Наследие Санторо

— Немедленно уведите Десятого Вонголу, защитить его любой ценной! — кричит чей-то знакомый или же чужой голос, Тсуна уже не знает.

Он вскакивает, высвобождая пламя неба, смотря, как люди падают замертво под выстрелы автоматов и лязг холодного метала. Но что-то идет не так, первый падает Гокудера, хрипя «Простите, Десятый». Тсуну и самого подкашивает, не в силах удержать равновесие, он падает на колени, успев увидеть, как со второго этажа разносятся залпы автоматов, пули которых направлены на 1 этаж. Глаза застелила пелена…

Тук-тук. Это стучит сердце или же чьи-то каблуки? В горло будто насыпали песка, дышать — нечем. Тсунаёши пытается открыть рот и издать хоть какой-то звук, но вырывается лишь хрип. Он скребет руками, чувствуя нечто вязкое под собой. Снова стук, в ушах звенит, обоняние постепенно восстанавливается, и он чувствует металлический запах. Это порох и кровь. Это запах смерти. Открывает карамельные глаза и первое что видит — красную дорожку. Он лежит щекой в луже крови, его рука погрязла в крови. Кровь пропитала все: стены, пол, одежду, воздух. Приподнявшись о ладони, он выплевывает слюну, пропитанную этим же запахом, чувствуя рвотный позыв. Ему не стоило поднимать глаз. Весь алтарь, где проходила церемония, был окутан алым ковром из трупов. Его затрясло, он сжал ладони в крови, взглядом проследив источник. Это была кровь Катерины, чей взгляд мертвых зеленых глаз был устремлён в потолок. Он подполз к ней, закрыв её глаза, чувства постепенно приходили в порядок, и его теперь трясло от злости. Он уже мог различить голоса поблизости.

— Это я виноват! — повторял монотонно голос Гокудеры.

Хаято стоял у стены алтаря, чуть ли не бьясь головой о стенку, костяшки пальцев уже давно были разбиты в кровь.

— Гокудера, — хрипло позвал Тсуна, поднимаясь на ноги.

Правая рука тут же кинулась к Тсуне.

— Десятый! Просите меня! Я не смог вас защитить! И вашу невесту…

— Хаято, где остальные? Хранители? Мама, папа?

— Емитцу унес Нану, она потеряла сознание от сонного газа сразу же и ничего не видела, — поспешил объяснить появившийся Реборн, прикрывая нижнюю часть лица платком.

— Жертвы! Здесь же десятки, нет, здесь около сотни…

Тсунаёши спустился по лестнице вниз, вступив в новую кровь, что тут же пропитала обувь. Он проходил мимо трупов, с простеленными лбами, перерезанными глотками, вспоротыми животами.

— Никто из Вонголы не пострадал, — доложил Рехей, — только 10 человек из охраны.

— То есть?

— Всех уже вывели из семьи Вонголы. Трупы, что лежат здесь принадлежат семье Санторо, либо другим гостям, — объяснил Гокудера, едва сдерживая рык. — Их перебили, как скот, пока мы были без сознания…

Тсуна вздрогнул, когда едва не наступил на руку сестры Катерины, кажется, её звали Мария, в другом углу с простреленной грудью лежала Изабель, глава семьи…

— О Боже… — все что смог произнести Савада, рухнув на колени. — Он сжал ворот рубашки, разжал руку и вновь сжал, понимая, что ключа нет на груди. — Ключ! Ключ пропал!

Хранители обернулись. Савада сжал кулак, простонав:

— Я не смог…

— Хибари направился в комнату наблюдения, просмотрев записи, мы сможем узнать, как это могло произойти, ведь не было ни одно признака нападения, охрана напичкана на каждом углу.

Но Тсуна уже не слушал Реборна.

Трупы были не только в зале церемонии — в коридоре, на ленинце, на втором этаже, в зале с фуршетными столами. Кто пытался сбежать — был убит сию минуту. Лучи зимнего солнца пробивались сквозь фреску, освещая блестящую кровь и застывшие в ужасе лица. Тсунаёши остановился у лестницы, у которой стоял Занзас, его лицо было закрыто так же, как у Реборна, он бросил на Десятого презрительный взгляд, прорычав сквозь ткань:

— Чертов мусор, ты даже свадьбу не смог нормально провести, а еще надеешься удержать мафию в своих руках. Ты хоть понимаешь, идиот, как это сейчас все выглядит со стороны?

«Вонгола перерезала Санторо», — закончил про себя Савада мысль Занзаса.

Савада не мог сдвинуться, он лишь наблюдал, как люди Вонголы проверяют лежащие трупы и слышал отдаленные голоса:

— В этом секторе выживших нет.

Второй этаж представлял из себя такое же кладбище. Кто-то пытался спастись спрятавшись в комнатах и кабинетах, расположенных сверху. Такеши, морщась от запаха, прошел первое крыло, неохотно доложив Реборну по рации:

— В секторе С выживших со стороны Санторо нет.

Возле лестницы сидел Бельфегор, ковыряясь в зияющей дырке стилетом, с кривой усмешкой подметив:

— Любители, Принц бы убил всех красивее. Капитан, с моей стороны выживших нет.

Скуало стоял возле лестницы, тяжелым взглядом обводя трупы, ища хоть кого-то с более менее целыми частями тела.

— С моей тоже никого.

Бельфегор разочарованный направился к лестнице. Скуало, откинув тряпку от лица, вдохнул полной грудью и прорычал:

— Как крыс, усыпили и потравили, бесчестные ублюдки.

Капитан направился в сторону лестницы, проклиная всех трех этажным матом.

Возле перил с другой стороны коридора дёрнулся тонкий пальчик, чья кисть руки была полностью омыта в алый. Скуало остановился, нахмурив брови, видимо, показалось. Он уже собирался отвернуться, как окровавленные пальцы среди лежащих трупов сжались и вновь разжались. Капитану показалось в этот момент, что его сердце остановилось и вновь забилось, он кинулся в сторону, где только что увидел признаки жизни, резко притормозив, его взгляд задрожал, а на губах появилась хищническая ухмылка, и, вытащив рацию, он тут же доложил:

— Врой, Вонгола, в секторе В со стороны Санторо выживший найден.

Комментарий к Глава 1. «Под кровавый венец» Глава пылилась в черновика полтора года. Полтора года, Карл! Я решила, что пора бы уже выпустить её в свет. Глава как бы бечена и не бечена, могут быть ошибки, потом бета до неё все-таки дойдет.

Вот, не знаю, заинтересуется, кто или нет, моей новой упоротой работой, но все же я решилась за неё взяться, а то опять забуду на год...

====== Глава 2. «Сон наяву» ======

— Бегала Алиса под зенитом солнца,

По разбитым камням шумного Рима,

Вдоль шелков и яств, по краям бульвара,

Сквозь века бежала утреннего Рима, — мелодичный, почти знакомый голос струился подобно бьющему ключу из глубины пустого сна. Аделине казалось, что её отключили, словно экран монитора, и она провалилась в темноту. После чего, неизвестно через какое время, вновь вернули в рабочее состояние. И теперь голоса доносились уже не фоном, а самым настоящим шумом, совсем рядом.