Наследник. Тайны рода. Том 1

— Теперь уже в убийстве? Быстро же вы меняете свои обвинения, капитан Ерохин.

— Барон Архипов! — он вскипает. — Признавайтесь!

Я хмыкаю.

— А можно узнать, кто они? Может, я хотя бы вспомню, как их выбрасывал?

— Вы издеваетесь?!

— Разумеется. Я в стрессовой ситуации, дайте мне немного развлечения.

Рядовой отряда юстиции — рыжий парень позади меня ёрзает, пытаясь не смеяться. Ерошин багровеет.

— Итак, — продолжает он сквозь зубы, — где вы были в момент преступления?

Я вдыхаю, делаю лицо покаянным.

— В поезде.

— В каком именно месте?

— В купе. С друзьями. И, если честно, мне кажется, что за бортом вагона нас тогда не было.

— Это не оправдание!

— А что тогда оправдание? Если бы я сказал, что был в другом купе? Или в другом поезде?

— Вам следует относиться к этому серьёзно!

— Я и отношусь. Я ведь не виноват, что вы обвиняете меня в том, чего я не совершал.

Капитан вскакивает, хватает бумагу.

Теперь пора.

— Может, угостите меня чаем? Или, лучше, дайте воды. Горло пересохло.

— А вам не кажется, что вы тут не в ресторане?!

— А вам не кажется, что я здесь по недоразумению?

В этот момент я ловлю его взгляд. Концентрация. Лёгкий наклон головы. И он замирает. В глазах темнеет, сознание тонет в тягучем сиропе.

Ерошин шевелит губами, но голос запинается, превращается в бормотание.

Я вижу, как его пальцы сжимаются на бумаге, как пульс скачет под воротником. Он не понимает, что происходит.

— Усталость, следователь, — говорю я мягко. — Вам нужно отдохнуть.

— Уст… — повторяет он и валится лицом в бумаги.

Я встаю, растягиваясь. Рядовой юстиции — всё тот же рыжий парень у двери, смотрит то на меня, то на спящего начальника.

Я улыбаюсь.

— Ну что, ты же понимаешь, что мне пора?

Рядовой отряда юстиции медлит, но потом кивает. Я перехожу к двери, чувствую, как внутри закипает адреналин. Выйти из тюрьмы — оказалось не так уж и сложно, если ты обладаешь магией.

И чем больше на пути возникает препятствий, тем сильнее идёт прокачка каналов. Это мне нравится. Я чувствую себя всё более увереннее.

Улыбаясь, выхожу за ворота пензенской тюрьмы. Холодный воздух бьёт в лицо, пахнет гарью и сыростью.

Свобода.

Рядом, прислонившись к столбу, стоит человек в кожаном плаще. Высокий, жилистый, с хитрым прищуром. Степан Симохин.

— Что вам нужно? — спрашиваю я, отряхивая рукав.

— Хотел убедиться, что вы — это вы, ваше благородие. Что вы настоящий барон Демид Архипов, да ещё и маг.

Он ухмыляется, оценивающе смотрит.

— Думал, сколько времени уйдёт, чтобы выкрутится из этой заварушки. Не прошло и получаса.

Я поправляю воротник.

— Ну что, убедился?

— Да. Отныне я ваш преданный слуга.

Киваю.

— Хорошо. Сейчас мне надо добраться к своим на постоялый двор.

— У нас есть броневик-внедорожник. Быстро доставлю.

Я иду за ним к машине.

Замираю на месте, любуясь этим зверем из металла и брони. Угловатый, суровый, как будто выкован кузнецом из отменных пород железа. Кузов матовый, покрыт боевыми шрамами — царапинами, вмятинами, а кое-где засохшей грязью.

Фары — как злые глаза. Колёса — мощные, рельефные, будто когти зверя, готового вцепиться в любую дорогу.

Дверь открывается с утробным лязгом. Внутри — кожа, сталь и запах масла. Панель приборов утыкана кнопками и тумблерами, как кабина штурмовика. Геннадий заводит мотор — и тот рявкает, как разъярённый хищник.

— Где такую купить? — спрашиваю, хлопая рукой по приборной панели.

— Завтра могу доставить, если надо.

— Сколько стоит?

— Если простая, и вы сами доработаете, то сто тысяч рублей.

— Согласен. Но мне нужна купчая, чтобы подвоха не было.

— Сделаем.

Броневик плавно, но уверенно вырывается на дорогу. Мы мчимся сквозь ночь, огни города мелькают в окнах, как призраки.

Я чувствую, что машина мне подходит.

На постоялом дворе меня уже ждут. Мария и Васька.

Мария бросается ко мне — вешается на шею, тёплая, порывистая. Я замираю.

— Барон!

Васька хохочет.

— Ох, барон, ну вы и счастливчик! А ты, Мария, смотри, не задуши!

Чувствую запах её волос, лёгкое дрожание её рук. Мягко отстраняю от себя. Так не встречают вышестоящих особ.

Но прежде чем успеваю что-то сказать, за окном скрипят тормоза.

Оборачиваюсь.

У ворот постоялого двора останавливается чёрный внедорожник. Дверь открывается, и из неё выходит человек в длинном плаще.

Лицо скрыто тенью.

— Барон Демид Архипов?

Я чувствую, как в воздухе сгущается напряжение.

— Кто спрашивает?

Человек улыбается.

— У нас есть к вам дело, — и поднимает свою шляпу.

Сталкер Степан Симохин.

Ушлый товарищ, но человек слова. Подогнал внедорожник — точь-в-точь как у него самого, черный, угрюмый, тяжёлый, как железный гроб, но мощный, как исполин.

Я выхожу, осматриваю — хорош.

Упругое железо, ровный блеск лака, запах нового салона с оттенком кожаных сидений. Не конь, а покорять дороги будет с ходу.

— Ну, барон, — ухмыляется Гена, похлопывая по капоту. — Теперь вы в нашем клубе.

Купчую оформляем у местного воротилы, дельца по имени Силантий Коромыслов. Мужик из тех, что даже за воздух плату возьмут, если дадут.

Крутит толстые пальцы, переглядывается с Стёпой, на меня смотрит с прищуром. Оформление проходит в душном кабинете, заваленном бумагами, где среди свитков и печатей попахивает и кожаными переплетами, и махинациями.

Два штампа, подпись, рукопожатие. Всё — теперь у меня есть мой собственный зверь на колесах.

Я сажусь за руль.

Руки помнят еще из прошлой жизни — будто домой вернулся. Нажимаю на газ, мотор рычит, словно недоволен, что его держали в бездействии.

В прошлой жизни у меня был свой автопарк машин и самолётов, да и вообще техника была в крови, но теперь всё иначе.

Тут свой мир, свои законы, но скорость осталась скоростью.

Пора заняться делом.

Артефактов у меня четыре, каждый со своим потенциалом, который ещё толком не до конца мною распечатан.