Наследник для друга отца

И до меня доходит. Не через голову, а больше ощущением… Мне хорошо и стабильно, когда я знаю правду. Любую. Потому что именно жизнь в неведении, в слепом доверии, и привела меня в сегодняшнее положение. Пусть благодаря Илье и не самое плохое.

Собираю все подушки по квартире и скидываю их на пушистый ковёр возле дивана. На столик расставляю еду. Презервативы убираю на полку шкафа. Повыше.

– И что это у нас за половая жизнь?
– Заметив мои старания, подходит ближе Дымов.
– Почему нельзя сесть за барную стойку или на диван?

– Нельзя, - кручу головой.

Во мне вдруг возникает четкая уверенность в том, что я сейчас делаю.
– Пойдём…

Беру Илью за руку и тяну следом за собой в спальню. Останавливаюсь возле большого шкафа-купе.

– У тебя есть пижама?

– Чего?
– Округляет глаза Дымов.
– Нафига она мужикам? Я сплю голым.

Распахиваю шкаф и скептически смотрю на тройной ряд белых рубашек, костюмов, джинс и чёрных поло. Мда… Негусто. Зато справа в чуть выдвинутом ящичке я замечаю ещё целый арсенал игрушек для взрослых. Узнаю кляп, анальную пробку и вакуумный вибратор. Кто бы сомневался! Секс он любит!

Беру в руки свою опять не к месту решающую разыграться ревность.

– Можно?
– Показываю пальчиком на рубашку.

– Бери, - пожимает плечами Илья.

Я все-таки нахожу для него замену пижамы. Большой пушистый банный халат. Заставляю надеть на голое тело..

– Вот теперь уютно, - выношу вердикт, плюхаясь на подушки и утягивая за собой Дымова.

– О Господи..
– стонет он.

– Корми меня клубникой и рассказывай, - велю ему.

– Что именно?
– Заливает он ягоду клубники сливками и засовывает мне не в рот, предварительно вымазав сливками пол лица. Я уверена, что намеренно.

– Как ты докатился до такой жизни.

– И чего ты пока не выведала?
– Хмыкает он.

– Ну ты начни, а я буду задавать вопросы.

– Ладно… - вздыхает.
– Тётка забрала меня из интерната…

Дымов рассказывает свою историю с иронией. Даже с вызовом в голосе. Я понимаю, что плакать мужчине не пристало, но чувствуется, как Илью по-прежнему беспокоят некоторые детали. Например такие…

– Я бегал быстро очень. Меня в сборную области по атлетике должны были взять. Но мальчишеских хотелок было больше. Так я с отцом спутался. Казалось, дело вообще не пыльное. Были на зоне люди, которым свидания и личные вещи не полагались. Я доставлял для них посылки с воли. Понятия не имел что внутри. Как правило, свёрток двадцать на сорок.

Ну вот в определённое время нужно было подбежать к забору, кинуть посылку и убежать от вертухаев. Все бы было хорошо, если бы в одной из смен не оказался бывший футболист. Догнал меня. Оказалось, что в посылках была наркота… А отец сука на суде давал показания, что за мной водилось и употреблять. Базарил, что он не при чем…

– А ты употреблял?
– Заглядываю ему в глаза.

– Нет, - Качает головой Дымов.
– Я и алкашку неочень. Только с проверенными людьми и с поводом. Ненавижу, когда мозги соображать перестают.

За окном смеркается, а мы говорим. Чуть-чуть про маму мою. Я ее только по фото помню, а Илья говорит, что я очень на неё похожа. И что отец сильно от этого страдал. Очень любил.

– А тот ваш третий армейский друг, который сегодня не пришёл? Хасан… Почему вы не общаетесь?

– Может быть, хватит на сегодня?
– Пытается съехать с ответа Дымов.

Но я упрямо мотаю головой.

– Давай, я хочу посмотреть все скелеты из твоего шкафа.

– Ох… - ершит Илья волосы.
– Не для хороших девочек там история.

– Ты в кратце…

Вижу, что Дымов подбирает слова, но в итоге решительно встаёт на ноги и отходит к окну.

– Давай ложиться, Нина. Все-таки не все я смогу тебе рассказать.

– Хорошо… - подскакиваю и подхожу к нему со спины, ложась щекой между лопаток.
– Тогда можно последнюю просьбу на сегодня?

– Какую?

– Я хочу, чтобы ты меня трахнул здесь также, как других женщин. Не жалея, как ты любишь. Со всеми игрушками.

Дымов оборачивается, кладёт руки мне на талию и смотрит прямо в глаза. С интересом…

– Хорошо, но только без игрушек. Нужно купить новые. Обычная забота о здоровье.

Фыркаю. Заботливый какой.

– Ладно…

Илья сначала улыбается, а потом вдруг прихватывает меня за шею и начинает целовать. Долго вылизывает мой рот, пока я не начинаю задыхаться, а потом вдруг останавливается. Сгребает волосы в хвост и глядя в глаза произносит:

– На колени, Нина. Хочу твой говорливый рот.

Глава 20

Дым

Я опять разбиваюсь перед этой девчонкой в дребезги. Злость за вынесенные мозги и вывернутую наизнанку душу стихает. Ножом зараза же вспарывает!

Очень интересное качество - докапываться до сути, даже если она себе во вред. Как там Нина сказала? «Нормально» - хуже, чем хреново. Потому что хреново - это определённость.

Наверное, будучи передо мной максимально честной, она имеет право на взаимность. С другой стороны, что вскрываться мне тяжело. Я несколько ущербен в проявлениях мыслей и чувств. Положение приучило либо продавливать, либо решать. Спасать принцессу от реальности - это новый опыт. Хотя, именно он мне и «вставляет». Как недостающий пазл реальности. Придаёт жизни вкус и смысл. Какие-то совершенно неожиданные проблемы и разговоры. Что подумала? Почувствовала? Как поняла? Что, нафиг, значит это кроткое: «спасибо, все хорошо»?!

И, черт возьми, что-то в этом есть, когда сидишь на полу в подушках одетый в махровый халат, а не за столом в костюме… Пьёшь компот вместо дорогого вина. Во рту сладко от сливок. Кстати, правда вкусная дрянь! Это уют?! Или Тимур прав. Я влюблён… Давно и прочно. Да ну бред! Просто хорошо мне…

Вот уж никогда бы не подумал, что в жизни так ловко и органично могут перемешаться «высокое» и «пошлое».

Вижу глаза Нины, смотрящие на меня снизу вверх и теряю тормоза. Она покорной кошечкой стекает на пол, садится на пятки и смущенно прикусывает губку.