Наемник междумирья. Вне времени

Я задумался на секунду. Как же разговорить девчонку?

— Марли, ты бы помогла мне, а? — прошу я, — чтобы защитить вас, мне нужна информация. Понимаешь? — пытаюсь говорить аккуратно и подбирать слова. Ребенок же она. Что с нее можно требовать? Сколько ей? Ну двенадцать — тринадцать от силы. А может только первый десяток перевалила, просто росленькая. Так что… надеяться особо не на что. Но Марли удивила меня, внезапно заговорив, что характерно тихим полушепотом.

— Дэйн мне не родной брат. Его совсем маленького принесла женщина нам. Она умоляла взять малыша себе, говорила, что его надо спрятать, что на них охотятся и с ней, ребенку угрожает опасность, а с ним она не сможет скрыться.

— И что? Твоя семья вот так просто взяла на себя такой труд? Растить чужого ребенка? Прятать от убийц? Рисковать своими жизнями…

— Отец пожалел их, — пожала тощими плечиками Марли. — Он всегда был сердобольным и благородным в поступках. А еще та женщина дала нам целую горсть драгоценностей. На ту сумму можно было жить припеваючи нам всем. Вот и перебрались мы от столицы подальше, родители хутор построили, путешественников ночлегом обеспечивали…

— Я понял, Марли, — нахмурился я. — А имени той женщины ты не знаешь?

— Нет, — с нежностью посмотрела на спящего мальчика маленькая, но такая по-взрослому серьезная девочка. — Правда есть кое что, что она оставила Дэйну в наследство. Сказала, когда-то придет время, и он узнает правду о себе, когда будет способен себя защитить. — С этими словами она полезла в свою худую котомочку и достала оттуда завернутый в платок перстень. Я конечно не ювелир, но кажется он дорогим. С молчаливого разрешения Марли, я взял побрякушку в руки, но ничего о своем хозяине он мне не поведал.

— Кэвир! — позвал я, придерживая коня и поджидая, когда мой юный друг меня догонит. — Тебе это о чем-то говорит? — протянул я перстень парню. Тот покосился на меня с недоверием, словно я кого-то ограбил, но все же взял драгоценность.

— Даже боюсь предположить, где ты его взял, — пробубнил он, крутя в руках перстень и всматриваясь во что-то.

— Это наследство малыша, за которым охотились тронги. Его мамаша сплавила добросердечным людям на воспитание в тайне, мол за ними охотятся.

— Хм…

— Радзавас, давай колись уже, узнал, кому из благородных семей принадлежит побрякушка?

— К сожалению нет, Дэн. Это не просто фамильный перстень, это артефакт. Он должен распознать своего хозяина и только ему открыть свои тайны, когда придет время. Такие артефакты делают на крестины детей, как оберег на случай, если малыша украдут или он осиротеет.

— Не понимаю, — честно признался я.

— Перстень несет в себе информацию о своем хозяине, подтверждение его личности, доказывает кровное родство с тем или иным родом, а еще его нельзя не украсть, не потерять, он привязан магически к своему потенциальному носителю и все равно возвращается к нему. Могу только предположить, что когда придет время, артефакт должен привести мальчишку к его настоящей семье или, например, к наследству, оставленному ему на попечение короны или еще что-то в том же духе…

— И раньше, чем он вырастет и научится за себя стоять, это не произойдет, — наконец-то доходит до меня.

— Если за ребенком охотятся, вполне логично, что мать его решила спрятать, — пожимает плечами Кэвир и возвращает мне перстень.

— Может быть он бастард? Мамаша нагуляла и спрятала от разгневанного мужа?

— А причем тогда маг из Миридизы? Нет, не клеится, — сомневается напарник. — Маги они, знаешь ли, нечасто совмещают в себе дар и высокое происхождение. А эти обереги чисто благородная традиция. Создание такого артефакта стоит очень дорого.

— Зачем магу платить за то, что можно сделать самому? — удивляюсь я рассуждениям парня. — И кстати, юный баронет и сам маг, а…

— Ну, во-первых, я скорее исключение из правил. Отец конечно у меня был благородных кровей, а вот матушку мне подобрал, скажем так, по сердцу, а не по статусу… Короче неравный брак. Что же касается, сделать самому… — как-то ехидненько усмехается он, — артефакторика не очень популярна среди нашей братии. Мало кто увлекается этой отраслью так, чтобы действительно делать стоящие вещи. А еще, как ты тогда объяснишь, что обманутый муж, он же маг, сделал своему неродному сыну фамильный оберег, чтобы потом убить его?

— Он мог не знать сразу, что приплод не от него, — предполагаю я. — Зато это объясняет, по какому магическому следу могли мальца найти…

— Вариант. — Все же слышу по голосу, что сомневается он. — Но нет. Не вариант. Вот чую, что вообще не в ту сторону капаем, Дэн.

Я нахмурился. Потому что малой озвучил мои собственные мысли. Сам чувствую, что не туда роем. Версия из пальца высосана.

— Вот и я чую, — невесело хмыкнул и поспешил вернуть перстень обратно Марли. Девочка аккуратно завернула в шелковый платочек ценность и уже хотела спрятать его, когда я увидел на платке красивую вязь. Я конечно письмена местные читать не могу пока, но даже мне понятно, что на нем инициалы.

— Марли, детка, а ну-ка, погоди прятать, покажи платочек мне…

И уже с новой уликой поспешил обратно к своему осведомителю — консультанту.

— А теперь, есть предположения? — передаю свою шелковую ношу парнишке.

— Странно так… — смотрит на вышитые по шелку буквы и даже пальцами пробует, словно не верит в то, что видит.

— Бляха муха, та не томи уже, узнал, чьи инициалы?

— Сомневаюсь, конечно, — протянул мне обратно платок и серьезно посмотрел мне в глаза, — ты должен понимать, что это только версия и вариантов расшифровки этих букв может быть уйма и еще маленькая тележка в придачу.

— Короче, Склифосовский!

— Пару лет назад в столице гремели очень резонансные смерти. Одно из благородный семейств было уничтожено под корень. Насколько мне известно, планомерное уничтожение этой семьи даже не было завуалировано. Один за одним… кого отравили, кого подрезали, кому несчастный случай организовали, а кто исчез без вести… Словом, — уничтожили.

— И ты думаешь, что этот малец остался последний из того семейства?

— Все может быть, Дэн. А может и не быть. По крайней мере, эти инициалы иначе, как Яролина Лигваро я не могу расшифровать. Но это просто первое, что мне в голову пришло.

— Я понял. — Хмурюсь. — А с самой этой Яролиной? Она как умерла?

— Ее тела не нашли. Впрочем, как и ее племянника. После года бесплодных поисков, они оба объявлены без вести пропавшими. Считай мертвыми.

— И что, сильно благородными были? Может угроза короне?

— В том то и странность, Дэн. Мы все были в шоке. Никакого отношения к короне они не имеют. Кроме того, их вполне приличное состояние ушло в казну, на сохранение. То есть если кто-то объявится когда-то, не важно, хоть через двадцать лет, император наследнику отдаст причитающееся, но сейчас эти деньги в его полном распоряжении. Я к чему? По наследству никто подозрительный пока не явился. То есть и это не могло быть мотивом.