Наперстянка

Одна. Элейн сидела в совершенном прекрасном одиночестве.

– Мисс Фэрроу! – Элейн прижала одну руку к сердцу, а другой чуть не расплескала кофе. – Вы меня напугали! – Должно быть, она заметила, что Сигна дрожит, потому что ее глаза сузились. – Что-то случилось? Боже мой, что вы сделали с волосами?

Сигна попыталась убрать серебристые пряди за ухо.

– Да, – медленно ответила девушка, не подумав об этом заранее. Она ожидала, что раз на нее напал дух, то и Элейн пришлось несладко. Сигна встряхнула головой, чтобы прийти в себя, и прикусила нижнюю губу. – Прошу прощения, что врываюсь. Я услышала ужасный шум и решила проверить, все ли у тебя в порядке.

Элейн расслабилась.

– Уверена, это просто гроза. – Она потянулась к руке Сигны, но та отпрянула. Девушка использовала свои силы всего несколько мгновений назад, и если они еще текли по венам, то меньше всего ей хотелось причинить вред Элейн.

– Поместье большое, – мягко продолжила Элейн, ничуть не обидевшись. – И это ново для нас обоих. Признаюсь, я тоже плохо спала. Но уверена, что скоро наступит день, когда мы обе будем чувствовать себя здесь комфортно, особенно когда… Мисс Фэрроу, вы слышите звуки пианино?

Конечно же, над ними раздавался характерный звук ненастроенного инструмента.

Сигна почувствовала себя одной из марионеток Рока судьбы, невольно улыбнувшись.

– Как ты и сказала, я уверена, что это всего лишь гроза.

– Может, стоит проверить? – мрачно спросила Элейн, привстав. Но Сигна жестом велела ей сесть обратно.

– Я бы предпочла, чтобы ты приступила к приготовлению завтрака, как только покончишь с кофе. – Было еще слишком рано, и девушку тошнило от еды. Но нужно было чем-то занять Элейн, чтобы та не отправилась на поиски источника звука.

К счастью, горничную не пришлось долго уговаривать. Элейн, казалось, была более чем счастлива выпить чашечку крепкого кофе и притвориться, что ничего не слышит, а Сигна поспешила наверх.

В гостиной расположились три духа. Двое из них сидели на мебели, не тронутой временем, – судя по виду, мать и отец. Женщина была старше, с пышными формами и толстым слоем косметики, которая виднелась даже на прозрачной коже. Волосы были уложены почти комично высоко на макушке, и Сигна поймала себя на том, что удивляется, как эта прическа вообще держится.

Дух рядом с ней был невысоким, худощавым мужчиной. Он носил очки, низко сидевшие на переносице его орлиного носа, и щурился сквозь них, пока смотрел на третьего призрака, девушку, сидевшую на скамье у пианино и наигрывавшую жуткую мелодию с мастерством, которого Сигна и не надеялась достичь. Внешне она была примерно ровесницей Сигны, у нее была длинная, стройная шея и маленькое овальное личико, которое вытягивалось, когда она сосредотачивалась на клавишах. Пока девушка играла, ее полупрозрачные пальцы ни разу не коснулись толстого слоя пыли. Под скамейкой лежала крыса, давно мертвая, и от нее остался лишь скелет, рядом с которым парила лодыжка духа.

Мать и отец девочки с гордостью наблюдали за происходящим, пока женщина не повернула голову на скрип половицы под ногами Сигны. Она ударила по плечу мужчину, которого Сигна посчитала ее мужем, чтобы привлечь его внимание. Пианино сразу же смолкло.

– Это та девушка, – прошептала пожилая женщина, поднимаясь со своего места, чтобы получше разглядеть Сигну. – Это ведь она?

– Неужели пришло время? – удивился мужчина. – А где муж?

Девушка крутанулась на скамейке у пианино и заметила высоким гнусавым голосом:

– Не похоже, что у нее есть муж. На пальце нет кольца!

Если они хотели верить, что Сигна их не видит и не слышит, она не станет их переубеждать. Не глядя ни на кого из призраков, Сигна подошла к пианино, словно проверяя, не доносится ли оттуда музыка, которая только что играла.

– Без мужа? – Мужчина усмехнулся, подойдя слишком близко, так что Сигна почувствовала себя неуютно. – Хочешь сказать, она унаследует этот дом одна?

– Возможно, сейчас такие законы, отец. Безусловно, это была бы приятная перемена.

– Нас должны были предупредить о ее приезде. – Теперь заговорила женщина, и по ее голосу стало ясно, насколько она недовольна присутствием Сигны. – Прислуга должна была подготовить дом.

Сигна согласилась, что уже успела надышаться пылью в своем поместье.

– Мы всегда знали, что этот день настанет. – Мужчина снял очки и подышал на них, прежде чем протереть стекла и надеть обратно. Учитывая, что в его легких не было воздуха, это мало что изменило. – Такой дом не может пустовать долго.

Женщина, стоявшая позади него, положила руки на прическу, как бы выравнивая ее, и подошла ближе.

– Даже по прошествии стольких лет ты по-прежнему высоко ценишь вкус семьи Фэрроу. Ты был архитектором в два раза лучше, чем можно мечтать. И забыл, что именно из-за них мы застряли здесь?

– Мама права, – добавила девушка. – Возможно, ей стоит об этом напомнить. Этот дом принадлежит нам гораздо дольше, чем его законной владелице. – Девочка выплюнула последнее слово, словно какую-то гадость, и подбежала так близко к Сигне, что ей пришлось призвать всю свою выдержку, чтобы не вздрогнуть. – Нужно лишь хлопнуть парой окон, скрипнуть половицами, и она тут же сбежит.

– Мы можем преследовать ее в зеркалах, – добавила мать. – О, я это просто обожаю. Девочка не сможет оставаться здесь, если у нее не будет прислуги. Мы просто отпугнем их.

– Я и близко не подойду к служанке, которую она привела, – прошипела девушка. – Только не сейчас, когда она так выглядит. Тебе придется самой преследовать ее, мама.

Сигна прикусила внутреннюю сторону щеки, чувствуя, как в ней закипает гнев. Одно дело – играть с ней, но не давать покоя Элейн?

– Единственное, что ты можешь сделать, – это бросить музыку. – Сигна направилась прямиком к пианино и захлопнула его. – Боже милостивый, ты можешь себе представить, что было бы, если бы кто-нибудь услышал, как ты играешь, а на скамейке – ни единой живой души? И не смейте даже думать о том, чтобы кого-то преследовать.

Духи были так ошеломлены, что долгое время не произносили ни слова. Женщина взглянула на мужа и тихо прошептала:

– Она разговаривает с…

– С вами? – Сигна уперла руки в бока. – Конечно, с кем же еще.