Нахалка на его голову

«Попсятина какая-то низкопробная. Я такую фигню не слушаю. Мне больше рэпчик по душе, там тексты со смыслом, и под них катать клёво».

«Понятия не имею, как он выглядит. Если как очередной расфуфыренный женоподобный олень с бабскими серёжками в ушах, то это отстой, я на таких даже не смотрю».

По залу прокатился хохот. Макс развёл руками и обернулся к камерам:

– Вы бы смогли её не заметить? Я не смог! Правда, всё, о чём я мечтал – открутить маленькой нахалке башку, вот этими самыми руками! Думаете, она остановилась на этом? Нет! Она продолжила устраивать бардак и драки, но я уже заметил, сумел разглядеть в этой дикарке нежную ранимую девочку с чутким сердцем. День за днём я направлял её, объяснял, твёрдой рукой вёл через коварство и интриги реалити-шоу, пока не понял, что всё изменилось. Теперь не я направляю её, а она меня. – Макс шагнул ближе и взял лицо Ариши в свои сраные мерзкие руки.

– Аринка, мандаринка моя, если б не ты, я бы не выбрался с того острова. Я обязан тебе жизнью, так возьми и моё сердце!

А затем этот гад опустился на одно колено и протянул ей кольцо. Кольцо, твою мать!

– Арина, любовь моя, ты станешь моей женой?

– Да.

Твою. Мать. В поднявшемся вокруг шуме и улюлюканье я стоял, как вкопанный, не сводя с них остановившегося взгляда. Вот Макс надел ей на палец кольцо. Вот она радостно смеётся. Вот он подхватывает её на руки и кружит.

Играет музыка финальной песни, у них обоих в руках микрофоны.

Вот она смотрит на него так, как смотрела на меня. Только на меня. Гадство!

Всё застлало красной пеленой. Со всей дури вмазал в дверной косяк.

– Эй там, полегче, - подал голос бармен, пытаясь перекричать шум в зале.

Едва не снёс с петель дверь и выскочил наружу, пытаясь отдышаться. Прошёл по улице взад и вперёд, затем резко взревел, выплескивая голосом лютую ярость. Прохожие испуганно шарахнулись в стороны, я же пошёл быстрым шагом к машине. Ничего.

Это не может быть правдой. Она не могла. Не могла. Это всего лишь очередная её тупая выходка. И она ответит за неё, клянусь!

Повернул в тихий двор, где была припаркована машина, и замер. Возле служебного входа пять человек в костюмах. Прищурился и узнал каждого: личная охрана Старского. Приблизился к ним и остановился, засунув руки в карманы.

Один из парней шагнул мне навстречу и сказал:

– Влад Дмитриевич, вам лучше уехать. Есть распоряжение сверху.

– От Зимина? – Выплюнул презрительно. – Я не подчиняюсь ему.

– Нет, не от Ивана Фёдоровича, а от самого, - парень показал пальцем наверх и, сглотнув, добавил, - от генерального.

Парадокс, но даже после этого я продолжал убеждать себя, что всё это – глупая ошибка. Но стоя позади толпы возле центрального входа и видя, как Арина и Старский под вспышками фотокамер и в кольце охраны проходят к чёрному бронированному лимузину и исчезают в нём, я понял: никакой ошибки нет. Я сам принудил её к этому выбору, делать который она не хотела. Но сделала.

Последний шанс – набрать её номер. Женский электронный голос сообщил, что абонент не абонент. Она меня заблокировала. Вот и всё. Теперь это точно конец.

26. На дне

Полгода спустя.

Влад.

Сменил работу и все прежние привычки, которые враз опротивели. Спортзал по вечерам заменил старый добрый Джэк. Вместо стейков и овощей – замороженная пицца из ближайшего супермаркета. На всё стало срать.

Единственное, что осталось прежним и не потеряло смысл – это Тая. Потребность видеть её и при этом быть в адеквате – единственное, что удерживало на плаву и не давало пойти ко дну окончательно.

Я таки подал на развод и единоличную опеку над дочерью. И Юля, вполне ожидаемо, пошла в ответную атаку. Суд длился полгода, она затягивала его, как только могла, и в итоге дело было оставлено без рассмотрения. Мы не общались с Юлей совсем, все контакты шли через юристов и няню. Но бывшая, на удивление, позволяла видеть дочь сколько и когда хочу. А раз так, я забил на всё остальное. Хочет жить со штампом в паспорте – плевать. На всё теперь плевать.

Я приезжал к подъезду. Няня выводила Таю, и мы ехали куда захочется. В кафе-мороженое. Кормить лебедей в парке. На карусели. Кататься на лошадках. Искать красивые листики в лесу. На эти краткие мгновения жизнь снова обретала смысл.

А пережить тоскливый вечер помогала бутылка виски и «Дискавери», где нет шансов случайно увидеть знакомые лица. Я честно старался не узнавать подробностей. Старался, но дьявольское искушение и любопытство были слишком велики.

Об этих двоих трубили из каждого чайника. Допил очередной стакан и переключил на музыкальный канал, где шёл выпуск новостей. Вот, пожалуйста, кто бы сомневался?! Опять про них!

Шикарная свадьба. Новая пятикомнатная квартира в элитной высотке, охраняемой хлеще любой крепости. Совместные поездки в отпуск и на гастроли. Цветы, бриллианты и море показной любви перед камерами и в соцсетях, от которой сводит зубы. Все пищали от восторга, называя их самой красивой парой. Мечта каждой влюблённой фанатки. Мечта, ставшая реальностью. Шуточки про Старского и голубой цвет стали неактуальны. Своей женитьбой Макс заткнул рты всем хейтерам.

Ариша, ты заслужила всё это. Умница! Если это именно то, чего ты хотела, малыш – я могу только присоединиться к аплодисментам! Вот держи!

Аплодируя, случайно смахнул со стола бутылку, которая с громким бряцаньем ударилась о кафельный пол. Хорошо, что уже пустая. Не помнил, как перебрался на диван в гостиной и уснул прямо там.

Утро началось с головной боли и противного звонка сотового. Твою ж мать, кого принесло? Сегодня выходной. Ещё больше удивился, увидев номер бывшей. Юле приспичило встретиться. Да, именно сегодня. По срочному и важному делу. Пришлось тащиться в душ и вытаскивать себя из похмелья.

 Спустя пару часов мешал ложкой кофе, сидя за столиком одной из множества семейных кафешек, где вокруг улыбчивые официанты и идеальные семейные пары как из рекламы йогурта с такими же идеальными детьми.

– Папочка! Папочка!

Тая подлетела и забралась на колени. Подхватил её на руки:

– Привет, принцесса! Как твои дела?

– Всё хорошо, папочка! Маам, а можно мне уже в замок?

Последний вопрос был адресован Юле, снимающей с шеи шёлковый шарф. Бывшая подошла к Тае и опустилась перед ней на колени. Помогла снять пушистое розовое пальто и вязаный снуд, затем погладила по щеке:

– Конечно, милая, только скажи, что будешь кушать? Здесь вкусные сырники, помнишь, они нам понравились?

– Да! Да! Сырники!

– Хорошо, беги, я позову, когда принесут.

Тая чмокнула мать в щёку и бегом припустила в сторону детской комнаты в виде большого замка принцессы. Юля аккуратно повесила на плечики свою и дочкину одежду, затем опустилась в кресло напротив и окинула меня скептическим взглядом:

– Ну, здравствуй.

– Здравствуй. – Пожал плечами в ответ, отметив, что бывшая цветёт и пахнет. В отличие, по всей видимости, от меня.