Наследник. Тайны рода. Том 1

Дед Андрей хмурится, но молчит.

В этот момент появляется слуга с шкатулкой. Дед неохотно берет её и долго копается внутри. Я жду, но терпение не бесконечно.

— Дайте сюда, — не выдерживаю я и выхватываю шкатулку.

Внутри — документы, подтверждающие владение землей всей Пензенской губернией, увеличенной на пограничье — земли с кристаллами… И фамильный перстень моего деда Степана.

— Откуда это у вас, Андрей Кузьмич?

Он отводит глаза, морщится.

— Ну, понимаешь, Демид. Так сложилось… Твой дед, конечно, был человеком достойным, но времена меняются.

— Ты украл фамильный перстень Главы Клана!

Он вздрагивает.

— Не украл, а… сохранил. Для рода! Чтобы не досталось чужакам.

Презрительно усмехаюсь и захлопываю шкатулку.

— Ты отдаешь мне — всю губернию, все земли, всё, что принадлежит мне. Добровольно. Тогда тебе останется твой особняк, необходимая прислуга и пожизненная дотация в десять тысяч рублей в год.

Дед сужает глаза.

— А если не соглашусь?

— Тогда ничего не получишь.

Он молчит, взвешивает. Потом кивает.

— Приезжай завтра. Будут представители юстиции, оформим всё, как следует.

Смотрю ему в глаза, не верю ни единому слову. Но у меня есть его документы и фамильный перстень, обладающий силой Рода.

— Хорошо, дед. Я приеду.

Забрав всё содержимое шкатулки, я выхожу из особняка…

Мой броневик врывается на территорию Постоялого двора. Анна сидит рядом бледная.

— Что, милая барышня, трясётесь? — спрашиваю я, выжимая сцепление. — Уж не боитесь ли, что дедушка захочет вернуть вас обратно?

Анна вскидывает подбородок, но молчит.

Усмехаюсь.

Двор встречает нас обычной суетой. Васька уже готовится выдать остроту.

Но прежде, чем он успевает открыть рот, на пороге появляется фигура — граф Тимофей Никольский Его сдержанная улыбка выдаёт не только радость, но и волнение, а в глазах — шторм эмоций. Анна вздрагивает, сжимает пальцы.

— Дядюшка… — тихо произносит она, голос её дрожит.

— Аннушка… — отвечает граф, и всё остальное не имеет значения. Он шагает к ней, заключает в объятия так бережно, будто боится, что она растает, как первый снег. Анна прячет лицо у него на груди, и минуту они просто стоят, молча, словно давние друзья, которых разделили годы.

Васька, конечно, терпеть такое долго не может.

— Да что это делается, а? Чтоб такие сцены, да без платочков и рыдающей публики? Да это ж просто моветон!

Мария толкает его в бок, но я благодарен ему за разрядку.

Мы проходим внутрь, и я, не успев даже вздохнуть, оказываюсь за столом. Мы обсуждаем завтрашний день.

— Засада? — повторяет Мария, мрачнея. — А вдруг и правда? Барон ваш хитёр, как лиса. Да ещё и с волчьей хваткой.

— Значит, надо думать, как этих волков перехитрить, — замечает граф, помешивая ложечкой чай. — Барон, у вас есть план?

Растягиваю губы в усмешке.

— Конечно. Гениальный. Въехать туда так, будто мы ничего не подозреваем. А дальше, как фишка ляжет.

Анна сжимает кулаки.

— Я не дамся деду, — упрямо говорит она. — Я не его пешка.

— Конечно, — кивает граф. — Ты моя племянница. А у нас в роду пешек не держат.

Напряжение спадает, но осознание завтрашнего дня остаётся.

Дед Андрей так просто не сдаться. Это понятно без слов.

Делаю последний глоток чая, поднимаюсь и смотрю на своих.

— Ну что, господа. Завтра нас ждёт завоевание Пензы. А сегодня — пусть будет хорошая ночь.

И ухожу к себе.

В комнате стоит запах воска и чуть уловимого аромата корицы. Свеча на столе дрожит, её тени скачут по стенам.

Сижу на кровати, полураздетый, лениво перебираю складки рубашки, когда слышу лёгкий скрип двери.

Заходит она.

Мария.

Тонкая, гибкая, как ласка, и одновременно уверенная, как королева. Длинные волосы рассыпаны по плечам, глаза мерцают в полумраке.

Молча наблюдаю, что она будет делать дальше.

Платье скользит вниз, остаётся только тонкая сорочка, да и та кажется излишней. Она делает шаг ко мне, ещё один, медленно, нарочито плавно.

— Барон, — голос её с лёгкой горчинкой.

Смотрю на неё, как заворожённый.

Эта женщина соблазнительна, как грех. Кровь гудит в ушах, приливает вниз… Мгновение — и я уже стягиваю рубаху через голову.

Но…

Какую магию она имеет?

Резко замираю. Сердце колотится, но не от желания, а от осознания. Она бастард сильного рода. Я — будущий Глава клана. Я не могу просто так разбрасываться родовой силой, своим генетическим биоматериалом.

Кто знает, какие тайны скрыты в её крови?

К чему приведёт эта ночь? Что, если она забеременеет? Ребёнок исчезнет вместе с ней, а мой Клан ослабнет?

Нет, этого я позволить не могу.

Мария не замечает перемены во мне. Она тянется ко мне, её губы едва не касаются моих. Ещё мгновение — и возврата не будет. Я делаю единственное, что могу. Наклоняюсь к её уху и шепчу.

— Мария, ты не в моём вкусе.

На долю секунды она замирает. Затем резко отстраняется, её лицо в полумраке преображается.

— Что?!

Голос её больше не сладкий, а острый, как клинок.

— Не в твоём вкусе? Ты смеёшься надо мной, Демид?! — её глаза вспыхивают, она сжимает кулаки. — Ты сам разглядывал меня так, словно хотел сжечь взглядом- словно звал меня к себе.

— Звал? Ты ошибаешься. Я никогда тебя не звал.

Ухмыляюсь, натягиваю рубашку.

— Мария, прости, но я человек изысканных предпочтений.

Её лицо заливает румянец. То ли от гнева, то ли от унижения. Грудь вздымается быстро, как перед бурей.

— Барон, вы ещё пожалеете.

Только усмехаюсь.

Мария резко разворачивается, хватая платье. Её плечи напряжены, спина прямая, как у оскорблённой богини.

Она идёт к двери, а потом вдруг останавливается, не оборачиваясь.

— Желаю вам спокойной ночи, барон. Пока она у вас ещё есть.

Чертовка! Как же она хороша в такие мгновения.

Дверь за ней захлопывается, свеча вспыхивает сильнее. В комнате пахнет едва ощутимым запахом серы.

Медленно провожу языком по зубам. Спокойной ночи?