Наследники Слизерина

====== Глава 32. Таинственное исчезновение Регулуса Блэка ======

Выздоровление затянулось дольше, чем Беллатрисе хотелось бы, но в итоге ей все же удалось восстановить физические и магические силы почти полностью, а также вернуть свой прежний внешний вид. Вот только в голосе периодически слышались металлические нотки, но, кажется, с этим уже ничего нельзя было поделать. После убийства Миллисенты Белла стала избегать Рабастана, боясь лишний раз встретиться с ним взглядом, зато Рудольфус готов был аплодировать ее поступку стоя. Правда, его возмущало то, что все произошло без его участия, поскольку он, оказывается, жаждал расправиться с «этой подлой тварью» лично. Дела Волан-де-Морта, тем временем, стремительно шли в гору. Ему удалось завербовать изрядное количество министерских работников, среди которых было два начальника отделов. И, невзирая на потери, которые он продолжал нести в связи с деятельностью Крауча и Ордена Феникса, в целом, Темный Лорд пока что выигрывал войну и уже строил план постепенного захвата власти в Министерстве. Нарцисса и Люциус, несмотря на все надежды Беллы, все же поженились и выглядели просто тошнотворно счастливой парой. Закономерным продолжением их истории стало объявление о грядущем пополнении в семействе. — А когда же вы нас порадуете? — поинтересовался Сигнус Блэк у Рудольфуса и Беллатрисы на банкете, проходившем в доме Малфоев как раз по этому случаю. — Ну зачем ты смущаешь детей, дорогой, — тут же одернула его Друэлла, — у них еще вся жизнь впереди! А пока Трисси очень нужна Темному Лорду в его борьбе. Из-за того, что эта самая борьба успешно продвигалась, Пожиратели смерти находились в приподнятом настроении, предчувствуя скорую победу. Казалось, уже ничего не может пойти не так. И тут произошло не очень значительное, на первый взгляд, событие, которое не могло серьезно смутить Волан-де-Морта и его приспешников, стоящих всего в нескольких шагах от столь вожделенного ими господства над магическим миром. На очередном собрании Пожирателей отсутствовал Регулус Блэк. Темный Лорд это заметил и поинтересовался, какого ляда этот наглец осмелился не явиться на его призыв. Но ответа на этот вопрос не последовало. Более того, Регулус всегда вел себя несколько отстраненно, поэтому никто из присутствующих не мог вспомнить, когда видел его в последний раз. Напрашивалось одно из двух: его убили враги, либо он сделался предателем. Выяснить этот животрепещущий вопрос было поручено Беллатрисе как родственнице и, соответственно, более всех остальных заинтересованному лицу. Немало озадаченная пропажей, она тут же взялась за дело и начать, естественно, решила с дома. Заранее уведомив чопорную Вальбургу о своем визите, Белла заявилась к Регулусу домой, и там его, само собой, не обнаружила. Более того, тетя на удивление сухо вела себя с племянницей и всячески давала понять, что расспросы о сыне ей неприятны, тем самым, вызывая у гостьи все больше недоумения и подозрений. Миссис Блэк явно рассчитывала, что Пожирательница не выдержит ее «убийственного» взгляда и уберется восвояси, однако жизнь уже научила Беллатрису отличать реальную угрозу от мнимой, потому взглядов она не боялась. — Так вы с дядей точно не знаете, что случилось с Регулусом, и у вас даже нет предположений, где бы он мог быть? — в очередной раз спросила она, недоверчиво приподняв правую бровь. На суровом сухом лице тети уже пятнадцать минут красовалось одно и то же выражение: поджатые губы и холодный горделивый взгляд. — Нет, Белла, — с достоинством ответствовала она. — Ты, что, допрашиваешь меня? Вы в чем-то нас подозреваете? — Ну что ты такое говоришь, тетя! — устало откликнулась та. — Я просто хочу его найти. Он один из нас. Если он в беде, мы должны ему помочь! — Где же вы были неделю назад, когда он исчез? — желчно поинтересовалась Вальбурга. — Неделю назад?! — ахнула Беллатриса. — А почему вы никому не сообщили? Тетя еще сильнее поджала губы, точно случайно сболтнула лишнего. — Я все сказала, Белла. Не знаю, к чему нам продолжать этот разговор. С этими словами она встала и сделала короткий взмах волшебной палочкой, так что со стола исчез недопитый чай. Невзирая на столь прозрачный намек, Белла продолжала сидеть не стуле, как ни в чем не бывало. — Тетя, — вкрадчиво проговорила она, глядя на Вальбургу исподлобья, — если ты не будешь со мной откровенна, это даст мне повод считать, что Регулус замешан в чем-то нехорошем, а ты и дядя Орион вместе с ним. У Вальбурги от внезапной вспышки гнева перекосилось лицо. — Так ты все-таки меня подозреваешь?! — воскликнула она, что в сочетании с не очень приятным тембром голоса производило сильное впечатление. — Да как ты смеешь! Я тебя на руках носила, когда ты была ребенком! — Я вовсе не думала тебя подозревать, когда шла сюда, — невозмутимо проговорила Беллатриса. — Но твое странное поведение просто никак иначе не объяснить! Лично я полагаю, что Регулус попал в неприятности, и хочу ему помочь, но для этого мне надо его найти. А ты по какой-то непонятной причине смотришь на меня как на врага! Что я, по-твоему, должна думать? Вальбурга снова села. Друэлла не раз хвалилась перед ней, каких успехов в глазах Темного Лорда добилась ее дочь. Со слов невестки, та была ну чуть ли не его правой рукой. Вальбурга, конечно, понимала, что тут может иметь место некоторое преувеличение, но открыто ссориться с такой племянницей все равно не стоило. — Я не смотрю на тебя как на врага, — проговорила она, слегка смягчив тон. — Мы правда не знаем, где он. И если ты найдешь Регулуса живым и невредимым, будем тебе только признательны. Белла посмотрела на нее со скепсисом. — Могу я тогда осмотреть его комнату? — поинтересовалась она после некоторой паузы. — Возможно, найду там что-то, что наведет меня на след. Вальбурга вновь скорчила недовольную гримасу, но отказать не смогла. Для проведения качественного обыска Белле необходимы были дотошность Крауча и смекалка Рудольфуса, поэтому она вызвала их себе на подмогу, уже не спрашивая разрешения тети. — Мда… а я-то думал, что он нормальный, — изрек Рудольфус, оглядывая стены, сплошь обклеенные разными газетными вырезками, фотографиями, знаменами Слизерина и еще не пойми чем. — А с чего ты взял, что он ненормальный? — внезапно взвился Крауч. — А с того, что подобный интерьер актуален разве что для психушки. — При чем тут психушка? Когда помещаешь что-то важное на видное место, это очень помогает сосредоточиться! — У тебя тоже, что ли, вся комната обклеена? — догадался Рудольфус. — Вовсе нет! — обиделся Крауч и, перекрикивая смех друга, прибавил. — Но для думающего человека в этом нет ничего зазорного! — Слышь, Беллс! — продолжал хохотать Рудольфус. — Как вернемся домой, надо будет нашу спальню тоже всякой лабудой облепить, иначе нас не примут в интеллектуальную элиту! — Дурак! — фыркнул Крауч. — Все эти статьи про Темного Лорда, — серьезно проговорила Белла, разглядывая причудливый коллаж над кроватью, составленный из множества пожелтевших газетных заметок. Забыв о перепалке, друзья подошли к ней. — Некоторые вырезки такие старые… — заметил Крауч. — Мы тогда еще и слыхом не слыхивали ни о каком Волан-де-Морте, а он, оказывается, уже был известен… — Только под именем Том Реддл, — проговорила Белла, разглядывая статью о лучших выпускниках Хогвартса 1944 года. — Невероятно… — Что невероятно? — сразу же заинтересовался Барти. — Это разве его фотография? Белла потрясенно рассматривала карточки учеников, под одной из которых значилась подпись «Том Марволо Реддл». Но узнать его восемнадцатилетнего было практически невозможно. Изящные пропорции лица, красивые карие глаза и очень обаятельная улыбка, разве что с легким намеком на усмешку. — Его вроде… — пригляделся Крауч. — Чья же еще. Изменился он, конечно. Сколько лет уже прошло. — Ну не до такой же степени… — потрясенно протянула Белла, не в силах оторвать взгляд от красивого юноши. «Почему я не родилась на поколение раньше! — вдруг подумала она с досадой. — Ведь я могла бы быть с ним с самого начала!» У нее даже в глазах помутнело от тех фантастических возможностей, которые ожидали бы ее в этом случае. — Вот это настоящий фанат, — пораженно констатировал Рудольфус, закончив осматривать коллаж. — Версию с предательством, думаю, можно сразу отбросить. — Я тоже так думаю, — согласилась Белла, опомнившись. — Боюсь, что его убили мракоборцы или прихвостни Дамблдора, правда, не совсем понятно, почему они до сих пор держат это в тайне и упускают такой замечательный шанс позлить нас. — Ладно, давайте попробуем найти тут хоть что-то дельное, — предложил Крауч, и друзья приступили к активным поискам. Работу осложняла склонность Регулуса к вещизму. Вся его комната была завалена книгами, какими-то непонятными артефактами, коллекциями газет и журналов многолетней давности, уже не говоря о личных вещах. Через три часа друзья перевернули все вверх дном, но ничего подозрительного так и не нашли. Вернее сказать, ничего особенно подозрительного, потому что, по большом счету, подозрительным там было все. Предназначение некоторых обнаруженных предметов, сыщики так и не смогли разгадать и в итоге просто положили их на место. А изучать всю найденную литературу на предмет какой-нибудь зацепки было и вовсе совершенно неподъемной задачей. — Одно могу сказать точно, — заключил Крауч, — Регулус не сбежал. Никаких признаков сборов. Все личные вещи на месте. Беспорядок умеренный. — Что-то мне эта история не нравится, — философски проговорил Рудольфус, все еще продолжая водить взглядом по комнате. — Почему не нравится? — тут же насторожилась Белла. — Да черт его знает… не нравится, и все тут. Какой-то он мутный этот Регулус… Так или иначе, обыск ничего феноменального не дал. Помучившись еще немного, все трое решили уходить. — Я вас догоню. Хочу еще парой слов перекинуться с тетей, — проговорила Белла и, дождавшись, пока муж и друг исчезнут, вновь подошла к коллажу над кроватью Регулуса. Аккуратно открепив заметку с фотографией юного Тома Реддла, она бережно спрятала ее в карман, стараясь особенно не мять, и тоже трансгрессировала. После бесплодного визита к Регулусу домой, Беллатриса решила отрабатывать версию с убийством. Она попросила Руквуда выяснить, нет ли в Отделе магического правопорядка сведений о том, что мракоборцы захватили или ликвидировали Регулуса Блэка. И тот с неохотой, но все же пообещал сделать все возможное, если, конечно, эта информация не является строго засекреченной. Спустя несколько дней он огорчил Беллу известием, что Министерству ничего неизвестно о ее кузене: ни о мертвом, ни о живом. Значит, мракоборцы в качестве возможных убийц тоже исключались. Белла принялась опрашивать всех подряд Пожирателей в надежде, что у них есть если не сведения о пропавшем, то хотя бы догадки. Но снова ничего. Кроме того, выяснилось, что при всем своем дружелюбии Регулус не имел по-настоящему близких друзей и, соответственно, никому не доверял. Все это наводило на Беллу самое мрачное настроение, и, отчаявшись, она решилась на крайне экстравагантный шаг, а именно: написать Сириусу. Если в деле замешан Орден Феникса, он должен был об этом знать. И хотя Белла не питала иллюзий, что люто ненавидящий ее кузен так вот сразу возьмет и все выложит, но надеялась, что он хотя бы намекнет или сболтнет что-то такое, что наведет ее на нужную мысль. В своем письме она информировала Сириуса о том, что его родной брат пропал без вести и, возможно, мертв, а также о том, что мракоборцы к его исчезновению непричастны. Поэтому если его убили члены Ордена Феникса, пусть проявят хоть каплю благородства и сознаются в этом. В тот же день сова доставила маленький клочок пергамента, на котором значились всего четыре слова:

«Убийцу ищи среди своих».

И так поиски зашли в совершеннейший тупик. Но Белла не могла просто пойти к Волан-де-Морту и заявить, что не справилась с заданием, поэтому тянула время, от отчаяния начав лично посещать все те места, которые, по ее мнению, могли иметь хоть какое-то отношение к Регулусу. Рискуя нарваться на кого-нибудь из врагов, она прочесывала Хогсмид, Косой и Лютный переулки, опрашивала хозяев тамошних заведений, но все без толку. Вскоре настал момент, когда тянуть с отчетом о провале уже больше было нельзя, потому что Волан-де-Морт начал бросать на Беллатрису недвусмысленные вопросительные взгляды, и дожидаться, пока он сам припрет ее к стенке, было только себе во вред. — Мой Лорд, мне нужно с вами поговорить, — наконец, решилась она, оставшись после очередного собрания. — Неужели? — надменно усмехнулся он. — Ты все же соизволишь уведомить меня о том, как продвигается выполнение моего поручения? Хотя, судя по твоему лицу, тебе нечем меня порадовать. — Я сделала все возможное, Мой Лорд, — обреченно опустив голову, проговорила она. — Но он точно испарился… — Испарился, значит? — саркастически переспросил Волан-де-Морт. — Но, насколько мне известно, люди не имеют свойства переходить в газообразное состояние. — Я приняла все необходимые меры! — отчаянно возопила она. — Навела справки, опросила родственников и знакомых, но никто ничего не знает. Умоляю, дайте мне еще времени! — Ну уж нет, — холодно возразил он. — За тот срок, что ты ведешь поиски, уже можно было самолично обшарить всю планету. Раз из тебя такой никудышный сыщик, лучше займись карательными операциями. Там от тебя хотя бы есть польза. Белла кивнула и продолжала стоять, точно не сообразила, что разговор окончен. Она пристально вглядывалась в лицо Волан-де-Морта, в очередной раз сравнивая его со школьной фотографией. При особом рассмотрении можно было догадаться, что это один и тот же человек, но в нем очень мало осталось от той классической красоты. Куда-то ушли скульптурная четкость черт и симметрия, а некогда ясные миндалевидные глаза теперь были покрасневшими и утратившими форму. «Неужели это возраст так изменил его? — подумала она. — Хотя он вовсе не стар…» — Ну что еще? — не выдержал Темный Лорд, не понимая, чего она застряла. Опомнившись, Белла покачала головой, поклонилась и пошла к выходу, но в последний момент резко остановилась, точно столкнувшись с невидимой преградой. Секунду-другую поколебавшись, девушка повернулась и спросила: — Мой Лорд, а это правда, что вы создали крестраж? Волан-де-Морту, вероятно, стоило огромных усилий не раскрыть от изумления рот. Он медленно поднял на собеседницу потрясенный взгляд и тихо произнес: — Что ты сказала? — Я сказала, правда ли, что вы создали… — Ты откуда об этом узнала?! — яростно воскликнул он, подаваясь вперед. — Регулус сказал, — дрожащим голосом отозвалась Белла, уже жалея о своем вопросе. — Что? Регулус? А он откуда узнал? — П-понятия не имею… — Сядь, — приказал Волан-де-Морт, и ближайший к нему стул сам собой выдвинулся. Белла с опаской подошла и, подобрав мантию, села. Она ожидала, что Темный Лорд начнет ее расспрашивать, но вместо этого он взмахнул палочкой и произнес: «Легилименс!» Его фигура на фоне темной стены превратилась в морок и вскоре растворилась в пространстве. Вместо нее стали постепенно прорисовываться очертания гостиной, где Беллатриса, Рудольфус, Рабастан и Крауч пили чай, обсуждая последние новости. Вдруг на пороге возник Регулус, и вид у него был какой-то растерянный и всклокоченный. — Что-то случилось? — тут же забеспокоился Рабастан. Регулус замотал головой, хотя было очевидно, что что-то все же должно было произойти и повергнуть его в такое состояние. — Белла, мне нужно с тобой поговорить, — изрек он, наконец. — Говори, — пожала она плечами. — Наедине. — Что, опять в вашей безумной семейке что-то приключилось? — засмеялся Рудольфус. — Надеюсь, что нет, — мрачно отозвалась Белла, вставая с места. — Только не здесь, — возразил Регулус, когда они вышли в коридор. — Нужно чтобы нас ни в коем случае никто не услышал! Поговорим у меня дома. Белла нехотя согласилась, гадая, что за страшную тайну он хочет ей сообщить. Они трансгрессировали на площадь Гриммо, 12 и зашли в дом. — Никого нет, это хорошо… — пробормотал Регулус. Вид у него был совершенно невменяемый, и Белла подумала, что, наверное, вздорная тетя Вальбурга опять что-то отчебучила, с чем ей, Беллатрисе, теперь придется разбираться. «Или, может, Сириус убит?» — с надеждой подумала она. Впрочем, случись такое, Пожиратели уже были бы в курсе. — Белла, я даже не знаю, как тебе об этом сказать, — чрезвычайно нервничая, заговорил Регулус, когда они пришли в его комнату. — Но с кем-то я должен поделиться. Только пообещай мне, что никто больше об этом не узнает! Белла приподняла обе брови и недоуменно на него воззрилась. — Смотря, кого это касается. Речь о наших семейных делах? — Нет, — интенсивно замотал он головой. — Семья тут ни при чем. Это касается, как бы это тебе сказать… в общем… это касается… Темного Лорда. — Что? — испуганно переспросила она, опасаясь, что случайно может стать участницей какого-нибудь заговора, хотя Регулус вроде не походил на заговорщика. — И он, в первую очередь, не должен знать о нашей беседе! — Да ты с ума, что ли, сошел? — вспылила Белла. — Я не могу от него ничего скрывать! — Но ты же владеешь окклюменцией? — с надеждой поинтересовался брат. — Окклюменция тут ни при чем, Регулус! — холодно отрезала Белла. — Я не собираюсь его обманывать! Обман — это все равно, что предательство! — Да ты послушай! — взмолился брат. — Я расскажу тебе нечто совершенно сенсационное! То, что может перевернуть все твое представление о НЕМ! Глядя в обезумевшие глаза Регулуса, Белла вдруг подумала, что, что бы то ни было, она знать этого не хочет, даже будь это трижды правдой. Но любопытство все же взяло верх. Если кузен замыслил что-то против Волан-де-Морта, лучше уж она об этом узнает и попробует его остановить. — Регулус, я ничего такого не могу тебе обещать, — наконец проговорила она. — Ты меня знаешь. Интриги — не мое. — Ладно, — обреченно выдохнул он. — Может, узнав все, ты изменишь свое решение. Садись, пожалуйста. С этими словами он взмахнул волшебной палочкой, и куча каких-то книг, которыми было завалено кресло, взмыла в воздух и беспорядочно шмякнулась на пол. Белла села и еще раз огляделась. Раньше она не замечала в Регулусе такую страсть к беспорядку. Видимо, те мысли, которые его одолевали в последнее время, захватили все его естество, не оставив там места для элементарных бытовых потребностей. Таким же макаром расчистив кресло напротив, он тоже сел и машинально почесывая затылок, пробормотал: — Даже не знаю, с чего начать… — Уж начни с чего-нибудь! — нетерпеливо подгоняла его Белла, которой эта комедия уже порядком надоела. — А еще лучше, сразу переходи к сути. — К сути… — повторил он. — Белла, а ты знаешь, что такое крестраж? — Нет, не знаю. — Ну это, как бы тебе объяснить… — Черт тебя дери, Регулус! — не выдержала она. — Да будет тебе известно, я многое в состоянии понять! — Конечно-конечно… — извиняющимся голосом затараторил он.— Это очень древняя и очень темная магия. Даже в библиотеке Хогвартса ничего об этом нет. Но я как-то копался у нас на чердаке и случайно нашел одну любопытную книжку. Ты же знаешь мою матушку, у нее еще и не то заваляется… — Регулус!!! — Ну да… в общем, это такой обряд, который может помочь человеку не умереть. — В смысле? — фыркнула Белла. — Магия не может сделать человека бессмертным. — В каком-то роде может… — В каком еще роде? Что ты несешь! Если бы это было правдой, никто бы не умирал! — Нет, — возразил Регулус. — Это очень сложно и опасно, мало кто может на такое отважиться. Насколько я понял, до Темного Лорда был всего один волшебник, создавший крестраж. — А что он из себя представляет? Что-то вроде философского камня? — Я не знаю, — покачал головой Регулус. — Может, камень, может, еще что-то… только его очень трудно сделать. Вроде как, обряд включает в себя убийство, а душу придется разорвать на две части, чтобы одну из них запереть в предмете… тебе не кажется, что это немного неправильно? — вдруг резко спросил он. — Что неправильно? — Становиться бессмертным. — Хм… Белла задумалась. Желания жить вечно у нее лично никогда не возникало. Она вообще мало думала о смерти. Конечно, бывали в ее жизни моменты опасности, и на какую-то секунду или даже долю секунды Беллу охватывал настоящий животный страх, но затем это чувство бесследно проходило. — А почему бы и нет? — наконец, заявила она. — Не знаю, решилась ли бы я на такое, но ОН совсем другое дело. Если нас с тобой не станет, то, пожалуй, мир не остановится, а вот его смерть будет огромной потерей. Без него мы — ничто. Сколько веков чистокровные волшебники ныли о своих великих идеях, но еще ни разу не появлялась личность, способная их воплотить! — Да-да… — бормотал Регулус. — Ты вроде права… но… я даже не знаю что, Белла. Разве можно достигать бессмертия, забирая для этого чужую жизнь? — Ну убийством в наше время трудно кого-либо удивить, — снисходительно усмехнулась она. — Если бы я после каждого убийства становилась бессмертной… Регулус бросил на нее какой-то нервный взгляд. «А убивал ли он когда-нибудь?» — вдруг подумала Белла Чтобы быть Пожирателем смерти и ни разу не запачкать руки кровью, надо было обладать невероятным везением. Рабастан, к примеру, ни разу не убивал лично. У Рудольфуса даже была на этот счет теория, согласно которой есть люди не способные на убийство ни при каких обстоятельствах, даже в случае угрозы собственной жизни, настолько сильна в них врожденная человечность. Впрочем, Белла в эту идеалистическую теорию не верила, и с ее точки зрения способность убивать была в каждом человеке заложена природой, как часть инстинкта выживания, а проблема состоит лишь в том, что некоторым особенно трудно переступить этот социальный барьер. — А ты уверен, что он действительно сделал этот самый крестраж? Регулус напряженно кусал свои губы, что совсем не придавало его виду уверенности. — Я не знаю… это пока мои догадки. А если сделал? Ты думаешь, он прав, Белла? — А ты думаешь, нет? — Но он же разорвал свою душу. Девушка, как ни старалась, не могла себе представить этот процесс. Она всегда полагала, что душа является монолитной и неделимой субстанцией. Единственной картиной, которую теперь подбрасывало ей воображение, было привидение, расчлененное пополам, и это зрелище ничего, кроме смеха, не вызывало. — А что происходит с тем, кто разрывает свою душу? Это отражается на нем физически или психически? — наконец, поинтересовалась Беллатриса, желая перевести дискуссию в более понятную плоскость. — Думаю, да… — ответил Регулус, поразмыслив. — Какие-то изменения должны быть, ведь душа и тело взаимосвязаны. — Но даже если и так, разве человек не вправе сам решать, что ему делать с собственной душой, в особенности, если на кону стоит бессмертие? От безысходности собеседник взлохматил свои волосы. — Я не знаю, — растерянно выговорил он после паузы.

Белла издала недовольный вздох. Регулус всегда был любителем мистики, разного рода тайн и теорий заговора, которые он вычитывал из странных книжек, хранящихся на чердаке его дома. Эта история с крестражем, скорее всего, была ничем иным, как очередным бзиком. Даже само слово звучало нелепо. Похоже, кузен опять вдохновился бредовыми изысканиями каких-то чернокнижников-шарлатанов и будет носиться с этой идеей, пока не «переболеет».

Не успев додумать эту мысль, Белла очнулась и обнаружила себя наполовину съехавшей с кресла.

Волан-де-Морт больше не сидел за столом, а стоял возле камина, сосредоточенно вглядываясь в пламя.

— Ты гениальна, Беллатриса Лестрейндж, — изрек он отнюдь не с хвалебной интонацией. — Нужно было умудриться столько времени потратить на расследование, в то время как, главным свидетелем изначально была ты сама.

Белла встала, полагая, что не очень-то вежливо сидеть в его присутствии.

— Что ж, вероятно, он поведал о своей догадке еще кому-то кроме тебя, — заключил Темный Лорд, наконец, оставив в покое камин и повернувшись лицом к собеседнице. — Впрочем, это уже не важно. Ему все равно никогда не отыскать крестраж. А если кто-то из моих врагов узнает о нем, тем лучше… тем сильнее будет их страх.

— Так это правда? — потрясенно спросила Белла, мозг которой отчаянно не хотел верить в возможность существования бессмертия.

— А ты действительно думаешь, что мне не под силу победить смерть? — цинично усмехнулся он.

— Кому как не Вам… — пробормотала она, чувствуя, что от всего этого у нее ум заходит за разум.

— Если даже кто-то и сумеет убить меня, я не умру. Несколько частичек моей души останутся жить, и с их помощью я смогу заново обрести плоть и кровь.

— Несколько… — не веря своим ушам, пробормотала она. — Но как это вообще возможно?

Темный Лорд как-то странно посмотрел на нее и сделал несколько шагов навстречу.

— Для того, чтобы стать бессмертным, нужно обладать тем, чего никогда не было у тебя, Белла… — протянул он медленно и немного зловеще.

— Чем же? — испуганно спросила она, глядя на него снизу вверх.

— Всепоглощающим и неодолимым желанием жить.

====== Глава 33. Предателей никто не любит ======

К осени 1981 года Темный Лорд уже частично контролировал Министерство за счет завербованных им чиновников, однако для победы этого было недостаточно. Коалиция Минчум-Крауч-Багнолд все еще была сильна и вела ожесточенную войну с Пожирателями, не собираясь сдаваться. Уже не говоря об Ордене Феникса, который отравлял Волан-де-Морту жизнь ничуть не меньше официальных властей. К примеру, сотрудница Отдела магического транспорта Доркас Медоуз раскрыла агентурную сеть Пожирателей в Трансгрессионном центре, в результате чего те на некоторое время лишились возможности безопасно перемещаться. К Медоуз немедленно были отправлены убийцы, но, ко всеобщему удивлению, она в два счета с ними расправилась. В порыве ярости Волан-де-Морт разыскал и уничтожил волшебницу лично. — Мое терпение кончилось,— сквозь зубы процедил он, собрав Пожирателей сразу же по возвращении. — Я больше не допущу, чтобы эти грязные маглофилы проливали чистую кровь настоящих волшебников. Переворот в Министерстве должен состояться до конца года. Только оказавшись у руля, мы сможем остановить войну, защитить магию от уничтожения и обеспечить волшебникам достойное будущее.

Следуя приказу Темного Лорда, Руквуд путем подкупа, уговоров и угроз завербовал личного секретаря Министра Магии, и тот был готов в любой момент наложить на последнего заклятие «Империус». Кроме того, уже были составлены приказы о назначении людей Волан-де-Морта на ключевые министерские посты, оставалось только их утвердить. Но чтобы план сработал, необходимо было решить проблему с окружением Минчума, где еще оставалось приличное количество людей, никак не подконтрольных Темному Лорду. Узнав о насильственной смене власти, они немедленно оказали бы ожесточенное сопротивление. Что уж говорить о подпольщиках вроде Ордена Феникса. Поэтому, прежде чем осуществлять переворот, нужно было расправиться с наиболее ярыми противниками, коих набрался целый список. Туда вошли Карадок Дирборн, Бенджамен Фенвик, Гидеон и Фабиан Пруэтты, Эдгар Боунс, Марлин МакКиннон и многие другие.

Пожиратели разделились на группы по числу намеченных жертв и принялись тщательно планировать каждое преступление, дабы все прошло четко и без ошибок. Волшебники стали погибать один за другим, а иногда вырезанными оказывались целые семьи. Минчум выступил с заявлением о том, что война вошла в решающую стадию, и объявил Чрезвычайное положение. Крауч-старший был в бешенстве. Он добился того, чтобы Совет одобрил применение непростительных заклятий в адрес подозреваемых, и любой человек, попавший в застенки, теперь мог быть подвергнут заклятию «Круциатус» с целью получения «правдивых» показаний, вне зависимости от того, была ли у него на руке Черная метка.

Впрочем, все эти попытки Министерства удержаться наплаву все больше напоминали предсмертные конвульсии. Волан-де-Морт был слишком силен, имея в своем распоряжении внушительный людской ресурс, уже не говоря о целой армии великанов, оборотней, дементоров и инферналов. Кроме того, все его силы действовали слаженно и централизованно, в то время как в Министерстве существовало негласное междувластие, поскольку Минчум проявил себя слабым политиком, а Крауч и Багнолд пытались всячески им манипулировать, при этом непрестанно соревнуясь между собой и мечтая занять его кресло. А что до Ордена Феникса, так он и вовсе находился на обочине политической борьбы, презирая Министерство за «неверные» приоритеты и часто действуя с ним вразрез. Одним словом, исход войны был предсказуем.

В итоге переворот решено было осуществить первого ноября, и его подготовка велась усиленными темпами, однако совершенно неожиданно возникло некоторое обстоятельство, которое спутало Волан-де-Морту все карты и заставило его на время позабыть о своих амбициях.

Кашу заварил Снегг, Пожиратель из «юного поколения». Благодаря своим феноменальным талантам к зельеварению он периодически бывал «крайне полезен» и имел прочное место за длинным лакированным столом. Так вот, в один прекрасный день он заявился к Темному Лорду и начал нести какую-то чушь про какое-то пророчество, в котором говорилось о неком волшебнике, якобы представляющим для Волан-де-Морта серьезную угрозу. По правде говоря, пророчества даже в магическом мире являются вещью неоднозначной и сомнительной, поэтому к ним не часто относятся всерьез, но самый опасный темный волшебник всех времен решил перестраховаться.

Со слов Снегга стало понятно, что эта самая таинственная личность никак не сможет жить спокойно, покуда не отправит Волан-де-Морта на тот свет. Последний, естественно, не растерялся и по своему обыкновению решил напасть первым, дабы избежать возможных проблем. Его задачу существенно облегчал тот факт, что могущественному врагу на текущий момент должно было быть не более года от роду, а что может быть проще, чем расправиться с младенцем? Казалось бы.

Однако все по порядку. Под описание подходили двое: Невилл Долгопупс, сын мракоборцев и членов Ордена Феникса Алисы и Фрэнка, и Гарри Поттер, сын Лили и Джеймса, также состоявших в ордене. Вычислить, кто же из двоих является «тем самым» оказалось невозможно, во всяком случае, основываясь на полученной от Снегга информации. С первоисточником пророчества поговорить не удалось, поскольку Дамблдор моментально подсуетился и взял «прорицательницу» под личную защиту, так что подобраться к ней теперь было сложнее, чем к Минчуму. Гораздо проще было устранить сразу обоих претендентов, тем более, что они все равно происходили из семей врагов Темного Лорда, соответственно, их жизнь ни во что не ставилась.