Нагибатор на танке

Глава 8. Встреча с отступающими

Распрощавшись с Безымянным и с его подчиненными, кто был в этот момент рядом с ним, мы уехали. Двинулись на северо-запад. Нам оказалось удобнее уходить именно туда, чтобы не маячить в районе, где, как нам было известно из истории, была большая концентрация немецких войск. Нет, их и там было полно, нотам уже начинались большие массивы лесов и больше наблюдалось тыловых частей обеспечения, ну и резервов, которые шли по дорогам. Только шли они днем, а мы днем и не собирались.

И вот сейчас нам нужно было где-то спрятаться, но в относительном удалении от 317-го полка. Мы уже ничем не могли им помочь и тут самим бы быть живу с тремя-то осколочно-фугасными снарядами и шестнадцатью патронами к 23-миллиметровй ВЯшке. Так что нам нужно было все пополнить, а это мы можем сделать, опять же, только ночью. Такова особенность этой операции, сильно завязанной на потребление энергии Объектом. Много он жрет и, если брать энергию днем, то легко можно обесточить завод вроде Ижорского или Кировского. Кто ж такое позволит-то?

Да, я спрашивал Ароныча мол «а можно ли переносить, скажем, из часа ночи в 13 дня?». На что ответ был таков, что можно, но стабильность процесса не гарантирована. Опять же и потребление энергии тоже увеличится. Оно все это надо? Оно совсем не надо! Да и, учитывая, что в техобеспечении нашей экспедиции участвуют переносимые в прошлое люди, которые после выполнения задачи возвращаются обратно, то никак нельзя ими рисковать. Лучше уж делать так, чтобы надежнее. Поэтому, любая связь с родным временем у нас только ночью. Вот мы и умчали спрятаться посветлу и перевести дух от практически двух дней боев.

Кто скажет, что мол бои были не без передыху и неча тут выделываться, то предложу тому самому побывать в бою хотя бы один час. Трясти потом будет неделю. Ну, ладно, мы с Мишкой люди тертые, хотя и нас колбасит после каждого. А каково Жанне? Да из секретарей в наводчики. Да с первого же дня в боестолкновение. А потом и со второго. И перспектив с третьего - ого-го-го!!! И то вон как держится молодцом! Шипит, правда, аки кобра, но держится! Я б так не смог...

Двигаясь к присмотренной по карте полянке у речки, - всего-то в двенадцати километрах от места утреннего боя, - мы пропустили аж шесть колонн немцев. Длиннющие, заразы... Грузовики, пешая пехота, танки, танкетки, лошади с подводами - всего хватало. Но проскочить, в итоге, через дорогу удалось. Улучили момент. Кстати, Мишка предлагал на башне крест намалевать и ехать в открытую. Ну, крест-то мы намалюем. А Чапая куда деть? Не в Гитлера же его перекрашивать? Да нас любой особист из окруженцев или из отступающих немедля к стенке поставит! И будет прав, между прочим. И я приму мученическую наравне с Мишкой и только потому, что не смогу выдать друга мол «Это он намалевал!!!» и меня расстреляют, как командира боевой единицы, допустившего графическое предательство...

Ладно... Чего-то я разъюморился. Видать тоже переживать начал. Ведь на моих глазах почти что полк наших дедов погиб и ни один не дрогнул! Все встретили врага, как и должно было. Полк, братцы!!! Полк!!! Я таких потерь у наших «там» никогда не видел. А тут....

– Командир! На поляне трое.
– это Жанна увидела, что тепловизор показывает нам присутствие каких-то людей, как раз там на поляне.

– Дрон подними, посмотрим.

Через несколько минут камера дрона показала нам, что на поляне, к которой, кстати, мы могли проехать по заросшей травой лесной дороге, было трое красноармейцев. Двое рядовых бойцов и один младший офиц... младший командир. Лейтенант кажется. Пехотный. Петлички у него красные. У бойцов... У одного красные, а у другого черные.

– Мишка! Парней не пугай, заезжай на поляну спокойно.

– Гранатой не приголубят?

– Ну, нам их граната побоку. Лишь бы не по тракам.

– Добро... Ты сказал - я выполнил.

«Чапай» не спеша поехал по лесной дороге. Безусловно, красноармейцы нас услышали. Слышали они и до того, но явно и подумать не могли, что мы как раз сюда, на полянку. Все трое нырнули в лес, отбежали метров на пятьдесят и залегли. Значит гранаты не будет. И то хлеб! Так что мы совершенно спокойно закатились на эту полянку и Мишка загнал машину в небольшой молодняк, чтобы замаскировать ее от самолетов. Ну, а вдруг какой внимательный прошмыгнет. А потом доложит...

– Эй!!! Парни!!! Выходите давайте! Свои! Красная армия!!!
– это я прокричал выбравшись из танка.

Тишина однако...

– Мишка!
– позвал я мехвода.

– Я!

– Прошвырнись до них. Зови сюда. Только иди открыто.

– Есть!

Мишка выбрался из машины, взял с собой ППС, причем не 42, а 43, и повесив его на плечо, не спеша пошел в лес... Да, мы специально попросили несуществующие еще пока ППС-43. Автоматы надежные, удобные в танке и не слишком неаутентичные. Ну, нет их еще - и что? Маркировку на всякий случай срезали, чтобы вопросов не возникало. Зато патронов к нему в достатке.

– Мужики-и-и!!! Иду к вам! Не шмальните сдуру! Танк наш, советский!
– это крикнул спрятавшимся красноармейцам уже порядком уставший Мишка.

– Один к вам тоже идет! Без оружия!
– последовал ответ. Тоже криком.

Через минут пять на поляну вышли все: Мишка и те трое. Ранены были один боец и лейтенант, у которого была перевязана рука,. У бойца перевязаны плечо и голова. Третий раненым не был. Из оружия при них были две винтовки Мосина, причем, одна со штыком, немецкий карабин и револьвер в кобуре у лейтенанта. Были они все грязны и закопчены. Буквально оборвыши. Ну, так явно в бою побывали и немудрено внешний вид потерять. Что в общем-то не отменяет требование Устава иметь опрятный внешний вид. Река-то вон рядом, а здесь они, судя по затухающему костру и примятой траве, уже не час и не два.

Я вылез из танка, перед этим приказав Жанне держать красноармейцев под прицелом пулемета. Неявно так. Как бы между прочим. Сам тоже взял ППС [1], но повесил на боку.

– Представьтесь!
– мои майорские две шпалы были видны всем троим.

– Лейтенант Косенков. Пехота.

– Боец Болталов. Из взвода товарища лейтенанта.
– это который раненый назвался.

– Ефрейтор Гаваза. Сапер.

– Майор Толстов. Танковые. Документы имеются?

– Так точно, товарищ майор!
– ответил лейтенант и достал свое удостоверение личности. Болталов предъявить ничего не мог, т.к. ему в части никаких документов так и не выдали - я это принял нормально. А вот Гаваза неожиданно удивил наличием не красноармейской книжки, конечно же, но удостоверением личности [2]. Ну, ну... Хотя «классики» на которой палились немецкие диверсы, - ну вроде скрепки из нержавейки, - я не заметил. А другого особо и не знал.

– Почему себя в порядок не приводите? В каком состоянии оружие?

– Не успели, товарищ майор.
– ответил лейтенант.

– Не успели, значит... Так займитесь этим! Голодные?

– Есть немножко... Оружие в порядке, только патронов мало. У меня в нагане четыре патрона, в мосинках - по два и у ефрейтора в карабине - одна обойма.

– Полная?
– это я у Гавазы спросил.

– Так точно, товарищ майор!
– был мне ответ.

– Понятно...
– и тут же я обратился к Мишке - Сержант! Позови рядового Рысеву, пусть организует поесть. На всех. Сам займи место в машине.

– Есть позвать Рысеву и занять место в машине.

– А вы лейтенант пойдемте со мной...

– Есть, товарищ майор!

– Идите к реке, я догоню...

Лейтенант так и сделал, а я подошел к «Чапаю», подал руку Жанне, собирающейся спрыгнуть с танка на землю и шепнул:

– Присмотрись к тому чернявому, который не ранен. Чую не наш это человек.

– Основания подозревать есть?

– Ефрейтор, а удостоверение показал. Большая, скажу тебе, редкость должна быть в это время. Не верю я в такие совпадения. Летёха и боец - из одного взвода. По ним сомнений не имею. Но мало ли вдруг...