Наследница клана Лунных

Князь многозначительно поднял палец, акцентируя внимание на важном повороте истории:

— К тому же получалось, что так или иначе, но убрали вас обоих, и расспросить о том, что вас насторожило, теперь было невозможно. Тогда его высочество отправился в родовую библиотеку, но ничего полезного не нашёл там. Учителей он не стал расспрашивать, опасаясь ненужной огласки, но зато напросился сопровождать дознавателя в бывший клан Федоровских. Всё-таки прозвучавшие обвинения затрагивали и их, так что он надеялся на открытость и помощь. И вот там он смог узнать, что бывают многоплановые яды. Они могут состоять не только из веществ, но и запаха, музыки, да даже картинок. Вся эта несущественная дребедень при хитром сочетании, оказывается, могла отравлять!

Анха утверждающе кивнула, а Песочный выразил своё недоумение:

— Я было подумал, что картинки мажут ядом и таким образом они травят, но нет! Можно быть до смерти завороженным именно изображением, правда, сейчас таких мастеров не осталось. Но я что-то отвлекся. В нашем случае алхимики указали, что по-отдельности запах магической орхидеи, мелодия флейты-артефакта и третий элемент — сладость, могут быть безобидны или даже полезны, но вместе могут привести к самым неожиданным последствиям. Большего они не сказали, так как требовалось провести эксперимент, но принц уже не сомневался, что его семья в опасности и заговорщиками являются кто-то из ближнего круга.

Князь посмотрел на Анху, проверяя её заинтересованность повествованием. Девушка слушала внимательно, и он не стал просить передышки.

— Его высочество решил собрать доказательства для отца, но тут как раз я напросился на аудиенцию и рассказал, что вы похищены, граф Федоровский едва не отправили за грань, а графиня просит справедливости. Мы первым делом отправились к указанному Татией парфюмеру, чтобы узнать, кто у него покупал узнанные ею духи. Так у нас появились подозреваемые, и уже с этим мы отправились к Императору, а от него к клану Дознавателей. Его императорское величество лично ментально проверил всех тех, кого допустили до расследования и дело начало раскручиваться. К сожалению, дознаватели не посчитали нужным информировать меня о ходе следствия, и тогда я подумал, что слишком стар, чтобы защитить вас. Пока у меня было время, я прошёл омоложение, и уже с юношеским задором вернулся к дознавателям и начал терроризировать их, чтобы они первым делом выяснили, где вас спрятали. Но узнал я это только тогда, когда следствие подтвердило наличие заговора, получило разрешение на арест дяди императора с приближенными и допросило их.

Юношеское лицо князя потемнело из-за нахлынувших воспоминаний. Взгляд стал холодным и тяжелым.

— Я читал допросные листы и знаю, как жестоко с вами обошлись. Вашему обидчику я лично смолотил в муку все его кости, за что его величество сделал мне внушение, но я жалел лишь о том, что мне не удалось расправиться с Еленой Островой.

— Она безумна и опасна, но не убийца, — делая последний глоток молока, произнесла Анха. — И вряд ли она знала, что императорскую семью травят. Она была частой гостьей у принца и вместе с ним подвергалась воздействию тех артефактов.

— Да, вы правы, моя душа. Я допускаю, что внучка Великого князя сделалась психически нестабильной из-за того воздействия. Но верно и то, что она изначально была слабой личностью.

Князь забрал у девушки кружку и подал ей теплую накидку.

— Видите ли, — продолжил он, — для всех потенциально сильных магов обязательна жесткая дисциплина, и императорская семья не исключение. Император, принц — они закалены физически, магически и психически. Даже если отрава расшатывала их на энергетическом уровне, то жесткий контроль над собой не позволял им совершать неадекватные поступки. Это, конечно, могло быть защитой только до поры до времени, но у Елены не оказалось даже этой малости.

— Но если заговорщик — её дед, то он не мог не понимать, что она крутится возле принца и подвергается вместе с ним отравляющему воздействию, — задумчиво протянула Анха.

— Тут я ничего не могу сказать вам, — пожал плечами Песочный. — У нас есть факты, а мотивы… Да мало ли какие тайны есть в клане Меча и в Императорской семье! Нам не расскажут.

— Наверное, вы правы. Мы чего-то не знаем, и без этого заговор и поведение Великого князя кажется странным, — согласилась Анха.

Она слушала князя Песочного — и пыталась выстроить логическую цепочку действий Великого князя Острова, но в её представлении вырисовывался фанатик. Он не мог гарантировано получить титул Императора, но уничтожал императорскую семью, не жалея любимой внучки. Так какова же цель заговора, если не занять императорский трон?

— Ваша светлость, а известно, кто ещё пострадал от рук Островых?

— Мне не говорили, но я покопался в архивах и узнал, что пропадали без вести очень разные маги. Это могли быть воеводы крупных гарнизонов на границе с тёмными землями, имперские артефакторы, высшие целители ; ищейки и члены клана Островых тоже исчезали или ни с того ни с сего погибали.

— Хм, действительно разные маги. Наверное, чем-то мешали?

— Безусловно. Но давайте дождемся завершения суда и, быть может, там мы узнаем больше. Или вы хотите поехать домой и как можно скорее забыть всё, что с вами произошло?

— Я? Не знаю… сейчас я хочу увидеть деда и бабушку, а потом… посмотрим.

— А по мне вы скучали? — проникновенно заглядывая в глаза, спросил князь.

— Очень, — улыбнулась девушка.

— А как я вам сейчас?

— Вы очень симпатичный и вас хочется опекать, — она доверчиво положила голову ему на плечо. В прошлом она не позволила бы себе такую вольность, но теперь князь выглядит на пару лет младше её и это сравняло их. Вот только лицо князя помрачнело.

— Пройдет совсем немного времени и ваше отношение ко мне изменится, — капризно буркнул он.

— Возможно, — легко согласилась Анха.

Горло ещё саднило, и говорить было трудно, но даже если бы всё было в порядке, она не стала бы объяснять князю, что он навсегда останется для неё другом. Да, он ей нравился, а сейчас очаровал своей юностью и смешил, но его намёки на ухаживание рождали невольное отчуждение. И хотя Анхе это отчуждение показалось несправедливым по отношению к Песочному, но оно чувствовалось, а она раз и навсегда решила, что больше никогда не будет принуждать себя, если дело коснется любви. Ни из политических соображений, ни из жалости или благодарности. Никогда!

— Моя прелестная княжна, не считаете ли вы возможным обращаться ко мне по имени?

— Хорошо, Георгий, — согласилась и немного отстранилась.

— Как же сладко слышать из ваших уст своё имя! — шутливо воскликнул он. — Милая Анха, я вижу, что вы устали. Мои крепкая грудь, — князь выпятил тощую грудь, — и твёрдые руки в вашем распоряжении, облокотитесь на меня и отдыхайте. Нам предстоит долгий путь.

Как ни торопилась Анха, но за один день они не смогли преодолеть половину Империи. Во время пути отдыхали мало, но на ночевку всё же пришлось опуститься на землю и снять комнаты на постоялом дворе.

— Георгий, разве мы летим не в имение Лунных к моим родным?

— Нет, душа моя, я сожалею, но вам надо поговорить с ведущими ваше дело дознавателями. Да и его высочество Виктор ждет вас.

— А бабушка с дедом?

— И они ждут вас в столице, — осторожно прихватывая пальчики княжны, он завладел всей ладошкой и тут же подтянул её к себе, чтобы поцеловать, но Анха мягко освободилась и отступила.

— Простите, не хотел вас обидеть, — тут же извинился князь. — Моё мировосприятие немного изменилось, и я постоянно чувствую потребность смотреть на вас, касаться…