Наш новый учитель – Дракон

Неожиданно для себя я подняла руку:

– Да, Эмма?

– Госпожа Лисандра, это правда, что в нас всех течет кровь драконов? Или все же сказки?

По классу пронесся смешок. Но я упрямо сжала губы.

– Все сказки имеют в основе исторические факты, – с деланной беспечностью ответила директриса. – Да, это возможно. Когда драконы тысячу лет назад отказались от своей драконьей формы, многие брали в жены и мужья людей. Но это было так давно, Эмма, какая теперь разница? Главное то, что исконная магия драконов – ужасна. И если она попадет в руки врагов, если они раскроют ее тайны и научатся ей управлять, нам придется трудно.

– Но наша человеческая магия тоже идет от драконов, – сказала Тара. – Они передали ее нам.

– Наша магия другая, Тара, – рассердилась директриса. – Она светлая и направлена на благо. Даже если мы получили ее от драконов – что не доказано историками! – мы изменили ее. Вот эта тема как раз и является запретной, ее-то и не стоит поднимать, ибо она – прямой путь к измене!

– Нам ничего не рассказывают на уроках истории, – посетовала я.

– И правильно делают, – заметила Адриана.

Директриса кивнула.

– Да, эти вопросы очень сложные для девушек. Вы мало что поймете. История войны... грязная и страшная. Как можно рассказывать вам о ней? Вам нужно жить настоящим и смотреть в светлое будущее. Но я все же попросила магистра Шторма устроить для вас экскурсию в Арсенал. Чтобы вы были более подкованы в ведении бесед на военные и исторические темы.

В классе зашевелились, радостно зашептались. Экскурсия в Арсенал, в закрытую башню! Вот так развлечение!

– Все, довольно! – оборвала шепотки директриса. – Вернемся к уроку. Поговорим о том, как перевести деликатные и неудобные темы бесед к погоде!

Следующим уроком у нас был легкий класс – занятие живописи.

Вел его приглашенный студент Художественной академии господин Маджента, хрупкий юноша с черными кудряшками и козлиной бородкой. Он вечно робел и стеснялся, и, конечно, стал предметом романтического увлечения доброй трети класса.

Вот и сегодня он получил во время занятий дюжину комплиментов своему новому шейному платку, и даже одну записку, которую успела перехватить Розга. Автора записки ей установить не удалось – внутри было нарисовано пронзенное стрелой сердечко, без подписи. Розга послание разорвала и лишила весь класс сладкого на ужин, а господин Маджента до конца урока сидел с пунцовыми щеками, как будто это он получил нагоняй.

День шел своим чередом. После урока живописи – иностранные языки. Урок географии со стареньким, добрым господином Меридиусом.

Ужин. Неинтересный и скудный. Розга не забыла о наказании и оставила наш класс без коржиков.

Вечернюю прогулку отменили, но никто не расстроился. Потому что причина отмены была радостной – свидание с родными!

В первый день нового учебного семестра близким дозволялось навестить воспитанниц, чтобы передать им вещи из дома, лакомства, а также порцию наставлений. Ну, и обсудить с учителями перспективы каждой девицы.

Мы собрались в гостиной. Часть девушек торчала у окон, высматривая, когда на дорожке появятся их матери, отцы, братья и сестры.

Другие делали вид, что заняты разговорами или шитьем, но беспокойно ерзали, поминутно оглядывались на дверь.

А когда дверь отворялась и заходила дежурная девушка, чтобы пригласить очередную счастливицу в приемную, все замирали.

Общее возбуждение не коснулось нас с Тарой. Мы спокойненько сидели в углу, перебирали мои пуговицы, шепотом беседовали.

Моя родня редко приезжала меня проведать. Дорога до столицы долгая и недешевая, отец из-за артрита не выносил карет и не любил, когда мать отлучалась из замка. Мой братец учился в столице, но в Академию его арканом не затащить.

Отец Тары уехал на маневры, а других родственников у нее не имелось.

– Эмму Элидор ждет в приемной господин Брандт Валфрик, – сообщила дежурная девушка. Я вздохнула и поднялась. Меня явился проведать мой жених. Скучный вечер обеспечен.

Тара сочувственно улыбнулась и подмигнула. Я побрела в приемную.

Валфрик ждал в кресле у окна, при моем появлении поднялся.

Я сделала книксен. Валфрик вычурно расшаркался и притянул мою руку к губам для поцелуя.

Мы уселись.

– Моя дорогая Эмма, ты хорошеешь с каждым днем, – с преувеличенной пылкостью заявил мой жених и вытянул влажные губы трубочкой, чтобы подчеркнуть свои чувства.

– Благодарю, Брандт. Надеюсь, вы здоровы? Как идут ваши дела?

Валфрик шумно вздохнул, достал платок и вытер вспотевший лоб.

Он еще не стар – ему недавно исполнилось тридцать два, и в юности, до того, как набрал лишний вес, он, вероятно, был хорош собой.

У Валфрика по-прежнему четкий профиль, но второй подбородок уже весьма заметен, а толстой шее тесно в накрахмаленном воротничке. У него черные воловьи глаза под тяжелыми веками, густые изогнутые брови, пухлые, почти женские губы.

В целом, он неплохой человек. Вспыльчив, но отходчив. Не лишен остроумия. Со мной держится ласково, любит цветистые комплименты и приторные словечки.

Моя мама считает его манеру разговора ужасно вульгарной. «Торговец, что возьмешь! – фыркала она презрительно. – Привык угождать, лебезить!»

Валфрик хитер и предприимчив. И он ужасный сноб! Такими спесивыми гордецами бывают те, кто сам вышел из низов, и, проникнув в высшие круги, изо всех сил стараются сойти за своего.

Он помешан на правилах хорошего тона, на благонравии и приличиях. Ему нужна идеальная жена, породистая, как призовая кобыла, с великолепным аттестатом и вышколенная, как для скачек.

Валфрик ужасный болтун. У него две темы бесед: его махинации на лошадином рынке и его победы над соперниками в бизнесе. А также перечисление всех хороших домов и приемов, куда его приглашали, высокопоставленных новых знакомых и их недостатков.

А еще говорят, что мужчины не любят сплетничать и злословить! Кто так говорит, тот незнаком с Брандтом Валфриком.

Валфрик сложил унизанные золотыми кольцами пухлые руки на объемном животе, задумчиво покрутил большими пальцами. Я приготовилась слушать, поддакивать и улыбаться.

Однако Валфрик в кои-то веки решил поговорить не о себе, а обо мне.

– Эмма, вчера на приеме у министра я услышал, что у вас в Академии ввели занятия боевой магией? Душенька, это правда?

– Все верно, Брандт.