Нагибатор на танке

Бойцы в строю загомонили мол «все понятно» и, судя по этой эмоции, было ясно, что они восприняли мои слова не только с позитивом, но и с надеждой. Честное имя чаще всего бывает дороже жизни. А я продолжил...

– Вы частью получили оружие. На сколько его у меня хватило, столько и раздали вам. Да, это немецкие винтовки, отбитые, кстати в бою сегодня утром, но другого оружия у меня сейчас для вас нет. А из этих винтовок убивать врага можно точно так же, как и из винтовок Мосина. Да и с патронами к ним в тылу врага полегче. Это понимают все! И из этого пока будем исходить.

Бойцы внимательно слушали меня и большинство соглашались с моими доводами. Особенно танкисты из 317-го полка. Просто они уже видели нас на «Чапае» в деле и понимали, что мы здесь это пусть маленькая, но грозная сила!

– Теперь важный момент! Я намерен создать диверсионный отряд истребителей частей Вермахта и СС. Для этого мне нужны мотивированные на победу бойцы. Но исключительно - добровольцы. Вас - тридцать один человек. Я с радостью приму в отряд каждого, но, повторюсь, только на добровольных началах. Вижу у некоторой части бойцов есть вопросы. Вот ты, боец, представься и спрашивай.

– Боец Семенов.
– шагнул вперед и представился солдат, оборванный и усталый так же, как и все - Что будет с теми, кто не согласится вступить в ваш отряд?

– Ничего. Вернут винтовки и патроны, если уже получили, и могут быть свободными.

– Винтовку обязательно возвращать?

– Боец! Мы добыли это оружие в бою. Рискуя своими жизнями. Если уходящему нужно оружие, то он может сделать тоже самое. Почему мы должны его благодетельствовать, а сами оставаться без так нужных нам единиц оружия?

– Но это же гибель, майор! У вас танк, а у уходящих ничего!
– угадайте кто это крикнул. Конечно же, полковник Захаров.

– Боец Захаров! Не здесь, а в другом месте, нас ждут еще наши товарищи. Один из которых безоружным отбил винтовку в рукопашной схватке с немцем и уже использовал ее против немцев же. И это еще в то время, когда, когда нашего танка и рядом с ними не было! Если смог он, то почему не сможет любой уходящий от нас? Объясните.

– Это демагогия, майор!

– Нет, это война, боец!

– И что будет делать ваши истребительная часть в тылу у немцев? Прятаться по лесам, пока другие на фронтах бьют врага?!!!

– Соответствовать своему названию, т.е. истреблять немцев.

– Там на фронте каждый штык на счету!

– Боюсь, что фронт догнать уже не получится, боец.

– Неправда!!!
– это крикнул другой, далеко не полковник, а вполне себе молодой пацан с частично разбитыми очкам на носу. И как только умудрился их сохранить...

– К сожалению, боец, это горькая правда! Последняя канонада, которую мы слышали - это бой в котором вас всех захватили в плен.

– Ты за это ответишь, майор!!! За вот эти пораженческие и вредительские настроения!
– опять Захаров...

– Возможно, но это будет моя проблема, а не чья-то. Я поставлен здесь, чтобы бить врага в его тылу. И собираюсь это делать более масштабно, чем только своим танком. Для этого мне нужны бойцы для формирования диверсионной части. Тебе понятно, боец?!

Захаров злился, хотел что-то сказать, но быстро понял, наконец-то, что его тут не пляшет. Вся ситуация сейчас играла против него ничего он сделать этому наглому майору, т.е. мне, не мог. Впрочем, я продолжил:

– А теперь, предлагаю вам каждому определиться в своем пути. Кто захочет уйти, тот складывает полученные оружие и патроны около танка и уходит. Просто уходит. Остальные ждут команды. На решение одна минута! Время пошло!

Из тридцати одного человека ушли двенадцать. В том числе и полковник Захаров и вопрошавший боец Семенов. Не смог я оказаться для них убедительным. Так бывает. У всех и каждого свое понимание ситуации. Но зато с нами остались все бывшие здесь танкисты из 317-го полка, четыре человека их техников, старшина Недуйветер и еще семеро пехотинцев, среди которых оказался тот самый молодой боец в разбитых очках. После выяснилось, что он только в этом году выучился на врача и был направлен в эти края по распределению. Т.е. бойцом назвать его можно было с очень большой натяжкой. Тем не менее, винтовку с патронами он получил.

– ------

[1] Аллюзия на песню «Три танкиста, три веселых друга» братьев Покрасс на стихи Б.Ласкина к фильму 1939 года «Трактористы», где есть такие строчки: «Мчались танки, ветер подымая, Наступала грозная броня...»

[2] Автор лишний раз напоминает, что строгого соответствия нумерации частей РККА в книге нет. Все номера он разглядел в трещинках на потолке... Наверное, ему стоит заново и получше побелить потолок. Как вы считаете?

Глава 11. Истребители уже в действии. То ли еще будет!

Девятнадцать человек мы, конечно же десантом на танк усадить не могли. Банально не поместились бы. Но вопрос быстрой транспортировки бойцов новообразованного диверсионного отряда «Чапай» (ну, а чего мудрить-то с названием?) решился просто! Мишка выдал два топора из комплектации нашего танка и веревку, бойцы быстро нарубили березок-осинок, при помощи ремней снятых с загубленных немцев связали их по вершинам, сделали поперечины навроде гати, чтобы получишившийся треугольник не сложился в сноп, понакидали сверху еще веток и веревкой привязали все это дело к корме машины. Потратили на все минут двадцать - хорошо!

На такую конструкцию волокуши улеглось аж двенадцать человек из тех, что помоложе и покрепче. На сам танк - остальные семь из наиболее слабых и возрастных бойцов. Туда же поместили и винтовки, собрав их обратно в связку. И им всем, в т.ч. и «пассажирам» волокуши, было приказано, что в случае опасности нужно будет немедленно покинуть и танк и волокушу. Даже на ходу. Прыгать черти куда и сразу залегать где можно укрыться. Все всё поняли и потихонечку мы такой кавалькадой двинулись к нашему расположению.

Ехали не сказать, что с комфортом, но зато с шуточками и прибауточками. Особенно, когда с волокуши свалились по очереди два бойца и оба, кстати, из танкистов. Мы эти моменты усекали по камере тылового обзора, да и дрон пока что висел, никуда не девался невидимый еще нашему новому подразделению. Остановились и подобрали.

Выигрыш во времени движения ожидался внушительным. Ведь колонна усталых и измученных боем и уже пленом бойцов вряд ли могла двигаться быстрее пары километров в час. Скорее всего она плелась бы даже прилично медленнее. А так мы уже могли и пятнадцать километров за час выдать. К тому же нам как раз столько и нужно было «ехать». До самого места, конечно же, так не доедем, но времени все равно выиграем очень даже здорово. И до той дороги, которую мы перескочили по пути к месту встречи с пленными было десять километров. Но доехать мы до нее не доехали, хотя уже и пропылили довольно прилично.