Наследник

— Испытания секретного оружия парагвайский дьявол другим не доверит, — добивал аргументами гауптман. — А в белорусских лесах творится чертовщина похлеще, чем в эфиопском небе. Помимо тепловизионных инфракрасных локаторов, похоже, тут испытывают ещё и какое–то зенитное волновое оружие, способное глушить двигатели самолётов прямо в полёте.

— Но ведь это всё лишь домыслы, — развёл руками оберст, ужасаясь в душе от перспективы доклада начальству столь абсурдной версии.

— Я знавал Ронина, когда он практиковал военную хирургию в полевом лазарете, — опять болезненно скривившись и потерев кончики пальцев, привёл последний довод Хаусхофер. — Только тогда он носил фамилию… Ермолаев.

— Старшина Ермолаев?! — не поверил такому совпадению оберст.

— За чинами Сын Ведьмы никогда не гонялся, — отмахнулся бывший штабс–капитан. — А вот товарищей своих оберегал трепетно, да и, вообще, людишек берёг, прям, как ваш Кадет — один почерк.

— А ведь сведения Шмеля подтверждаются из других источников, — призадумался оберст. — Из соседних партизанских отрядов возили к Кадету тяжело раненных бойцов, и он всех успешно оперировал в полевых условиях, а уж потом партизаны отправляли их самолётами в госпиталь.

— И, наверняка, раны казак прижигал огнём? — безошибочно угадал гауптман.

— Один почерк, — кивнув, вынужден был согласиться с ним глава местной контрразведки и даже чуть приободрился. — Похоже, парагвайцы, действительно, устроили под нашим боком военный полигон. Вот и объяснение провалам всей нашей полевой агентуры — против нас работают не партизаны–колхозники, а контрразведчики–профессионалы высочайшего уровня. Я сегодня же составлю доклад и отошлю его в Берлин.

— Необходима масштабная войсковая операция по окружению и ликвидации парагвайского логова, — настаивал Хаусхофер.

— Но мы до сих пор не располагаем точными координатами их главной базы, — с сомнением скривился оберст. — Да и все дороги завалены деревьями, заминированы и прикрыты дзотами.

— Примерный квадрат, где может находиться партизанский лагерь, агент Шмель указал, — возразил Хаусхофер и предложил: — Столь огромное скопление жилых построек утаить сложно, внутренние дороги и партизанские тропы выведут прямо к нему. Однако чтобы не прорываться сквозь укрепрайоны вдоль дорог, идти надо через лес напрямую. Сейчас уже ударили крепкие морозы, поэтому болота, затопленные участки леса и защитные каналы замёрзли. Танки и тяжёлая артиллерия в лесу бесполезны, потому бросать на штурм следует только пехоту и лёгкие миномёты.

— Пожалуй, вы правы, гауптман, — прикинув шансы на успех операции, кивнул оберст. — Листва с кустарников облетела, лес просматривается далеко. Снега выпало ещё немного, так что сугробы не замедлят продвижение пехоты, а в то же самое время на снегу будут видны следы партизан, которые теперь не смогут устроить ловушки и засады на нашем пути. У меня имеется под рукой пехотный полк, думаю, что таких сил достаточно для уничтожения бандитов. Однако как нам не упустить парагвайцев, да и сам Ронин всегда сможет улететь на автожире?

— Я хорошо знаю казачьего атамана, — зло ухмыльнулся специалист. — Ермолаев своих не бросает, он будет до конца пытаться прикрывать отход людей из партизанского лагеря. Господин оберст, разрешите мне лично возглавить снайперскую группу егерей.

— Вы так хорошо стреляете? — удивлённо поднял брови оберст.

— Я знаю Ронина в лицо и понимаю, где его искать во время боя, — Хаусхофер сжал зубы и прошипел: — У меня давно припасены серебряные пули для Сына Ведьмы.

Оберст не возражал против участия в операции полезного профессионала. После отправки доклада в Берлин, приказ о проведении масштабной войсковой операции пришёл уже на следующий день. Однако коварный Хаусхофер сумел убедить местное командование дождаться, когда рейдеры партизан уведут очередную группу деревенских жителей. Но он посоветовал не кидаться за ними в погоню, а на автотранспорте перебросить пехотный полк по широкой дуге, к другому краю партизанской зоны. Из–за такого манёвра немцев, партизаны не смогут бросить самых подготовленных бойцов на перехват карателей. Даже если русские очень поторопятся, то успеют встретить немцев только у самого лагеря. А в открытом бою успех всегда за более многочисленной и дисциплинированной армией. По расчётам германского командования, пехотный полк, усиленный ротой егерей и миномётной батареей, должен подойти к зоне предполагаемого расположения партизанского лагеря ещё в светлое время суток. Хотя в лунную ночь, на белом фоне снежного покрова, партизанам тоже не удастся скрыться, синоптики обещали ясную погоду. Похоже, все козыри были на руках у карателей.

Появление большой массы вооружённых людей Матвей сумел заметить раньше, чем пограничный дозор успел отправить радиосообщение в партизанский штаб. Однако он мало что мог быстро предпринять, ибо основные боевые подразделения в это время прикрывали отходящую в тыл колонну мирных жителей или сидели в засадах на обходных дорогах. Собирать же распределённые по границе и партизанским тропам патрульные группы бойцов было тоже некогда. Ведь рациями оснащались только отряды в узловых точках обороны, и пешие гонцы не успевали вовремя обежать все посты. Немец же явно намеревался наступать совсем не вдоль старых дорог, а нацеливал удар напрямую, через уже замёрзшие болота.

Матвей прилетел на автожире в лагерь и созвал на военный совет всех оставшихся командиров.

— Товарищи, судя по всему, уже к вечеру к партизанскому городку подойдёт карательный полк, — сходу всех ошарашил командир. — Надо готовить линию обороны с южной стороны болота.

— Ох, как не вовремя–то, — схватился за голову Гусев. — У нас под рукой только пара взводов охраны и хозрота. Кабы фрицы по тёплой поре пожаловали, то линия дзотов на перешейке их надолго сдержала бы, а по замёрзшему болоту они попрут широким фронтом.

— В хозроте служат хоть и не кадровые военные, но тоже стрелять умеют, — гордо выпятил грудь дед Захар. — По лесу старики, конечно, уже не так бойко бегают, как сибиряки–спортсмены, но из окопчика воевать обучены. Да и юнцы уже наловчились из винтовок палить, так что тоже дадут жару супостатам.

— Ротой полк не сдержать, — отмахнулся старший лейтенант. — Кадет, надо немедленно созывать все патрульные и засадные группы со всей зоны.

— Созовём, — обнадёжил Матвей. — Хотя, надеюсь, сможем управиться и подручными силами. Дед Захар, ты недавно жаловался, что тебе нечем кормить пленных немцев.

— Морозы ударили, земляные работы остановлены, а по хозяйству народ и сам управляется, — пожал плечами старик. — Жаль харчи на немчуру переводить, самим мало.

— Как думаешь, не откажутся фрицы к своим уйти?

— Вприпрыжку побегут, если отпустим. Уж очень им у нас надоело гостить.

— Проследи, чтобы все пленные побрились и привели в порядок мундиры. А товарищ Гусев выдаст белые маскхалаты, чтобы прорехи в драной одёжке прикрыть, и каски трофейные для каждой башки.

— Не перекрашенных касок в достатке, а вот лишних зимних маскхалатов нет, — удивился организации маскарада Гусев.

— С двух своих взводов снимешь, — строго глянул на него Матвей. — Не время жмотничать. А ты, дед Захар, собери горючий материал для организации костров вдоль кромки болота.

— Чтобы дыма побольше? — догадался старик.

— И запашок нужен порезче, специфический — потёр пальцами Матвей.

— Брикеты торфа можем обложить кусками замёрзшего дерьма из выгребных туалетных ям, — с ухмылкой предложил душистый парфюм находчивый дедок.

— Подходяще, — серьёзно одобрил состав командир и дополнил: — Только щедро сдобри сырыми сосновыми ветками и прошлогодних шишек для аромата не пожалей.