько десятков, но они не идут ни в какое сравнение с вашими. Особенно меня поразил его портрет. Я долго не могла прийти в себя. Как вам удалось уловить такой момент? На его молодом лице – глаза старика. Он ещё ничего не знает о том, что его ждёт, не может знать, но душа, как будто уже болит и готовится к страданиям. Я повесила его в рамку на стену, чтобы помнить, каким он был на самом деле.

Знаете, я вам благодарна не только за фото. Вы ведь раскрыли мне его душу. Я бы никогда не узнала о том, что его мучило, о чём он сожалел и не мог никому рассказать, даже мне. О том, что было для него важнее всего.

Я же в свою очередь хочу поделиться с вами тем, что открылось мне в тайге. Думаю, вы прекрасно поймёте, потому что сами побывали там и на своей шкуре ощутили, какие яркие и настоящие там снятся сны, какие мысли рождаются, как меняются люди… Точнее не так, не меняются, а проявляют свою сущность.

Когда-то я была, как и вы, скептиком и снобом. Но после этой экспедиции мир перестал быть чёрно-белым, он словно приобрёл ещё одно измерение. И это прекрасно. Жизнь теперь кажется сложнее, но гораздо интереснее. Я стала больше походить на отца и хочется думать, что приобрела хоть частичку его мудрости и доброты. Как сказал однажды один мой знакомый, люди – малые неразумные дети. И я тоже.

Скоро у нас премьера фильма. Я обязательно вышлю вам ссылку, чтобы вы смогли его посмотреть. И не забудьте подписаться на мой канал, там много интересного))) Мы с Мишей уже планируем новое путешествие. Но я забегаю вперёд, хотя обещала рассказать об экспедиции.