Наследники по прямой.Трилогия

– Как это?

– Мой отец богат и преуспевает. Разумеется, он никогда не признавал меня своим ребёнком, но, в общем, человек он неплохой. На его деньги я выучилась в университете НьюДжерси на адвоката. Сдала экзамен. Но получить место – это… Это совсем другая история, Джейк.

– А я, признаться, полагал, что подобные страсти давно в прошлом.

– Вы ещё не бывали на Юге, Джейк?

– Нет.

– Тогда понятно. Непонятно, почему я вам всё это говорю…

– Ну, когданибудь ведь нужно же, наконец, выговориться. Кроме того, я выгляжу как человек, которому можно довериться. Кстати, не только выгляжу.

– Вы не сердитесь, я ведь тоже проверяю вас, – как и вы меня.

– Можно считать, что я выдержал экзамен?

– Почти, – улыбнулась Мэгги. – Приятного вечера, Джейк.

– Стопстоп. Мы договаривались, что я должен убедиться в вашей полной и абсолютной безопасности.

– Приятного вечера, Джейк, – снова улыбнулась Мэгги и открыла дверцу. – Завтра в семь на этом месте. Не проспите.

НьюЙорк. Февраль 1934 г

Шон Хоук – живой, подвижный молодой мужчина лет тридцати с внешностью типичного ирландца, только не рыжий, а черноволосый, ростом немного уступавший Гурьеву, пусть и не настолько, чтобы потеряться в его тени – взволнованно мерил огромными шагами свой небольшой кабинет. Мэгги и Гурьев сидели в креслах друг напротив друга возле письменного стола и следили за мечущимся Шоном: Гурьев – с невозмутимой улыбкой, Мэгги – с тревогой и умоляюще. Хоук посмотрел сначала на Гурьева, потом на девушку:

– Это просто ни в какие рамки не укладывается… Как вы это себе представляете, Джейк?

– Понятия не имею, – пожал плечами Гурьев. – Это ведь вы – профессионал сыскного дела, Шон. Вам и карты в руки.

– Легко сказать, – пробурчал Хоук, косясь на Мэгги.

– Давай, я попробую поднять всё, что было напечатано о контактах Рассела с русскими, – сказала Мэгги. – Может быть, всплывут какието имена, даты. И потом, он наверняка устраивает показы своих коллекций. Не может же быть, чтобы он любовался ими в одиночестве?

– Хорошо. Начнём с этого, детка. А я попробую найти когонибудь, кто с ним знаком поближе, – Хоук вернулся к столу, снова взял в руки рисунок кольца. – Удивительная вещь! Вы не производите впечатления романтика, Джейк.

– Дело не в романтике, Шон, – Гурьев прищурился. – Это кольцо – не просто имущество моей семьи. Это исторический персонаж, и место его – именно на той исторической площадке, откуда его так грубо и беспардонно выдрали. С этим кольцом связано немало преданий и легенд, которые я назвал бы мистическими, если бы верил в мистику хоть на йоту.

– А вы не верите?

– Нет.

– Несмотря на ваше появление здесь?

– А вот представьте себе.

– Вы любитель парадоксов.

– Вовсе нет, Шон. Я сугубый практик. Заумное теоретизирование вовсе не относится к перечню моих пороков. Или добродетелей, неважно.

– Ну, хорошо. Давайте тогда приступим к…

– Один момент, Шон.

– Да?

– Я надеюсь на место в команде. У меня есть коекакие навыки, которые могут оказаться очень кстати.

– Вы шутите.

– Отнюдь. Я собираюсь поучиться вашим методам. Мне кажется, это не будет лишним.

– У меня не школа для начинающих сыщиков, – фыркнул Хоук.

– А я не ученик. Я подмастерье.

– Мне кажется, нам не стоит отказываться, Шон, – подала голос Мэгги. – Джейк уже продемонстрировал совсем нешуточные для новичка таланты.

– Вы мне льстите, Мэгги, – скромно опустил очи долу Гурьев.

– Немного, – не стала отпираться девушка. – Совсем немного. Но помощник, который ещё и платит тем, кому помогает, – согласитесь, такая удача выпадает нечасто.

– Ну, отлично, – проворчал Хоук. – Двое на одного… Когда это вы успели сговориться, голубки?

– Вчера вечером, – обворожительно улыбнулся Гурьев. – Давайте обсудим финансовые вопросы.

– Превосходно, – Мэгги поднялась и направилась к двери, что вела из кабинета Хоука в приёмную. Взявшись за ручку, повернулась и улыбнулась обоим мужчинам: – Пойду, подготовлю бумаги.

Вот, подумал Гурьев. Что же это такое? Славный парень и отличная девчонка. Умница, симпатяга, не жадина, – всё, о чём только и может мечтать славный парень. А кожа у неё просто восхитительная. И цвет, кстати, мне жутко нравится. Ты дурак, Шон. Или ты хочешь стать президентом Соединённых Штатов?

Посмотрев на закрывшуюся за девушкой дверь, Гурьев продемонстрировал Хоуку все свои тридцать два великолепных зуба:

– Хотел сказать вам одну вещь, Шон.

– Какую?

– Если вы не женитесь на ней, смело можете претендовать на титул чемпиона мира по кретинизму.

– Это не ваше дело, приятель, – покраснел детектив.

– Ошибаетесь, – покачал головой Гурьев. – Хотите вы этого или нет, Шон, но вы уже попали в зону моего личного пространства. А это значит – вы мне не безразличны. Оба.

– Какое ещё такое личное пространство?!

– Какнибудь объясню при случае, – несколько зловеще пообещал Гурьев. – Так что подумайте.

– Я подумаю, – хмыкнул детектив.

– Подумайте хорошенько, Шон. И не очень долго. Потому что все мы люди, а Мэгги – не из тех, кто будет вечно ронять слёзы над портретом прекрасного принца в образе начинающего пинкертона. Я пока не наблюдаю у вас никаких особенно выдающихся достоинств, Шон, в награду за которые вам полагается такое чудо, как Мэгги. Наверное, вы просто счастливчик.

– А кто вы такой, чёрт подери?! – проревел Хоук.

– Наставник заблудших, – без тени улыбки проговорил Гурьев.

– Идите вы к чёрту со своими проповедями, – буркнул, остывая, детектив. – Лучше расскажите, с чего вы, к примеру, собираетесь начинать?

– Ну, помоему, не будет лишним понаблюдать за объектом.

– Очень остроумно. И что это, повашему, даст?

– Не знаю, – беспечно пожал плечами Гурьев. – Наблюдение располагает к размышлению. Мало ли, что нам доведётся увидеть?