Надежда на прошлое, или Дао постапокалипсиса
Шрифт:
– Андермансы маздаи!
– проревел вожак, поднял копье и поскакал на врагов, следом за ним устремились остальные выродки.
Стрелки отчаянно крутили вороты арбалетов, надеясь успеть перед схваткой сделать еще один залп, остальные байкеры обнажили оружие.
– Что там гавкнула эта мохнорылая тварь?
– весело спросил Неп Дальнозоркий у Вира, перекидывая акинак из руки в руку.
– Что-то вроде "сдохните выродки!", - ответил кастомайзер.
– Выродки? Они нас считают выродками?
– Да, для них мы именно они и есть.
– Пуляй!
– выкрикнул Ури.
Звон тетивы, и еще несколько выродков получили практически в упор увесистые байкерские болты.
– Семь и три!
– кочевники ринулись в атаку.
В конной рубке, безусловно, имеет значение подготовленность бойцов, их численность, дисциплина в отрядах, вооружение и экипировка, а также общий уровень организации, но, пожалуй, главное - это стойкость. Основные потери проигравшие получают при бегстве. Паника - враг любого боя. Аэсы, осознав, что находятся в подавляющем меньшинстве, что вожак агонизирует с пробитым черепом, что им никогда не выиграть этой битвы, развернули хорсатов перед самым носом байкеров и пустились наутек. Номадам оставалось просто добить заочно сдавшихся.
Авас Стальной нагнал мохнатого жирдяя и нанес тому сокрушительный удар цепной булавой по затылку. Ява Бесноватая перепрыгнула с лошади на хорсата, обхватила шею противника и воткнула ему в ухо кинжал. Ури перебил секирой позвоночник юному, довольно-таки стройному по меркам выродков аэсу. Остальные были добиты точно также - в спину.
– Йенг мне в глотку!
– радостно воскликнул Иж.
– Вот это победа!
– У нас даже ни одного раненного!
– подхватил Крайд, втыкая пику в горло стоящему на коленях и умоляюще вскинувшему руки выродку.
– Не забудьте обшмонать аэсов!
– послышался голос Вира Златорукого.
– Все металлические предметы пойдут на переплавку на благо семи кланов!
Ури не разделял радостей и забот товарищей. Он, приподнявшись на стременах, осматривался:
– Куда те двое ушли? Баггерхелл, где они есть? Как испарились!
Вечерело. На степь должна была скоро опуститься ночь. К президенту подъехал Вир:
– Солнце уже коснулось горизонта.
– Да, знаю я!
– зло выцедил предводитель похода.
– В темноте они могут далеко уйти.
– Нам даже неизвестно, были ли это Хона и Юл, - возразил Златорукий.
– Что тебе вообще известно?!
– Ури ударил себя по бедру кулаком.
– Ты говорил, что дочура не доплывет до Пагуби, а могла ведь и доплыть!
– Могла, - подтвердил Вир, - а я не Небесный Харлей, чтобы все знать.
– Ладно, извини...
– президент хлопнул по плечу товарища.
– Я постараюсь выйти на их след сейчас, - сказал Вир, - но до наступления темноты мало времени. В любом случае они далеко не уйдут. Если
то были Хона и Юл, они устроят ночлег, а, если они разведут костер, мы их обнаружим.– Лады, - согласился Ури, стирая кровь с топорища куском мешковины, - когда они ушли по реке, им просто повезло, но постоянно им везти не может.
Гексаграмма 32 (Хэн) - Постоянство
Когда под ногами зыбкий песок, помните о твердой земле, которая ждет впереди
Ураганный ветер с ливнем, стремительно налетевший на Пагубь, также быстро сошел на нет. Шалаш внутри рощи оказался неплохим укрытием. Парень и девушка вышли наружу. Было свежо и зябко.
– Я не знаю, что нам делать, - сказала Хона, - у нас совсем не осталось еды, а в Пагуби ловить рыбу нельзя.
– Из-за демоницы Радиации?
Байкерша кивнула.
– Слушай, - возразил Юл, - но ведь ты совсем недавно ловила рыбину. И она могла обитать в Пагуби, а потом просто заплыть в другую реку.
– Все равно нельзя, - заупрямилась девушка, - это запретили наши предки, которые покинули города и пришли в степь на стальных конях.
Парню трудно было представить, как это вообще возможно, скакать на лошади, сделанной из металла. Он не стал подвергать сомнению версию напарницы, Юл возразил в другом ключе:
– Послушай, Хона. Ваши предки, конечно, правы, но это было сто лет назад, сейчас бы они разрешили ловить рыбу в Пагуби. У нас в забытой деревне есть Архив Памяти, и там хранится много-много книг, наподобие той, которую забрал твой отец у меня. И я кое-что читал о радиации и прадед Олег мне кое-что рассказывал. Не думаю, что рыбы, птицы и звери, пойманные в Запагубье опасней для здоровья, чем те, которых ты ловишь в родной степи.
Байкерша, поджав губы, задумалась. Внутри нее происходила борьбы отнюдь не между разумными доводами, а между суеверным страхом и голодом. Второй, в конце концов, одержал верх.
– Ладно, - сказала она, - пойдем к плоту. Ты знаешь какой-нибудь заговор против чар адской шлюхи Радиации? Только не смей называть меня дурой, как ты это постоянно делаешь!
Парень замялся. Обманывать напарницу почему-то не хотелось, хотя раньше он запросто мог бы соврать и даже глазом не моргнуть.
– Не постоянно, - возразил Юл, - я назвал так тебя только один раз и то со зла.
– Так знаешь заговор?
– не унималась Хона.
Младший правнук кивнул:
– Я уменьшу силу радиации специальным заклинанием.
– Вот и хорошо, идем!
Однако плота на месте не оказалось. Видимо, его унесло ураганным ветром.
– Баггерхелл!
– воскликнула девушка.
– Почему ты его не привязал или не вытащил на землю?
Парень зашел по щиколотку в воду, растеряно осмотрелся. Вокруг плавали ошметки водорослей и травы, да мелкая рыбешка шныряла между ног. На другом берегу чернела бёрн-трава.
– Я думал, на отмели он никуда не денется...
– Думал он! Всегда так!
– А почему ты сама не привязала плот?
– возразил Юл.