Наследники Слизерина
Шрифт:
В Хогвартсе дела тоже складывались как нельзя лучше. Когда мародеры закончили седьмой курс, компания Лестрейнджи-Блэк-Крауч стала гордо и бесстрашно расхаживать по школе, не имея себе достойного противника. Рабастан, как и его брат, получил место в команде Слизерина по квиддичу, став охотником уже на втором курсе. А когда следом за братом школу покинул и Регулус, его место в команде, ко всеобщему изумлению, заняла Миллисента Мерсер. До этого никто и не предполагал, что она вообще может держаться на метле. Но тонкая и ловкая девушка летала по полю словно стрела. Ее местоположение практически невозможно было отследить. Ловцы других команд порой замечали снитч уже после того, как она успевала его поймать. Даже комментатор не всегда мог угнаться за ее действиями и вовремя объявить конец игры.
Белла, тем временем, все больше и больше радела в изучении магии. Встреча с незнакомым волшебником произвела на нее большое впечатление. То, как легко и незаметно он совершил сложнейшее колдовство, заставляло ее саму усиленно тренироваться каждую свободную минуту.
На уроках она вела себя крайне вежливо и демонстрировала неподдельную тягу к знаниям, зарабатывая благосклонность преподавателей, по крайней мере, по тем предметам, которые ее действительно интересовали. Так, например, она из кожи вон лезла, чтобы иметь хорошие оценки по зельеварению и производить хорошее впечатление на профессора Слизнорта, хотя в тайне ненавидела эту науку за скрупулезность и необходимость запоминать большое количество названий трав и других ингредиентов. Но, ничего не поделать. За дружбу с деканом факультета можно было и постараться. Белла всегда садилась вперед и внимательно слушала его лекции, не забывая искренне улыбаться профессору и демонстрировать подлинный интерес к его речам.
По-прежнему напряженными оставались лишь отношения с преподавателем ухода за магическими существами. Своими бесконечными тяжбами с Министерством, профессор Кеттлберн все же добился того, чтобы его предмет стал необязательным и вводился только с третьего курса. И каково же было его удивление, когда он обнаружил имя Беллатрисы Блэк одним из первых в списке записавшихся студентов. Сперва он не поверил своим глазам и думал, что произошла какая-то ошибка, но Белла заверила его, что действительно желает продолжать обучение, поскольку решила стать мракоборцем, и ей необходимо уметь обезвредить не только правонарушителя-волшебника, но и, при необходимости, животное. Кетлберн поморщился и с видом оскорбленного достоинства заявил, что вовсе не учит «обезвреживанию» животных, а, наоборот, осторожному и безопасному обращению с ними и безопасному, в первую очередь, для самих животных. Тут Белла поняла, что махнула лишнего, и, немного сдав назад, пояснила, что, разумеется, не собирается причинять вред этим замечательным созданиям, и, только в случае угрозы жизни она считает возможным воздействовать на опасное существо, разумеется, стараясь не причинять ему при этом ущерба. Профессор Кеттлберн вряд ли ей поверил, но и отказать в посещении занятий, по всей видимости, тоже не мог. Правда, с тех пор, как будто назло, он стал приносить на свои уроки самых жалких и неинтересных магических существ, которые не то что кому-нибудь, но даже самим себе не смогли бы причинить вред. Белла помирала от скуки, но бросать факультатив не собиралась, то ли из принципа, то ли из вредности.
Насчет своего желания стать мракоборцем она лукавила. На самом деле, она еще не определилась с будущей профессией и, что уж там, вообще не была уверена, что собирается когда-либо работать. Дело в том, что женщины в клане Блэков, как правило, не работали и получали образование лишь для престижа. Конечно, становится образцовой домохозяйкой и мамашей в планы девочки тоже не входило. Ее истинной любовью и кумиром была только магия. Белла собиралась совершенствовать свое мастерство до самого последнего вздоха, и, само собой, тратить время на какую-нибудь министерскую должность, пусть даже и хорошую, было бы глупо.
Кроме того, будущие мракоборцы получали доступ в запретную секцию библиотеки, где хранилась редкостная коллекция книг о темной магии. Эти самые книги Белла вожделела невероятно и согласилась бы на все что угодно, лишь бы туда добраться.
Ну и, что тоже немаловажно, «будущим» мракоборцам преподаватели защиты от темных искусств уделяли особое внимание, а именно этот предмет представлял для Беллы наибольший интерес. Она даже подумывала после школы пройти
специальный курс и сдать квалификационный экзамен, повесить диплом на стену и благополучно заняться своими делами. Правда, какими именно, она пока не знала.Белла периодически косилась на таинственный кабинет мистера Лестрейнджа и надеялась, что, возможно, однажды он все-таки для нее откроется, и, кто знает, может, идеи закрытого клуба покажутся ей близкими, и она захочет в него вступить, дабы внести свою лепту в борьбу с магловским влиянием, а если же нет, то, что ж, и один в поле воин, если этот некто является могущественным волшебником, коим Белла намеревалась стать, во что бы то ни стало.
Таким образом, можно сказать, что жизнь юной Беллатрисы Блэк складывалась вполне удачно. Родители, учителя и знакомые были уверены, что эту умную и трудолюбивую девочку ждет успешная и стабильная судьба. Сама же Белла смотрела в свое будущее с азартом и любопытством, надеясь, что настоящие приключения еще впереди…
====== Глава 7. Староста Слизерина ======
— Все здесь? — уже в который раз поинтересовалась Беллатриса, лениво оглядывая группу первокурсников, робко толпящихся вокруг нее, при этом, не решаясь подойди слишком близко.
«Кто бы мог подумать, что всего четыре года назад я была вот такой же маленькой испуганной девочкой», — подумала она, сверху вниз глядя на несколько десятков обращенных к ней лиц.
К пятнадцати годам Белла превратилась в интересную юную девушку ростом чуть выше среднего, хорошо сложенную и явно уделяющую большое внимание своему внешнему виду. Ее длинные непослушные волосы были с величайшим трудом и завидным упорством выпрямлены и аккуратно уложены, подчеркивая уже наметившуюся остроту скул, а и без того глубокие черные глаза тонко подведены в соответствии с последними рекомендациями глянцевых изданий для юных волшебниц.
Правую руку девушки украшало кольцо с символикой Слизерина, то самое, что отец подарил ей при поступлении в Хогвартс и тонкий браслет, продолжающий зелено-змеиную тему. А из распахнутых пол незастегнутой мантии виднелись стройные ноги и, прямо скажем, не самое длинное платье. Довершал картину новенький блестящий значок старосты, совершенно неожиданно полученный Беллой в этом году.
Ожидалось, что должность достанется Миллисенте Мерсер, абсолютной отличнице и ведущему игроку факультетской команды по квиддичу, но то ли руководство школы решило, что учебной и общественной нагрузки с нее и так достаточно, то ли дружба с профессором Слизнортом имела куда большую силу, чем Белла предполагала.
Не сказать, что она безоговорочно обрадовалась этому назначению. Позиция старосты имела как завидные привилегии, так и обременительные обязанности. Только знакомство с графиком ежедневных собраний заставило ее застонать от досады, а еще вся эта возня с первокурсниками…
Вообще, Белла могла бы запросто скинуть обязанность проводить новичков в подземелье на Малфоя, второго старосту, тем более, что он питал к своему назначению куда больший энтузиазм. Но была причина, по которой она вызвалась сделать это сама. Среди толпящихся малышей виднелась белобрысая аккуратно причесанная головка Нарциссы.
Едва заметно подмигнув сестре, Белла окинула своих подопечных взглядом, и, решив, что больше ждать никого не намерена, заговорила громким, требующим внимания голосом. Первокурсники тут же умолкли.
— Итак, меня зовут Беллатриса Блэк! — объявила она и, секунду подумав, прибавила. — Вы можете называть меня мисс Блэк.
Требовать такого от учеников, конечно же, было наглостью, но с долей коварства Белла сочла, что будет крайне забавно, если кто-нибудь обратится к ней так при друзьях.
— Я староста факультета Слизерин, — продолжала она, — и вам придется слушаться меня, если вы не хотите попасть в неприятности.
— В какие неприятности? — нагло поинтересовался конопатый мальчишка, стоящий к ней ближе всех и держащийся наиболее бесстрашно.
Белла бросила на него строгий упреждающий взгляд и, не желая отвлекаться, продолжала.
— Вон там дверь, — она небрежно махнула рукой в сторону глухой каменной стены.
— Там нет никакой двери! — тут же с вызовом заметил Конопатый.