Наследники Тьмы

— Нет, не должна! — девочка перестала улыбаться, и Веру охватил ужас.

— Если я не вернусь, плохого дядьку не посадят в тюрьму! — выпалила она и тут же сама осознала, как жалко это прозвучало.

— Тюрьма — ерунда, он и так уже наказан! — Девочка показала на цветы. — А ты останешься здесь, со мной! — Она топнула ногой.

— Отпусти её, Лена! — раздался сзади мужской голос. — Пожалуйста.

Вера обернулась: на тротуаре стоял молодой парень, печально глядя на девочку.

— С чего это? — Леночка выпятила губу.

— Если ты её не отпустишь, то меня никогда не найдут и не похоронят. Как и тебя. Мы так и останемся не упокоенными. Да ты и сама это знаешь!

— Ну и что? А если я уже не хочу упокоиваться? Что, если мне и здесь нормально?

— А как же я?

— Привыкнешь! Я же привыкла… Нам будет тут весело!

— Нет, не будет! — замотала головой Вера. — Мне нужно вернуться, как ты не понимаешь? Надо много чего сделать, и… меня же там ждут!

— Никто тебя не ждёт, у тебя всю семью перебили, я своими глазами видела, когда тебя из тьмы сюда выдирала!

— Тогда подумай о своей бабушке! — парень повернулся к единственному горевшему в доме окну. — Она так и будет тут вечно с тобой сидеть? Ты знаешь, как баба Таня хочет упокоиться, но ради тебя она готова на всё! И что же? Ты вместо благодарности накажешь её? За то, что она предвидела, как ты умрёшь маленькой и осталась о тебе позаботиться? — Он посмотрел на девочку.

Губы Леночки задрожали, плечи поникли, взгляд скользнул под ноги. Сейчас лучше помолчать — поняла Вера и тихо замерла в ожидании. На детской площадке негромко поскрипывали пустые качели — за всё время разговора их равномерное движение так и не изменилось.

— Ладно, иди! — Леночка разжала пальцы, отпуская гостью.

— Я провожу, — вызвался парень.

Они медленно пошли по тротуару прочь.

— Подождите!

Оба оглянулись: девочка бежала к ним, сжимая в руке что-то красное.

— Вот, держи! Это от моих цветов.

Вера неуверенно взяла нежный и прохладный лепесток — он трепетал под пальцами, будто живой.

— Бери, бери, пригодится! — Леночка сложила пальцы гостьи в кулак, заставляя сжать алый треугольничек. — Не бойся, он тебе ничего плохого не сделает.

— Спасибо.

— Ага! — кивнула девочка и замерла, уставившись куда-то в пространство, глаза её влажно заблестели.

— Кажется, будто она плачет, но это не так, — сказал парень. — Пойдём!

Он развернулся и зашагал по тротуару, Вера последовала за ним.

— Меня Дима зовут, — представился он.

— Вера.

— Знаю.

Когда они дошли до конца улицы, девушка обернулась: Леночка так и стояла, оставаясь совершенно неподвижной.

— Это просто след, — пояснил Дима, — а сама она уже ушла.

— Куда?

— К бабе Тане, конечно!

И тут Вера заметила, что фигура девочки стала бледнеть, словно в воздухе растворялась. А следом стало выцветать вообще всё вокруг.

— Пора тебе выбираться отсюда, — предупредил Дима.

— Но как?!

— Смотри мне в глаза и будь внимательна: на краю дыры задерживаться не стоит, поняла?

Вера кивнула:

— Я готова!

Карие радужки рывком расширились, заполнив собой всё видимое пространство, картина убийства Димы развернулась во всех подробностях, а потом Вера моргнула и, едва почуяв ледяной ветер, отпрянула. Пережидая ужасный вдох адской бездны, она заметила, как в потоках возле дыры проглядывает ещё кое-что необычное, и «пойдя по следу», быстро сообразила, что за «цветы» и зачем посадила Леночка.

Краем светаковского зрения она заметила вбежавшего в допросную Василькова: от манипуляций с дырой мужику стало плохо, но едва Вера перестала цепляться за живое, порванные ею цветные потоки убийцы стали быстро восстанавливаться.

Считав всё, что он знал о местах захоронения тел, она отлепилась от чужого светака и вернулась в своё физическое тело — правая рука была сжата в кулак, но красный лепесток исчез. Куда он делся, неужели в моём светаке растворился?! — испугалась Вера, но в памяти сразу же всплыли слова девочки: «Не бойся, он тебе ничего плохого не сделает», и тревога ушла — мёртвые не лгут!

Дверь в допросную была распахнута, и девушка заглянула внутрь: мужик пришёл в себя и таращился вокруг осоловевшим взглядом, рядом стоял Иван Игнатьевич с телефоном в руке.

— С ним всё в порядке! — громко успокоила следователя Вера и пробормотала, тихо, себе под нос: — Пока, во всяком случае.

— Чёрт возьми, Вера! — Васильков выскочил из допросной и захлопнул за собой дверь. — Что ты тут такое творила?!

— Ч-что?

— Припадок мужику устроила, вот что! Сама у стены застыла, жилы на шее вздулись, но вроде не падаешь, и глаза под закрытыми веками мечутся. И тут вдруг — грохот из допросной! Врываюсь, а подозреваемый упал лицом вниз и в конвульсиях бьётся, цепь от наручников гремит, он лбом об стол колотится…

— Извините, Иван Игнатьевич, я не хотела… вас пугать, это вышло случайно…

— Да я уже «Скорую» вызывал! Ты вообще представляешь, что тут сейчас могло начаться?! — Васильков сунул телефон в карман и рукавом вытер пот со лба. — У подозреваемого судороги, рядом какая-то, не имеющая отношения к делу, девица — тоже в странном ступоре… Как мне с начальством объясняться?

— Но я же правда не нарочно! Зато теперь я абсолютно уверена: это он!

— Ладно, — смягчился следователь. — Хоть не зря… всё это… — он махнул рукой на дверь допросной.

— Не зря! — энергично закивала Вера. — Очень даже не зря. Потому что это именно он убил Леночку Макееву, и он же убил ещё одного парня — Дмитрия Лямочкина.

— Лямочкина, говоришь? Так вот, значит, куда он пропал!

С лестницы в коридор вышел опер и направился к ним. Васильков замолчал, ожидая, когда он подойдёт, а Вера, устав отводить глаза, чтобы не лезть в личную жизнь всех и каждого, достала из кармана браслет и надела на руку.

— Здрасьте, — кивнул опер Вере.

— Добрый день, — ответила она.

— Саш, проводи допрос без меня, я, если успею, присоединюсь позже.

— Как скажете, Иван Игнатьевич, — Саша окинул девушку любопытным взглядом и прошёл в допросную.

— Слушай, Вер, а ему снова плохо не станет? — глядя на закрывшуюся дверь, спросил следователь. — Врач точно не нужен?

— Сейчас нет, хотя вообще жить ему недолго осталось. У него рак.

— Серьёзно? Ты это видела?

— Да! Сразу несколько опухолей… уже растут, — ответила она, вспоминая красные бутоны на толстых белых стеблях и подаренный Леночкой лепесток. — И растут быстро!