Наперстянка

У Блайт отвисла челюсть.

– Зачем ты это сделала? – Даже если бы письмо не мешало девушке говорить, Сигна все равно не смогла бы ответить.

К счастью, ее спас стук в дверь, и мгновение спустя в комнату вбежала Элейн.

– Мисс Фэрроу! – крикнула горничная. – Вам нужно немедленно собираться!

– В чем дело, Элейн? – отвлеклась Блайт, что позволило Сигне улучить минутку и выплюнуть пергамент. Она поспешила разорвать влажную бумагу и выбросить остатки в мусорную корзину, пока никто не видел. – Что-то случилось?

– Он здесь, мисс. – Голос Элейн дрожал от предвкушения, и у Сигны кровь застыла в жилах. Девушка мысленно взмолилась, чтобы эта горничная имела в виду Элайджу. Возможно, письмо Рока судьбы означало, что он все-таки решил им помочь. Но затем Элейн продолжила: – Эверетт Уэйкфилд, он хочет вас видеть. Он в гостиной с мистером Хоторном.

– Сначала принц, а теперь герцог. У кого-то был насыщенный вечер, – хмыкнула Блайт.

Сигна опустилась на стул.

– Лорд Уэйкфилд здесь, чтобы встретиться со мной? Но я сегодня не принимаю. – Эти слова прозвучали глупо даже для нее самой, потому что, разумеется, Эверетт не стал бы навещать ее без веской причины, особенно учитывая ситуацию и столь ранний час. Тем не менее любопытство заставило Сигну подняться на ноги, и она легонько хлопнула Блайт по плечу, когда заметила ее самодовольную улыбку. – Очень хорошо. Не стоит заставлять его ждать.

Элейн поспешила помочь Сигне переодеться в красивое кремовое домашнее платье с высоким вырезом и длинными рукавами, украшенное кружевом на запястьях. Сигна самостоятельно натянула перчатки, наблюдая, как суетится Элейн, следя, чтобы каждая прядь волос была на месте. Казалось нелепым, что кто-то беспокоится о ее внешности, когда у Эверетта недавно умер отец, но девушка не стала спорить.

– Похоже, вы произвели на принца должное впечатление, – заметила Элейн. – Вы бы видели все те цветы, которые он вам прислал.

Боже правый, значит, это еще не все.

Блайт приподняла подол ночной рубашки и низко поклонилась.

– Должна ли я отныне делать реверанс, когда обращаюсь к тебе, кузина? Не хотелось бы обидеть принцессу.

– С каких это пор титул мешает тебе оскорблять кого-либо? – Сигна умолкла на полуслове, когда Элейн затянула шнуровку корсета с такой силой, что Сигна испугалась, как бы у нее не хрустнули ребра. Собираться по утрам было действительно непросто. К тому времени, когда она была одета и готова, Элейн вспотела, а Сигна едва дышала, потирая ноющие ребра, а Блайт наблюдала за происходящим со стула в углу.

– Лорд Уэйкфилд как-нибудь объяснил свой визит? – спросила Сигна, надевая туфли и направляясь к двери.

Элейн последовала за ней. Она была ниже ростом, и ей пришлось поторопиться, чтобы не отстать.

– Только сказал, что пришел поговорить с вами.

Последние две недели Сигна каждый день спрашивала, как дела у Эверетта. В отличие от своей кузины Элизы, он держался в тени и не покидал поместья. В противном случае до нее тут же долетели бы слухи. Так почему же, выехав впервые, из всех мест он выбрал именно Торн-Гров?

– Подожди! – прошипела Блайт, следуя за ними. Она все еще была в ночной рубашке и халате, с распущенными волосами. – Я тоже пойду!

Элейн повернулась и ахнула от ужаса.

– Определенно нет! Нужно одеть вас соответствующим образом, а времени нет…

Блайт отмахнулась.

– Я не собираюсь показываться. Просто послушаю. Говори громко, кузина. И четко.

Хотя Сигне больше всего на свете хотелось сказать Блайт, как глупо и раздражающе это звучит, но времени на споры не оставалось. Они добрались до лестницы, и Блайт тут же отступила на шаг, забившись в угол площадки. Элейн тоже осталась там, предоставив Сигне спускаться одной.

Горничная была права – цветы были повсюду. Гигантские букеты пионов и роз. Куст сирени. Бесконечные вистерии, свисающие с массивных мраморных ваз. Было бы преуменьшением сказать, что их слишком много. Сигна изо всех сил старалась не обращать внимания на цветы, пока направлялась в гостиную, и воспользовалась моментом, чтобы оценить ситуацию, оставаясь незамеченной.

Байрон и Эверетт сидели друг напротив друга, между ними стоял поднос с чаем и нетронутыми пирожными. Эверетт был с головы до ног одет в черное, а шляпу держал на коленях. Его смуглая кожа приобрела пепельный оттенок, а на лбу прорезались тонкие морщинки, которых Сигна не замечала прежде.

Хотя каждое его движение было вялым, Эверетт поддерживал вежливую беседу, а Байрон был таким же правильным, как Перси когда-то, придерживаясь нейтральных тем и стараясь не совать нос в чужие дела. Хотя Сигна была уверена – ему этого очень хотелось. Она не слышала никаких упоминаний об Элайдже или герцоге, и вскоре любопытство взяло верх. Она шагнула на порог гостиной и откашлялась.

Мужчины поднялись на ноги.

– Мисс Фэрроу! – Эверетт сделал крошечный шаг вперед, бросив взгляд на цветы у нее за спиной. – Простите, что я снова врываюсь без приглашения. Обещаю, это не войдет у меня в привычку. Я бы отправил письмо со временем своего визита, но…

Ему не нужно было больше ничего говорить. Сейчас люди напоминали скорее пираний, ожидающих появления Эверетта, чтобы наброситься на него. Сигна вошла в гостиную и направилась к нему. И хотя это было неприлично, она взяла Эверетта за руку.

– Не нужно извиняться. Пожалуйста, давайте присядем. Я сожалею о вашем отце, и хотя знаю, что это глупый вопрос, но не могу не задать его… Как ваши дела?

– Мисс Киллинджер была очень любезна и уделила мне время, – сказал он, усаживаясь и увлекая девушку за собой. – Она помогала все организовать. Похороны, погребение… церемонию присвоения титула. Честно говоря, именно поэтому я здесь. Я хотел пригласить вас и вашу семью. А еще извиниться за свое поведение в ту ночь. Не представляю, что на меня нашло, когда я свидетельствовал против ваших родных. – Его взгляд скользнул в сторону Байрона, который кивнул, внимательно наблюдая за Эвереттом. Казалось, они уже о чем-то поговорили.

– Я был не в себе, – продолжал Эверетт. – Хочу, чтобы вы знали, что я поговорил с констеблем, как только пришел в себя, и что попытался обелить Элайджу.

Сигна выпрямилась, не обращая внимания на тихий стук, донесшийся с лестницы, где подслушивала Блайт.

– Вы хотите сказать, что его освободят?

Долгая пауза стала исчерпывающим ответом. Эверетт осторожно высвободил руку из ее ладони.

– Я не верю, что у вашего дяди были какие-либо причины отравлять моего отца, но мистер Хоторн признался, что именно он передал ему бокал, а констебль считает, что у него был повод желать смерти моему отцу. Они держат его под арестом, несмотря на мои показания. Я просто подумал, что вы должны знать – я не хотел, чтобы это случилось.

Будь Сигна на месте Эверетта и потеряй отца, то, вероятно, возненавидела бы его. Расчетливая часть ее сознания сразу же обратилась к мыслям о возможных мотивах. Но затем она вспомнила о письме Рока судьбы и его намерении проявить себя. Могла ли перемена в поведении Эверетта быть подарком от него? Сожаление в глазах Эверетта было настолько искренним, что она почти позволила себе расслабиться. Почти, но не совсем, учитывая, что не знала наверняка, пришел ли Эверетт сюда по собственной воле, или Рок судьбы посеял семя раскаяния в его сознании.