Наши уже не придут 4

— Тем не менее, моя пушка — это шедевр! — заявил Рдултовский. — Ни у кого в мире нет ничего подобного!

— Согласен, — улыбнулся Аркадий. — А что по 30-миллиметровому орудию?

— С ним всё хорошо, насколько мне известно, — сказал Владимир Николаевич. — Доведут до ума сменные стволы — можно будет начинать серию.

Идею со сменными стволами придумал Владимир Иосифович Рдултовский — эта концепция уже реализована на его 85-миллиметровом орудии. И придумал он это не от хорошей жизни — ресурс ствола составляет всего две с половиной тысячи выстрелов, что обусловлено высоким давлением пороховых газов. Поделать с этим ничего нельзя, нужны какие-то другие марки оружейной стали, поэтому решение оказалось единственно верным.

А дальше концепцию распространили на весь парк пушек — на 30-миллиметровую, 45-миллиметровую, 57-миллиметровую и 130-миллиметровую.

Это удорожает производство каждой отдельной пушки, но зато обеспечивает существенную экономию на дальнейшей эксплуатации — замена исчерпавшего ресурс ствола может производиться в условиях специализированных мастерских, пригодных для размещения в прифронтовой зоне.

— Фугас хороший у тридцатки… — произнёс Владимир Иосифович. — Если бы в мой фугас разрешили гексал…

— Это слишком дорого, — покачал головой Аркадий. — Внутренний объём вашего фугасного снаряда слишком велик — с гексалом они получатся золотыми. А вот в бронебойные снаряды — это пожалуйста.

Гексал, как сейчас называется смесь Ледина, то есть A-IX-2, в СССР производят совсем не в тех количествах, на которые рассчитывал Аркадий. В год производится 4 тысячи тонн гексала и 3 тысячи тонн гекфола. Производить их тяжело, гораздо тяжелее, чем тротил, поэтому наращивание масштаба идёт медленно.

— Я понимаю, — кивнул Рудлтовский.

— И как, кстати, Грабин? — поинтересовался Аркадий. — Я слышал, что он очень ловко перехватил проект 45-миллиметровой пушки у Гельвиха.

— Если бы только её… — вздохнул Владимир Иосифович. — Товарищ молод и рьян, отчего очень продуктивен. 45-миллиметровую зенитную пушку он хочет развить в противотанковую, танковую и морскую…

— Я считаю, что лишним не будет, — пожал плечами Немиров. — Если хочет — пусть занимается. Выделите ресурсы.

— И ещё он просит нанять в КБ врача-физиолога… — добавил Сидоренко.

— Дело нужное, — улыбнулся Аркадий.

— Но зачем? — нахмурился Владимир Николаевич.

— Эргология, — пояснил Немиров. — Или эргономия, если по Войцеху Ястшембовскому. Товарищ Грабин знает, а вы не знаете. А ведь последние тематические выкладки наших учёных я рассылал во все КБ…

— А я читал, — произнёс Рдултовский. — Только вот орудия разрабатываются не так. Разработка орудия — это постоянный поиск компромиссов между характеристиками, среди которых нет удобства.

— В конце концов, использовать их будут люди, — ответил на это Аркадий. — Поэтому надо разрабатывать их для людей. Товарищ Грабин всё это прекрасно понимает, поэтому и просит себе врача-физиолога.

— Но методы работы у него, конечно… — с неодобрительным тоном изрёк Рдултовский. — Так никто не работает — он ведь и 30-миллиметровую пушку увёл у Дурляхова. А мы всё ждём, когда же он надорвётся…

Только вот Аркадий знал, что Грабин не надорвётся. Они обменялись несколькими десятками писем — через них Немиров ненавязчиво подал несколько идей, а затем понял, что ничего нового для Василия Гавриловича не открыл.

Оказалось, что по состоянию на 1930-й год Грабин уже осмысливал метод скоростного проектирования и единственное, что мешало ему — это недостаток влияния в КБ Рдултовского.

Теперь, как понял Аркадий, Грабин решил брать дело в свои руки, потому что, по его мнению, орудия в КБ разрабатывают неправильно. Идеи Грабина включают в себя унификацию некоторых узлов, чтобы их можно было адаптировать при разработке других пушек, разработку типовых решений, динамические испытания в условиях, превышающих эксплуатационные нагрузки, чтобы тратить меньше времени — Грабин уже додумался до всего этого.

Первым желанием Немирова было дать Грабину отдельное КБ, чтобы он собрал там лучших конструкторов-артиллеристов и начал выдавать стране артиллерию. Но потом он подумал, что ещё слишком рано. Грабин молодой, поэтому нуждается в проверке.

Старые конструкторы его и проверяют — легко отдают ему свои проекты, ожидая, что он надорвётся и с позором вернёт им их проекты.

— Время покажет, — улыбнулся Аркадий. — Но если он успешно завершит все эти проекты, то быть ему начальником отдельного КБ.

— Я буду внимательно смотреть за тем, как он будет справляться, — усмехнулся Рдултовский.

*19 августа 1932 года*

— … поэтому нужно смотреть в лицо реальности, — продолжал президент Эусебио Айяла. — Либо вы принимаете эти условия, либо война продолжается. Наши национальные войска ещё даже не вступали в бой, а ваша армия практически уничтожена. Лишь наше миролюбие удерживает нас от полной оккупации Боливии.

Столыпин, присутствующий на мирных переговорах между Парагваем и Боливией, с трудом сдерживался от сардонической гримасы.

Ситуация с войной не такая радужная для Парагвая, как пытается показать президент Айяла.

Во-первых, в рядах обеих армий свирепствуют малярия, дизентерия и желтая лихорадка — с декабря по март, летом и в начале осени, (3) шли тропические дожди. Жара, очень высокая влажность — в полевых условиях это просто должно было вызвать вспышки заболеваний.

С малярией кое-что предпринимается — в Перу закупается хинин, который теперь обязателен к употреблению в РОА.

С холерой тоже есть решение — хлорирование и кипячение питьевой воды частично решают проблему, но случаи заражения всё же есть.

А вот с дизентерией проблема, но в основном среди местных солдат, которые потом заражают ею подразделения РОА.

Наступление на Санта-Круз сопровождалось тяжелейшей эпидемией дизентерии. Это были самые тяжёлые бои в истории РОА, потому что в бой шли практически небоеспособные подразделения.

Но у противника дела были не сильно лучше, поэтому город был успешно взят штурмом.

Большая часть потерь была нанесена болезнями, но это всё равно потери.

Если до взятия Санта-Круз у Петра Аркадьевича были иллюзии о возможности полного захвата Боливии, то вот после штурма они развеялись по ветру — этот край будто бы вовсе не предназначен для ведения войны. Даже в Сибири не было так тяжело, а ведь там против них выступала РККА…

— Предлагаете нам посмотреть в лицо реальности? — усмехнулся Даниэль Саламанка, президент Боливии. — А как вы смотрите на собственные реалии? Например, на вашу экономику?