Нам здесь (не) жить

В первый рейс пошли, вооружившись просто до зубов. Три броневика спереди, три сзади, пять в самой колонне, четыре лёгких бронемашины, медицинская машина, инженерная машина, два вертолёта в воздухе. Я смотрела на всю эту роскошь и тихо подыхала от зависти. Ни в Афгане, ни тем более в Роанапуре ТАК организовать конвой мне бы никто не дал. Странно, что они ещё и танки не включили, для полного счастья.

— И это всё против дикарей с мечами и луками? — недоверчиво спросил Датч, явно впечатлённый не меньше.

— Против ТРЁХСОТ ТЫСЯЧ дикарей с мечами и луками, — уточнил лейтенант Янагида, адъютант Хазамы. — К нашему большому сожалению, количество всё-таки имеет значение, сэр. Особенно в поле, когда нет ни укреплений, ни тяжёлой артиллерии. По предварительным расчётам, если все войска, осаждающие Садеру, навалятся на нас одновременно — мы сможем нанести непосредственное огневое поражение лишь десяти тысячам в лучшем случае. Но это достаточно их задержит, чтобы мы успели перегруппироваться и отступить.

— Осаждающими? — слегка поднял бровь Рок. — Насколько я помню, войска 21 короля, что сейчас осаждают Садеру, были на тактической карте обозначены как условно дружественные…

— Весь вопрос как раз в этом «условно», Рок-сан. Условия могут меняться. Бывшие вассальные короли хотят, чтобы садерцы вымерли от голода. А мы хотим их накормить. Конфликт интересов, как говорят на гражданке в такой ситуации.

Как в воду глядел, мерзавец…

Мы не прошли весь путь с колонной. Рок и остальные ехали на собственном бронированном внедорожнике, настолько модифицированном, что я даже не смогла сходу опознать фирму-производителя. Конечно, чтобы проверить безопасность маршрута в целом — но вероятно, также Бенни параллельно прослушивал армейские переговоры и пытался их расшифровать. Вероятность, что по рации будет так или иначе упомянуто то, что убило его племянника, достаточно высока. Ведь сейчас бронемашины и вертолёты, как и в тот раз, покидают защищённый лагерь и выходят в поле.

Но спросить его, как успехи, я смогу только после возвращения. Потому что нас доставили к колонне вертолётом, когда ей оставалось всего несколько километров до первых заграждений мятежников, осаждавших Садеру. И пересадили в командно-штабную машину Type 82.

Ну что тут сказать, во всяком случае на сервис в Японии (или на любой территории, которую Япония считает своей) не пожалуешься. Ведь два водителя всю дорогу вели эту машину порожняком специально для нас. Чтобы предоставить и хороший обзор, и достаточно комфортный салон, и приличную защищённость. Чем мы и воспользовались, прилипнув к окнам — как для бронетехники, тут на удивление приличная видимость, почти как в туристическом автобусе.

Вопреки опасениям Янагиды, сразу нас атаковать мятежники не стали. Но и пропускать так просто не собирались. Дорогу преградили свиноподобные увальни трёхметрового роста, угрожающе рыча и размахивая в нашу сторону тяжёлым дубьём. Между тем рыцарь в сверкающих доспехах (это не метафора, они действительно очень ярко блестели на солнце!) подъехал к передней машине на коне и о чём-то переговорил с водителем.

— Нам нужна прямая трансляция и синхронный перевод всех переговоров! — немедленно потребовал Харпер. Мы его поддержали дружным шумом. Лейтенант вздохнул и сел за приёмник, налаживая связь (и вероятно, матеря про себя настырных тупых гайдзинов). К тому моменту, когда наконец подъехал король Дюран, перевод был более-менее налажен, хотя и кривой, и с опозданием — потому что двойной. Сначала с франколата, здешнего языка, на японский — в таком виде его выслушивал генерал Хазама. А потом уже в нашей машине Янагида то же самое переводил на английский.

— Я не знаю, как это называется в вашем мире, — прорычал Дюран, наклонившись вперёд и опираясь ладонями об стол. Его глаза горели яростью. — Но в нашем подвоз продовольствия одной из сторон — это ни разу не нейтралитет! Если у вас короткая память, могу напомнить, что это именно имперцы вторглись в ваши земли и устроили там резню, в городе, даже не имевшем стен!

— Город без стен, — шепнул Мендоза, — является здесь аналогом открытого города из нашего международного права. Его не обороняют и не штурмуют, его просто переводят в подданство наступающей стороны, без кровопролития. Правда, Империя Садера никогда не признавала особого статуса городов без стен, но в ряде вассальных королевств это довольно важное понятие…

Генерал Хазама тоже наклонился вперёд, но не вставая.

— Я не знаю, как у вас принято относиться к собственным подданным, попавшим в руки врага, но у нас считается, что армия существует для защиты гражданского населения. И военные должны быть готовы на всё, чтобы спасти каждого своего пострадавшего соотечественника. Отдать свою жизнь, или отнять чужую. Могу вас заверить — в этом смысле мои люди — хорошие военные. Мне тоже совершенно не нравится идея доставлять продукты Империи. С гораздо большим удовольствием я бы доставил ей пару бомб. Но мы делаем не то, что нравится, а то, что должны. И если мы должны будем пройти сквозь ваших огров и рыцарей, как горячий нож сквозь масло — мы пройдём, не сомневайтесь.

Он блефовал — одной автоколонны на прорыв блокады не хватило бы, для этого потребовались бы все силы, что японцы успели переправить в этот мир. Отстреляться и отступить они имеющимися силами могли, продолжать наступать — нет. Но звучал этот блеф убедительно — а Дюрану негде было узнать точное количество разных родов войск, необходимых для штурма одного броневика.

— Неужели вы не понимаете, что наша битва, чем бы она ни закончилась, выгодна только Зорзалу?! Что он нарочно выдвинул вам именно такое требование, исполнения которого мы допустить никак не можем?!

— Прекрасно понимаю, Ваше Величество, я не вчера родился. Именно поэтому я рекомендую вам разойтись и пропустить нас без кровопролития. Да, это тоже будет на руку императору, но не настолько.

— Вы сказали, что должны думать о нескольких десятках своих подданных, генерал. А я должен думать о миллионах своих. И о десятках миллионов подданных других королей альянса. Если Садера устоит, жертв будет куда больше. Это только вопрос времени, когда она вернёт себе прежние силы… И прежние амбиции.

— Мы в принципе тоже не заинтересованы, чтобы она устояла, во всяком случае, в политическом смысле. Резня не является нашей целью, однако все в этом мире должны понять, что нападать на Японию нельзя ни при каких обстоятельствах. Однако жертвовать своими гражданскими мы не готовы даже ради справедливого возмездия. Послушайте, а как вам такой вариант — если наше оружие проломит стены Садеры в нескольких местах и наши машины засыплют окружающий её ров… Вы сможете взять город достаточно быстро и без обычного в таких случаях кровопролития? Чтобы доставить к нам всех рабов и пленников живыми и невредимыми?

— Вы действительно можете это сделать? — недоверчиво посмотрел на собеседника Дюран. Потом вздохнул. — Нет. Это очень соблазнительно, но у меня нет обыкновения давать обещания, которые я не смогу исполнить. Девять легионов — это всё-таки девять легионов. Даже на городских улицах они дадут нам тяжёлый бой, учитывая, что конница там не развернётся. Мы победим, да… Но наши воины прольют слишком много пота и крови. Они будут злыми, когда ворвутся в дома, и предотвратить насилие я не смогу.

— Мне импонирует Ваша честность, — кивнул с уважением Хазама. — Но дело должно быть сделано так или иначе. У меня есть ещё одна мысль. Возможно, вы могли бы пропустить наш НЫНЕШНИЙ конвой? В нём еды всего на сутки. На равновесии сил между вами и Империей это не скажется. А нам позволит как минимум убедиться, что наши люди в целости и действительно в городе. Или НЕ в городе, тогда у нас будет гораздо больше пространства для манёвра.