Намбату
Шрифт:
— Это уже хроническая усталость, — возвестил ее супруг, не известно от кого выучивший эту фразу.
— Я сразу был против того, чтоб вы со мной шли, — вернулся к давно заезженной теме герцог. — Не приходилось бы сейчас…
— Можно я тебя задушу? — поинтересовалась Эрлада, встряхивая головой. — Давно руки чешутся. Заколебал уже.
— Мужа своего души, — огрызнулся юноша.
— Так он…
— А я вот спать совсем не хочу! — заявил вдруг кот.
— Еще бы! — фыркнул дворянин. — Сам большую часть времени дрыхнет на коленях у хозяйки и после этого еще что-то хочет!
—
— Ха! Ха-ха!
— Кто помнит, что там, судя по карте, по дороге нам грозит?
— Да что угодно, — брюнетка потянулась в седле и пнула Каштана, чтоб тот не тормозил. — Свинья грязь везде найдет.
— Это что был какой-то намек? — холодно осведомился гендевец, отворачиваясь от Шуна.
— Тебе есть что возразить? — прищурилась волшебница. — Скажи еще, что это неправда! Сколько раз мы, казалось бы, на ровном месте во что-нибудь вляпывались?
— Но «свинья»?! — нахмурился Ральдерик. — Это как-то… Я даже не знаю…
— Я вот думаю, зря мы отказались от обеда, — пожаловался иролец под урчание собственного живота.
Его спутники вдруг тоже осознали, что хотят есть.
— На следующем привале что-нибудь приготовлю, — с вздохом пообещала Филара.
— Он будет не раньше, чем через три часа, — решительно заявил герцог, менее голодный, чем остальные.
— Изверг, — пробормотал Гудрон с тоской.
Но дворянин милосердия так и проявил и, по сути, позавтракать в этот день товарищам удалось лишь ближе к вечеру.
15
— Куда спрятался этот мелкий засранец?! — брюзжал Ральдерик, продираясь сквозь кусты. — Слушай, ты можешь взять след?
— Ага, конечно. Размечтался! — фыркнул Шун откуда-то снизу. — Я тебе что, ищейка?!
— Жаль…
— Ты хоть понимаешь, как только что меня оскорбил?!
— Ну что? — ветки справа затрещали и раздвинулись, пропуская Филару. — Нашли?
— Нет еще, — гендевец внимательно огляделся, надеясь увидеть, не мелькал ли где полосатый хвост. — Но когда я до него доберусь… Хочешь меховой воротник?
— Я бы предпочла, чтоб обошлось без жертв, — девушка стала прокладывать себе дорогу вглубь зарослей.
— Мало того, что эта тварь разворошила мою сумку, выжрала половину наших запасов…
— Я знаю.
— … Этого ей показалось мало…
— Ему. Это был енот-мальчик.
— Разглядеть ведь успела, — юноша неодобрительно покосился на подругу, шагая следом. — Вот делать кому-то нечего.
— Просто пока ты гонялся за бедным животным с поленом…
— Ничего себе бедное! — возмутился герцог. — Ты его рожу наглющую видела вообще?!
— Давайте вы еще громче покричите, — раздался откуда-то недовольный голос Эрлады. — Чтоб наверняка известить его о нашем приближении.
— А он и так знает, — зевнул Шун, пробираясь меж корней и касавшихся земли колючих веток. — Даже, если б молча шли, всё равно знал бы. Так что разницы никакой.
— Да, но, — отозвался из-за зарослей Гудрон. — Вам не кажется, что это наглость? Даже не пытаясь таиться…
— Как он к нам, так и мы к нему, — Ральдерик обо что-то споткнулся и чуть не упал. — Вот зараза! Да куда ж он мог деться-то?
С
тех пор, как путники уехали из Варнуса, прошло уже достаточно времени. Февраль катил в глаза, хоть родившиеся и выросшие гораздо северней этого места люди никогда б об этом не подумали, если б не знали точно. В нужном направлении они продвигались довольно быстро, не задерживаясь по пути и ни на что не отвлекаясь.А потом в их лагерь нагрянул скучавший енот, который не только перепортил всё, до чего дотянулись его лапы и зубы: съел продукты, порвал книгу, разбросал одежду по поляне и нагадил, но и украл крайне полезный в путешествии шар — гендевцу стукнуло в голову, что на дне сумки тот будет в большей безопасности, чем у него в кармане. Куда в этот момент смотрели люди и кот — отдельный вопрос. Суть в том, что животное было застигнуто на месте преступления уже после совершения всего вышеперечисленного. Оно сидело и деловито пыталось разгрызть стекляшку, не обращая внимания на то, что больше не было одиноко на этой полянке. Потом зверю пришлось много и быстро бегать, уворачиваться и иными способами бороться за продолжение существования. Причем ворованную вещицу он из пасти так и не выпустил, вырвался из окружения и скрылся в кустах. Товарищи в отчаяние впадать не торопились: Эрлада была уверена, что на близком расстоянии сможет почувствовать «компас». Оставалось надеяться, что енот убежал не очень далеко, а схоронился где-нибудь в окрестностях.
— Так. Ну и чего все здесь столпились? — дворянин начинал раздражаться. Удивительно, что только сейчас. — Каждый идет в свою сторону. Мы же так решили! Чтоб большую территорию покрыть.
— Да-да, — фыркнула Филара, заходя за куст, увешенный маленькими белыми ягодками. — Вот и идти в свою. Нечего за мной таскаться.
— А вот это уже наглость! — возмутился юноша. — Вообще спорный вопрос кто за кем…
— Дорогой, выплюни эту гадость. Они ядовитые, — черноволосая волшебница заметила, что супруг решил закусить дарами природы.
— Тьфу! Почему ты сразу не сказала?!
— Я думала, ты знаешь, — пожала плечами девушка, к чему-то прислушиваясь. — О! Чувствую! Он рядом!
— Ну наконец-то! — проворчал кот, которого уже успело несколько утомить ползанье по зарослям с несъедобными плодами.
— Где?
— Говорю же рядом! Больше я ничего не знаю. Дайте самой разобраться!
— Ну? — через некоторое время с надеждой поинтересовался Ральдерик.
— Пошли, — драконья дочка мотнула головой в сторону. — Я так понимаю, сосредоточиться мне вы всё равно не дадите, так что придется на месте смотреть.
Треща растительностью, люди последовали за показывавшей дорогу Эрладой. Идти было неудобно: одежда цеплялась за кусты, ноги запутывались в траве и корнях, колючие ветви царапали кожу и больно хлестали по телу, если шедшие впереди не догадывались их придерживать. Надо ли говорить, что к концу пути все, кроме кота, которого счастливо миновали сии невзгоды благодаря его небольшому размеру, грации и ловкости, были злы и мечтали добраться до несчастного дикого зверя еще больше?
— И? Что мы имеем? — кузнец оценивающе оглядел открывшийся вид.