Наследник титанов

Лукан снова отвернулся к окну.

– Ты говоришь правду или просто пытаешься выдать себя за другого, как и твой отец? – холодно спросил он. – Ты говоришь, что готов бороться с нами заодно. Так ли это на самом деле?

– Когда тебе навязывают кого-то в пример, ты либо пытаешься стать таким же, как он, либо начинаешь ненавидеть его всей душой и жить собственной жизнью, - Ласвел на миг замолчал, и его губы натянулись в улыбке. – Я хочу сделать все, чтобы не быть похожим на своего отца. Он глуп и невежественен, а его амбиции всего лишь пыль, по сравнению с нашей целью.

– Ты слишком молод, чтобы осознать все, что нас ждет, – произнес Лукан и подошел к Ласвелу. Неожиданно его рука оказалась на плече будущего барона. – От тебя многое зависит, ты должен стать примером для остальных, и показать своему городу, что они не ошиблись с выбором. Я спрашиваю еще раз, ты точно готов?

– Да! – глядя протектору в глаза ответил Ласвел. – Я последую за вами, даже если придется лично нанести смертельный удар своему отцу.

Лукан закрыл глаза. Пришло время действовать, но добьются ли они желаемого результата и не подведет ли Ласвел? Нелюбимый сын барона должен был подменить сегодняшнюю стражу дома на более мятежных людей. Людей, которые без колебания пойдут против своего старого лорда, без разницы будет ли это сделано ради достижения высшей цели или просто ради денег. Достаточных, чтобы несколько дней поить весь город в кабаке.

– Тогда пошли!
– приказал бывший протектор и направился к выходу. Ласвел незамедлительно последовал за ним, но уже на первом же поворот коридора скрылся за одной из дверей и быстро зашагал вниз по лестнице, используемой в основном слугами. Слишком тесной и темной она была, чтобы аристократы не брезговали ей.

Он знал, что Лукан пойдёт длинным путем и даст время для сбора людей прежде, чем зайти в личные покои его отца, и от этого торопился еще быстрее. Бывший хозяин Орла доверяет ему и надеется, что будущий барон не подведет, поэтому Ласвел должен ни в чем не разочаровать своего почти законного лорда, даже в таких пустяках как лишние потраченные секунды его личного времени.

Спустившись на первый этаж, он прошел несколько десятков метров вперед и толкнул ничем не примечательную дверь. Внутри оказались трое стражников, двое из которых сидели за столом и о чем-то бурно переговаривались друг с другом, а третий, изрядно нервничая, ходил из угла в угол и считал шаги. Увидев Ласвела, они подскочили и выстроились в ряд.

– Мы начинаем, - вместо приветствия произнес сын барона. – Вир, отправляйся за остальными. Вы двое – за мной.

Они вышли за дверь и снова понеслись по коридору. Пальцы Ласвела незаметно для всех подрагивали от напряжения, а его сердце стучало с усиленной скоростью. Столько раз он представлял себе этот момент, когда после всех унижений и страданий ему все-таки удастся отомстить отцу или хотя бы занять место барона раньше времени, но, когда удача повернулась к нему лицом, сомнения в правильности поступка накинулись на заговорщика.

Ласвел понимал, что уже не может остановиться. Дорога назад была отрезана в тот самый миг, когда Лукан выбрался из своего кабинета, где усердно прятался несколько дней, и предложил ему стать кем-то большим, чем простым наследником небольшого, но довольно богатого баронства Тенмор. Ласвел пожал протянутую руку, согласился на условия, и понял – с этого момента для него начнется новая жизнь. Осталось только захлопнуть дверь, ведущую к дороге его старого мира, но сомнения взяли сына-предателя за горло и нашептывали ему не выступать против человека, который почти два десятка лет был ему отцом.

Пройдя по украшенному различными картинами и гобеленами коридору, он снова свернул и оказался в просторном фойе. Идущая наверх лестница, вела в жилые помещения, и в любой другой день Ласвел непременно поднялся бы по ним, чтобы найти своего отца, но сегодня особый день. Бунт был спонтанный и никто не ожидал, что город может вспыхнуть от одной искры, поэтому барон Лардус сейчас, скорее всего, находится в своем гостевом кабинете, где всегда было достаточно места для того, чтобы устроить совет, который решит, что им делать, чтобы потушить пожар зародившегося сопротивления.

– Что дальше? – Спросил подошедший с подкреплением Вир. Их было всего семь человек, и если внешняя стража решит освободить своего хозяина, то всех заговорщиков ждет участь, которой не позавидует ни один кир. Барон Лардус никогда не имел славы снисходительного человека - даже при малейшей оплошности своего сына он выбирал для него самое строгое наказание – а за измену они будут обречены провести свои дни в темнице Тенмора. Или будут отданы инквизиции, где с них заживо снимут кожу или сожгут на костре, как еретиков. Лукану не повезет больше всех. Скорее всего, Инквизитор решит лично разобрать с ним.

Ласвел потряс головой, сбрасывая еще одно наваждение, и обернулся к остальным.

– А дальше мы найдем моего отца и обвиним его в слабости, в неспособности управлять данной ему властью, справиться с проблемами Тенмора и измене.

– Измене? – Спросил стоявший справа от Вира подкупленный стражник.

– Да, измене. – Твердо произнес Ласвел и взмахом руки указал следовать за ним. – Измене своему народу. Никто из обычных людей раньше не знал, что протектораты находятся под жесткой диктатурой эльфов, поэтому нам не скажут ни слова против, если мы выдвинем такие обвинения. Теперь, когда все это всплыло на поверхность.

– Все так легко? – спросил кто-то стражников.

– Легко? В жизни ничего не дается легко, за все необходимо бороться, а те, кто думает иначе, лишь слабовольные дураки, которые могут лишь подчиняться. Они не могут даже поднять руку для того, чтобы взять топор и прорубить себе путь к цели. – Этими словами Ласвел оборвал разговор, и за оставшиеся короткие минуты пути никто из заговорщиков не посмел открыть рот.

Оказавшись у двери, Ласвел услышал оживленный спор и замедлился. Один из голосов принадлежал Лукану, и он упорно пытался переубедить остальных участников совета в том, что действовать необходимо быстро и решительно, без разницы, какое решение примут остальные.

– Люди в ярости! – Кричал бывший протектор. – Не знаю, что должно было произойти, чтобы они так взбунтовались против нас, но мы должны унять их любыми способами. Я уверен, в городе уже идут погромы. Те, у кого есть оружие, уже сцепились с храмовой стражей, а нам всем известно, как именно воины Единого любят унимать еретиков. Остается только надеяться, что с наступлением темноты город не вспыхнет от случайно уроненного факела или не там разведенного костра. Люди не уйдут, пока не получат желаемого.

– Тогда, что ты предлагаешь? – Спросил Талнор – глава стражи Тенмора. В обычное время он присматривал за порядком в городе и его окрестностях, а во времена почти незаметных войн между вассалами протектората орла, еще и должен был вести в бой войско барона Лардуса. – Перебить их всех? Тогда чем мы будем лучше инквизиции и киров?

– Осторожнее в словах, Талнор, – произнес Лардус. – Не стоит забывать, что у первых всегда и везде есть уши, и если в них попадет хоть одно слово против воли эльфийского короля, то мы с вами очень быстро разделим участь вторых. Всегда помните об этом, даже в разговоре с человеком, которому вы доверяете чуть ли не с рождения.