Наша мама - Снегурочка

А это…икебана в коробке диаметром с суповую тарелку!

Нет, нет и нет!

– Так, - заявляю тоном, не терпящим возражений. – Идите мыть руки, пообедаем и пойдем на базар нормальную елку покупать! Ваша композиция, конечно, красивая, но не пойдет! Дед Мороз куда будет складывать ваши подарки? Свалит бесформенной кучей прямо на столик? А как вокруг нее хоровод водить? Опять вокруг столика?!

Девочки пожимают плечами. Выглядят растерянными.

– Раньше на Новый год мы всегда уезжали к папиным друзьям или на море заграницу. И у нас была отельная елка, а подарки Дедушка Мороз приносил нам прямо в номер, на кровать. Мы никогда не ставили елку. У нас даже игрушек для нее нет. Но в этом году у папы много работы, и мы остались дома. И вот наша елка, - показывает ладошкой на икебану и кривится. – Папа сказал, ему на работе подарили. Но я думаю это его Камилла, - Танюша кривится при упоминании папиной подруги.

Теперь эта икебана отчего-то бесит меня еще больше. И меня буквально раздирает от желания отправить ее туда, откуда я только что достала эльфа – за окно!

– Ясно, - тяну, испепеляя взглядом ни в чем неповинную композицию.
– Марш в ванную и на кухню. Вы уроки на продленке сделали?

Два уверенных синхронных кивка.

– Отлично! – мысленно потираю руки от предвкушения предновогодней суеты. У нас-то с мамой давно стоит елочка. Небольшая, искусственная, которую мы с любовью украсили игрушками, что достались нам от старшего поколения. Где каждая из них – памятная, со своей историей и теплыми воспоминаниями.

И я хочу, чтобы у этих девочек тоже были такие сокровища.

– Мы правда купим елку? – с придыханием и горящими глазками, сложив ладошки у груди, интересуется Анечка.

– Правда!

– Настоящую?

– Настоящую.

– Зеленую?

– Зеленую, колючую, пахучую и пушистую!

Девчата без лишних вопросов дружненько идут переодеваться, в ванную, гуськом входят на кухню и с лютой скоростью уминают обед.

И вот мы втроем, держась за руки, идем на самый большой елочный базар. Вокруг все улыбаются друг другу, спешат, кто-то даже поздравляет с наступающим. Снежинки в воздухе кружат, как в сказке: медленно зависают, взмывают вверх и заигрывают с нашими волосами, ресницами, щеками. Все как в сказке и детстве.

На елочном базаре еще острее и сильнее чувствуется приближение праздника и новогодняя суета. В воздухе витает аромат хвои, который мои девчонки вдыхают полной грудью, прикрывая глазки.

– Так вкусно паааахнет! – тянет мечтательно Анечка.

– Какую будем брать? – деловито интересуется Танюша, гуляя взглядом по срубленным деревьям.

– Какую хотите?

– Большуууую, - с восторгом Анечка руками показывает, насколько большую хотела бы.

– Выбирайте, - показываю рукой на представленные варианты. – Какая больше всех понравится.

В следующие двадцать минут девочки обсуждают, спорят и выбирают елочку домой. Мы с продавцом с улыбкой наблюдаем за сестричками со стороны и не мешаем.

– Мы хотим вот эту! – торжественно заявляют девчата, указывая на двухметровую красавицу.

Оплачиваю покупку, и мы осторожно бредем обратно. Таня с Аней по пути бурно обсуждают местами даже спорят насчет того, как и какими игрушками будут украшать елочку.

Ноша для меня тяжеловата, и девочки постоянно предлагают свою помощь, пытаясь ухватиться за елку и придерживать ее с другого конца.

Мы проходим мимо какого-то ресторана. Неожиданно Анечка тормозит у панорамного окна и вскрикивает на всю улицу:

– Папа! – и показывает пальцем на окно.

Глава 25

Маша

Мы с Таней, взволнованно переглянувшись, резко разворачиваемся и возвращаемся обратно. И уже втроем едва ли не прилипаем к окну, сверля взглядом столик прямо по центру.

За ним действительно, расслабленно откинувшись на спинку кресла, сидит Арсений. Напротив него, гордо расправив плечи и выкатив грудь в привлекательном декольте шелкового платья на тонких бретелях, восседает Камилла.

Она очень красивая. Правда. А профессиональный макияж и укладка только подчеркивают ее утонченные черты лица. Девушка потягивает коктейль, кокетливо стреляя глазками в Довлатова. Даже сквозь толстое стекло заметен ее интерес к моему боссу.

Эта картинка внутри все переворачивает. Бурю поднимает, от которой так тоскливо ноет сердце.

– Пойдем! – решительно рявкает Таня и, как танк, прет ко входу. Анечка, недолго думая, следует за сестрой.

– Стойте, вы куда?

– К папе, - чеканит Танюша, превращаясь из вполне милой девочки в маленького демоненка.

– Девочки, не вмешивайтесь. Я уже все вам объясняла…

– Если мы не пойдем, он женится на ней! – едва не плача, выкрикивает Анечка. – А нам не нужна такая мачеха! Она мне не нравится!

Мне тоже, моя девочка…Мне тоже она не нравится…

Кидаю взгляд на Камиллу. Она как раз как бы невзначай ведет пальчиками вдоль кромки своего декольте. Черная, жгучая волна накрывает с головой. И я с трудом контролирую себя и сдерживаюсь.

Успокойся, Маша! Ты прав на него никаких не имеешь! Арсений просто твой босс, и от него зависит здоровье твоей мамы!

– Пойдемте! Вы нам должны помочь! – Танюша требовательно топает ножкой. – У нас уговор.

– А елка? – указываю глазами на зеленую красавицу в моих руках.

Девчонки мечутся между срубленным деревом в моих руках и отцом. Разумеется, последний побеждает.

Сестрички молча разворачиваются и направляются к ресторану. Мне ничего не остается, кроме как, пристроив елочку к стене (надеюсь, ее никто не украдет!), двинуть за моими подопечными.

Таня с Аней, как два тайфунчика, врываются в зал и прямо в одежде направляются к центру. Даже администратор не успевает подбежать.

– Стойте, вы куда?!

Быстро оглядываю помещение. Полная посадка. Прекрасно, значит, около восьмидесяти человек станут свидетелями скандала. Ох, не доработать тебе до Нового года, Маша, не доработать…

– Извините, - бормочу растерянной подоспевшей девушке. – Нас ждут. Это их отец.

– Так, может, сдадите вещи в гардероб?

– Нет, спасибо, мы ненадолго.

Я настигаю девчонок в тот момент, когда они под ошарашенный взгляд Камиллы подбегают с двух сторон и крепко обнимают его.

– Папа! Папочка!

– Наш хороший, - мурлычет Анечка, потираясь щекой о щеку Арсения. – Мы так соскучились…

– Ээээ, - спутница Довлатова подается вперед. Перебегает с Тани на Аню, перемещается ко мне. Задерживается, прокатываясь сверху донизу. Брезгливо морщится и впивается взглядом в лицо Арсения, как коршун в свою добычу. – Это кто? – холодно интересуется Камилла, вздергивая идеальную бровь.

– Это мои дочки, - в тон отвечает Арсений. В его голосе отчетливо слышен металл, и по телу пробегает холод. Босс негласно предупреждает, но Камилла не понимает намека.