Наши ножи

— Ах…

— Это…

— Лоскутки, — сквозь слезы проговорила леди Болтон.

— Что это? — пыталась вмешаться Арья, но ее маленькую фигурку будто назло не замечали.

— В любимой сказке Рогара. Мальчик чтобы вернуться домой… — начал Бальтазар.

–…развешивал ниточки по кустам, — договорил за него отец, и тяжело вздохнул.

— Если он каким-то способом развесил другие лоскутки, лорд Болтон, его будет легко найти. — В центр вышел лорд Гловер. Сухой и высокий, сохранявший северное спокойствие лорд Темнолесья оглядел людей, и ему в ответ утвердительно закивали головами.

— Это не все, милорд, — вновь проговорил Кирш. Он повернулся. К нему подошел один из солдат, прибывших с Болтонами из Дредфорта, и Эндрю, протянув руку, взял темный кусок кожи, вырезанный из чьей-то одежды. В тусклом свете зала появился герб Пайка, и, увидев извивавшиеся щупальца Кракена, леди Болтон поднесла руки к лицу, стараясь развидеть увиденное.

— Это… Мы нашли на одном из погибших.

— Грейджои… — подтвердил самые ужасные опасения Рамси Болтон, и резко кинулся в сторону белой как смерть Сансы, осевшей на пол.

В зале воцарилась смута.

Топот. Всадник.

С покатого холма сорвалась небольшая точка, и за ней вихрем заклубилась дорожная пыль. Взмыленная лошадь, захлебывавшаяся от пены, приближалась к Винтерфеллу, громко отбивая копытами последние мгновения пути. Угрюмый мужчина нервно подгонял ее, желая наконец-то ступить на землю. На ходу от седла он отвязал перемотанное черной тканью древко, тщательно скрывавшееся от нежелательного внимания во время пути, и высвобожденная материя шумно раскрылась, уподобляясь на мгновение крыльям могучих драконов. Над винтерфелльским полем распахнулось черное знамя, трепеща алым кругом сплетенных драконьих голов, и на стене замка мгновенно заметили посланника Таргариенов. Протяжно прогудел рожок, возвещая прибытие гостя, и темные ворота спешно раскрылись перед ним.

Ворвавшаяся во двор лошадь долго не могла успокоиться. Она вставала на дыбы, неистово размахивала копытами, пытаясь выплюнуть узду, и, когда всадник соскочил с нее, еще долго бегала от замкового люда, заливаясь истеричным ржанием и хрипом.

— Мне нужен лорд Старк! — громко выкрикнул мужчина, оголяя из-под плаща доспех-панцирь, отмеченный драконьим клеймом. Из-за пазухи он достал кожаный обрез, скрученный трубой вокруг выданного ему десницей королевского указания.

— Его нет, — прокричал какой-то солдат.

— Леди Старк… Не важно… Кто есть в замке?

— Леди Старк нынче леди Баратеон. В замке Гловеры, Карстарки и Болтоны.

— Болтоны? — повторив злосчастное имя, мужчина усмехнулся. Ведь он очень не хотел ехать к Черным лордам в Дредфорт, опасаясь россказней, да того, что видел на той площади в день казни Дредфортского дьявола. Судьба посмеялась над ним. Что ж, оставалось посмеяться вместе с ней, и угрюмый посланник гордо поднял голову. — Мне нужна леди Дредфорта, Хорнвуда и Последнего очага. Леди Санса Болтон. У меня королевский приказ!

— Где мой сын… Они забрали моего сына! — вскрикнула раненым зверем лишившаяся ребенка Черная леди.

— Успокойся, милая.

— Они забрали его. — Перекричав спокойный голос мужа, Санса Болтон взвыла. Она старалась сдерживаться, но материнское горе оказалось куда сильнее учтивости леди. Посыпая голову пеплом, девушка вновь застонала. — Они забрали моего мальчика!!! Они обещали, что отберут его у меня! Они обещали… Обещали, что отомстят за Грейджоя. Рамси, они забрали твоего сына! Моего ребенка. Это они! Это они… Будь они прокляты… Рогар. Рогар… — твердила она без устали, и бастард крепко прижал ее к своему плечу, стараясь усмирить женскую истерику, все же мысленно похвалив ее за все сказанное.

— Тщ. Милая… Мы его найдем. Не волнуйся. Они еще за это ответят.

— Нужно срочно выслать людей. Железнорожденные не могли далеко уйти. Я вышлю письмо своим людям в Темнолесье. Вороны быстрее. Они перехватят их, — кивнул головой лорд Гловер, страдавший от выродков с островов всю жизнь, и, заметив одобрение в глазах убитого горем отца, приготовился идти прочь, но остановился.

В зал вошли люди.

— Леди Баратеон! Тут посланник из столицы, — прокричал какой-то невысокий мужчина с реденькой бородкой. Арья, прижимавшая к себе Бальтазара выпрямилась, однако послание предназначалось не ей.

Кутавшийся в дорожный плащ мужчина, не знавший о произошедшем, недовольно оглядел смятенных обитателей Винтерфелла. Чужака не замечали, и, пользуясь общим замешательством, он внимательно смотрел на людей, изучая их. На одном мужском плече он заметил рыжую голову и припомнил песни, сложенные о красавицах Вестероса. Говорили, что «волосы одной девушки подобны лунным нитям. Вторая же горит огнем, и в том огне грех Дьявола не виден». Широко расставив затекшие от седла ноги, посланник заговорил, и голос его звучал громко и четко.

— Леди Болтон… — дождался он, пока на него посмотрит Черная леди. Санса, видевшая его сквозь дымку слез, вжала голову в плечи. Беда не приходит одна — единственное, о чем она сейчас подумала и, ожидая услышать какого-то ужасного приговора, вцепилась в грудь мужа. — Именем Дейенерис из дома Таргариенов, именуемой Первой, Неопалимой, Королевой Андалов, Ройнар и Первых Людей, Великой Кхалиси Дотракийского Моря, Разбивающей Оковы, Матерью Драконов и королевой Восьми королевств… — мужчина вытянул освобожденную из кожаного футляра грамоту. На скрученном пергаменте чернел крупный сгусток застывшего сургуча, блестящего и не сломанного. — Санса Болтон, леди Дредфорта, Хорнвуда и Последнего очага, из дома Старков… Королевским приказом вы назначены Хранителем Севера и поверенной королевы Дейнерис и наследного принца Джона Таргариена. С этого дня вы представляете власть королевы и вершите ее правосудие. Каждый, кто посмеет возразить воле ее величества будет объявлен предателем короны и казнен как предатель…

Мужчина покорно склонил голову. В зале повисла тишина. Многочисленные свидетели похищения маленького лорда Болтона, еще более сконфуженные от королевской воли, стояли, раскрыв рты, не зная, что сказать, а назначенная Хранительница понуро опустила голову. Мысли ее были не о полученной власти, а потерянном ребенке, и, вспоминая о том, что Рамси сотворил с Теоном, она в ужасе кривила губы, понимая, какая участь постигнет, а то уже постигла ее маленького кудрявого голубоглазого мальчика.

— Что? — переспросил Черный лорд, оставляя жену со своим горем наедине.

В несколько шагов бастард преодолел расстояние, отделявшее его от посланника и недоверчиво выхватил из его рук пергамент.

Треснула печать. Теперь неожиданность на лице Черного лорда была искренней, и, прочитывая аккуратно выведенные слова, он, поджимая губы, сетовал на все сразу — на несвоевременность, на странный королевский указ, помешавший представлению, разыгранному под крышей Винтерфелла, и даже на жену, которая не могла не знать о подобной королевской воле. Тут же он припомнил, что в Королевской гавани драконья королева имела разговор с Сансой. Тогда он все списал на какие-то бабские болтовню, даже не поинтересовавшись, а теперь понимал, что, видимо, «красавицы» о чем-то тогда договорились… Не сказав ему ни слова!