Наш друг Димка

утренним ветерком с их стороны.

…Выезд на места рыбалки наших местных рыбаков был через

мост. Слева за мостом была своротка, а уж там кто как, как у кого

сложилось по жизни, туда и разбредался в поисках своей

рыбацкой удачи по своим и чужим исхоженным местам.

…Вот перед этой свороткой Димкина машина и остановилась.

Остановились и мы.

Утро уже разгулялось, но солнце еще не выкатилось.

Остановились. За нами ещё шли, машина – две.

– 20 -

Вышли, подходим, спрашиваем: «Что вдруг встали, или что

там случилось?..» «Укачало», – говорят, а сами смеются да на

дорогу всё поглядывают, ждут, когда машины проедут, а сами

вроде как на капот тряпицу расстилают, вроде как чайку попить

перед рыбалкой.

…Только те машины нас объехали, они достают из своей

какой-то плакат на палке, относят в сторону и в снег втыкают.

Читаю: «Внимание! С целью адаптации на данной территории

«Green Alligators» (кайманы обычные), выпущенных в связи с

программой «Green Word», ПРЕДУПРЕЖДАЕМ, что запрещены

преследование, ловля кайманов, а так же причинение какого-либо

вреда особям. А так же ПРЕДУПРЕЖДАЕМ, что особи всех

возрастов могут быть крайне опасны. В случае возникновения

проблем звоните по тел…» – и указан телефон.

Только они воткнули этот плакат и к машине подошли,

подъезжает ещё машина.

– Мужики, что там за хрень написана? Опять запретили, что

ли, на лёд выезжать? – мужичок открыл окно и нас спрашивает.

– Хуже. Крокодилов выпустили. Говорят, к ним близко

подходить нельзя, – Димка старался говорить спокойно,

одновременно заслоняя Серёгу, который уже давился от смеха.

– А ну!.. – мужик вышел из машины и стал внимательно

читать объявление.

– Не, вы видели?.. Не сегодня – завтра воду начнут сбрасывать,

вроде как к паводку готовиться… Рыбу погубят… Лед по берегу

обломают… А эти… – он махнул в сторону плаката, – знают, что

ли? Попадут где-нибудь под лед…

Задавит их к чёртовой матери… А отвечай ты… Звони им…

Бегай тут за ними, выручай… Лоботрясы…

Ничего путью сделать не могут… Бардак! Кругом один

бардак… Подождать не могли… Нет, давай их сразу, этих

малышей непривыкших, и на снег… Лед ещё кругом… Идиоты!

Кругом одни идиоты!.. Это, наверняка, нужно было деньги по

первому кварталу списать… Зла не хватает! Кругом одни

бездушные идиоты!!

Он резко сел в машину, что-то объясняя попутчикам.

Пока мужик крыл по чём попади порядки, я, делая вид, что

занят и боясь мужика спугнуть, записал телефон.

Мы, смеясь, поехали дальше. Настроение было хорошее.

– 21 -

… Клёв был не очень активный, а иногда – никакой. Позвонил

домой, решил позвонить и про кайманов. Вызов шел, но трубку

никто не брал…

… Сразу после обеда решили ехать домой. Димка с Серёгой

были навеселе. Сашка не очень. Мы – грустные. На обратном пути

остановились около плаката. Плакат кто-то перенёс поближе к

дороге и, судя по следам вокруг него, многих он заинтересовал.

При нас около него фотографировались несколько рыбаков.

– До первого апреля достоит? Мы с Димкой всю ночь

рисовали… Насмеялись… – спросил меня Серёга, кивнув головой

в сторону плаката.

– А кто его знает. Народ у нас жалостливый, может, и достоит.

Телефон только не отвечает… – я кивнул головой туда же.

– Трёсся, трёсся телефон-то … – Серёга стал доставать телефон

из глубины ватных штанов.

– О!.. Сорок семь неотвеченных вызовов…

…И вправду народ у нас хороший, добрый и жалостливый… –

вздохнул Серёга, с удовольствием глядя на весеннее небо.

Димка, дождь и футбол

Дождь шел третьи сутки.

По словам Димки, «он переставал утром для того, чтоб могли

сходить в лес, днём немного стихал, чтоб костёр мог разгореться, а

мы могли согреть чай, вечером не переставал, а ночью он

отдыхал».

Дождь перевёл нас на «донки», «верши» и расслабил под свое

мерное гудение настолько, что мы выспались, казалось, на недёлю

вперед.

Поскольку большинство слов мы сказали за предыдущие годы,

то говорить тоже особо не хотелось, а тем более – слушать. Новых

впечатлений, хорошего улова не было, и мы, в молчании,

набирались не только сил, но и лишнего веса, наверное.

Димка от нечего делать забрал у меня тетрадь, припёр стул в

палатку, каким-то образом его перевязал так, что можно было

полулежать-полусидеть, упираясь в него спиной.

Сидел с ручкой, что-то писал.

Вовка «на всё забил», выходил под тент, сидел там курил,

смотрел на воду, изредка подымал глаза к небу, опять смотрел на

воду, поправлял на шнурах висящую одежду и опять возвращался

в палатку.

– 22 -

– Хоть не жарко! – говорил он и отворачивался от нас.

Я тоже пытался что-то карябать ручкой на бумаге. Иногда в

голову приходила какая-то ленивая мысль, но у неё тоже не было

сил что-либо делать в голове.

– Пойду, машины обмою. Вся грязь отмокла.

Димка, отложив тетрадь, сказав кому-то.

– А и дело! А то как через лужи в лесу обратно поедем?

Грязными! – пробурчал Вовка, не поворачиваясь к нам.

– Идите к чёрту тогда! – «послал» и меня за компанию Димка.

– Дай почитать, что ты написал! – Димка толкнул меня локтем.

– «Не показывай никогда дуракам незаконченную работу», –

процитировал я всем нам троим известную истину, – Иди, возьми

«Атлас дорог», пофантазируй. Может, уснёшь.