Нападающий

Удивительно, но мои мышцы не кричали после дневных нагрузок, но они были капризными. Они были в порядке в один день и мучили меня на следующий.

Даже если бы я могла поддерживать этот уровень исполнения, мне пришлось бы бороться с психологическим давлением от повторного выхода на сцену. Что, если мои воспоминания затянут меня обратно в бездну во время спектакля? Что, если я снова застыну и стану посмешищем? Как мои ученики могли бы воспринимать меня всерьез, если бы я не смогла освоить одно выступление?

Несмотря на приступы ностальгии по старой карьере, я любила свою работу в КАБ. Я выкарабкалась из ямы горечи и обиды, чтобы построить здесь новую жизнь, и я не хотела подвергать ее риску.

— Если хочешь больше практиковаться, мы можем больше практиковаться. Еще не слишком поздно. — Большой палец Ашера скользнул по моей щеке и стер слезу. Его глаза изучали мое лицо. — Хочешь ли ты больше практиковаться?

Разные ответы вертелись у меня на языке.

Да. Нет. Я не знаю.

«Нет» был простой ответ.

«Да» был оптимистичный вызов.

«Я не знаю» была правда, так что я так и поступила.

— Вероятно, я слишком много думаю, как обычно, — сказала я со слабой улыбкой. Теперь, когда слезы иссякли и у меня появилась другая компания, помимо моих предательских мыслей, мне было легче отстраниться от грани отчаяния. — Шансы на то, что я снова буду танцевать на месте Иветт, невелики. Вероятно, это было единожды.

— Возможно, но эти практики не для кого-то другого. Они для тебя. — Рука Ашера замерла на изгибе моей челюсти. Он обхватил мое лицо, его прикосновение было нежным. Я неосознанно наклонилась к нему. Усталость оседала в моих костях, но прикосновение его кожи к моей давало мне достаточно сил, чтобы продолжать. — Если ты беспокоишься о том, что перенапрягаешься, у меня есть решение.

Он всегда знал, о чем я думаю, даже если мне не приходилось этого говорить.

— Мы можем включить твои практики в мои тренировки, — сказал он в ответ на вопросительный изгиб моих бровей. — Тебе не обязательно танцевать все два часа каждый раз. Мы можем разбить хореографию на части. Девяносто минут для моей тренировки, тридцать для твоей, в зависимости от того, как ты себя чувствуешь. Мы в любом случае будем в студии. Мы могли бы использовать ее в полной мере. — На лице появилась лукавая ухмылка. — Я не танцор, но я могу тебя подстраховать, если тебе это нужно.

Смех прочистил хрип в моем горле.

— Я не думаю, что «подстраховка» означает то, что ты думаешь, означает в балете.

Танцоры использовали технику подстраховки, чтобы сохранять контроль и избегать головокружения во время выполнения различных поворотов. Она включала в себя поиск неподвижной точки фокусировки и не имела ничего общего с помощью партнера, как это было в спортзале.

— А, ну, — пожал плечами Ашер. — В любом случае, я буду рядом, если понадоблюсь.

Я боролась с волной эмоций.

— Спасибо. Это... — Не плачь снова. Одного раза было достаточно. — Я подумаю об этом.

Это была хорошая идея. Она балансировала между практикой и перенапряжением, и я могла репетировать без давления со стороны моих коллег. Это был более приемлемый вариант, чем сдаться.

Меня пробрал стыд за мою раннюю слабость. Если бы не Ашер, я бы, возможно, признала поражение после одной неудачной репетиции.

Неужели я стала таким человеком? Я стала настолько мягкой, что не могла справиться с плохим днем, или я была настолько строга к себе, что считала плохой день концом света?

Мне не понравился ни один из вариантов.

— На самом деле, мне не нужно об этом думать, — сказала я. Моя решимость окрепла. — Ты прав. Мы добавим мою практику к нашим тренировкам.

— Хорошо. — Улыбка Ашера была такой же медленной и томной, как и тепло, просачивающееся под мою кожу. — Это моя девочка.

Это моя девочка.

Три слова не должны были иметь силу, чтобы уничтожить меня, но они сделали это.

Бабочки порхали в моем животе. Они были настолько отвлекающими, что я почти забыла, что Ашер снова в КАБ. Насколько я знала, он не ступал в это здание с тех пор, как мы сменили место тренировок.

— Что ты здесь делаешь? — спросила я, пока мы медленно поднимались по лестнице к выходу. — У нас ведь не было встречи, не так ли?

— Нет, но у меня была моя летняя проверка с Лавинией. Это было одним из требований тренера. — Ашер положил руку мне на поясницу и повел меня вокруг коробки с реквизитом, которую кто-то небрежно оставил в проходе. — Не волнуйся. Я не говорил о тебе слишком много дерьма.

— Ого, спасибо. Я ценю восторженную рекомендацию.

— В любое время. — Его рот изогнулся. — Но я также хотел зайти и увидеть тебя. Я хотел дать тебе официальное уведомление.

Я посмотрела на него с опаской.

— О чем?

— Насчет этих выходных. — Он толкнул дверь. К счастью, на этот раз петли издали скрип вместо полноценного металлического скрежета.

Я ломала голову над предстоящими особыми случаями, но так и не придумала.

— Что происходит на этих выходных?

Ашер снова взглянул на меня, в его глазах плясали озорные огоньки.

— Мы идем на наше первое официальное свидание.

ГЛАВА 29

Ашер отказался рассказать мне, каким будет наше свидание. Он только дал мне дресс-код (милый, но повседневный), поэтому следующие четыре дня я провела, пытаясь угадать, чем мы займемся.

Мои друзья помогли. Наш новый групповой чат становился все более активным, и я была рада видеть, что они нашли общий язык, по крайней мере, виртуально. Сначала они немного колебались друг с другом, но теперь сообщения летали быстро и яростно.

Карина: Милый, но повседневный – это САМОЕ общее описание. Он не дал тебе больше этого?

Я: Нет. Он даже не сказал мне, в какой части Лондона это находится

Бруклин: Может быть, это не Лондон

Бруклин: Может быть, он берет тебя на выходные в Котсуолдс или куда-то еще

Я: Хм... Я не думаю, что мы куда-то поедем, иначе он бы сказал мне собрать вещи

Карина: Детка, он мультимиллионер. Тебе не нужно паковать вещи. Он купит тебе все, что нужно, как только ты приедешь

Бруклин: Точно!

Я: Девочки, пожалуйста. Я правда не думаю, что это путешествие

Я: Я все равно сейчас никуда не хочу идти. Я бы предпочла что-то более скромное