Настоящее в будущем

Эмма его не слушала, смотрела на фигуру, распростертую на софе в каминном зале. У Генри дыхание спёрло от ужаса, когда он понял, что видит перед собой раненую Реджина без признаков. Он кинулся к ней и упал на колени рядом с софой, и Эмма осторожно присела рядышком и дрожащими руками прикоснулась к её сломанной руке.

— Неужели это я? — сокрушалась Эмма.

— Да, ты, — жёстко сказал Голд. — И не ты.

Он нервно зашагал по комнате, пока жена не остановила и не обняла его.

— Она поправится, — Мэри-Маргарет крепко и нежно обняла Генри за плечи. — Вот увидишь.

И Генри ей верил, но легче ему не стало. Им не нужно было возвращаться в Сторибрук. Ей не нужно было возвращаться.

В двери, между тем, стали ломиться ещё настойчивее.

— Где чёртов тригер?! — Голд снова терял терпение, и одёргивания Белль больш никак не помогали.

— У меня с собой, — испуганно ответила Эмма.

— Видимо, нет! — кипел Голд. — Иначе какого чёрта всё это происходит?!

— Не ори на неё! — сорвался Крюк. — Никогда не смей на неё орать! Скажи лучше: эта серая падаль теперь по всему городу шастает?!

— Скорее всего, да! — прорычал Голд.

— Боги… Лиам… — Крюк закрыл лицо рукой. — Дети…

— Не у тебя одного! — рыкнул Голд.

— Нам нужно к ним, — сказала Эмма.

— Сейчас это исключено, — вздохнула Белль, но, судя по её виду, сама готова была покинуть укрытие из тех же соображений.

— Я согласен с капитаном, — внезапно спокойно сказал Голд. — На открытом пространстве защищаться разумнее, чем дожидаться, когда огромная толпа этих тварей ворвётся в дом. К тому же нам нужно добраться до того, кто всё это устроил. В доме есть оружие?

— Целый арсенал, — ответила миссис Нолан. — На любой вкус.

— Чудненько, — кивнул Голд. — А где?

— Магии нет… — вдруг проснулась Эмма.

— Да что вы говорите! — вновь повысил голос Голд, но от дальнейших возмущений воздержался. — Так где оружие?

— Внизу, — сказала Мэри-Маргарет. — За мной.

Она пригласила их на кухню, открыла вход в погреб и первая спустилась вниз. Генри спустился следом, а за ним и Голд. Помимо хозяйственных принадлежностей погреб был полон оружия: ружья, дробовики, пистолеты, патроны, мечи, сабли, шпаги, копья, луки и арбалеты лежали повсюду в пыли и беспорядке.

— Бардак, — прокомментировал Голд.

— Уж извините! — огрызнулась Мэри-Маргарет.

— Тише вы! — шикнул на них Генри, уставший от вечных выяснений отношений.

Они подняли оружие наверх, передавая его Крюку и Эмме. Белль и Белль из 2015-го раскладывали его в каминном зале. Когда Генри выбрался назад, то наконец обнял Эмму и постарался её успокоить, попутно наблюдая за дёрганной Мэри-Маргарет и паникующим Киллианом. Белль-из-прошлого растерянно озиралась по сторонам, присев рядом с Реджиной, а Голд вложил пистолет в руку жены.

— К нему больше всего патронов, — тихо пояснил он.

— Спасибо, — также тихо поблагодарила она.

Не было слов, чтобы описать, насколько эта ситуация не нравилась Генри.

— Ладно, — кашлянул Голд, взял один неплохой меч и двинулся к выходу. — Готовы?

Эмма и Крюк кивнули, вооружившись саблями, и Генри, к весьма оскорбительному удивлению большинства, тоже взялся меч. Вместе с Голдом он отодвинул комод и слегка растерялся, услышав за дверью топот копыт, металлический звон и глухое шипение. Распахнув дверь, он увидел рыже-пегую кобылу с двумя всадниками, и ничуть не удивился, когда разглядел их лица.

— Все в стороны! — предупредил Генри. — Отошли!

Все послушно посторонились, и Роланд Гуд вместе с Колетт Голд влетел верхом на лошади в чужую прихожую. Крюк одним точным ударом в голову прикончил жуткое серое существо, увязавшееся за ними, и снова с силой захлопнул дверь.

— Папа, — Коль спрыгнула с лошади в объятия Голда и повисла у него на шее. — Там кошмар.

Сам Генри кинулся обнимать Роланда, потому что в этот миг больше всего нуждался в поддержке старого друга.

***

Очнувшись, Адам ощутил пустоту внутри, будто лишился половины своей сущности, а лишился он магии. Он никогда не был ею увлечён, но сейчас не по себе от такой утраты. Жить без магии в мире без магии — определённо его мечта, но жить без магии в мире, кишащем магами, — увольте!

Дар Адама проявился, когда ему было одиннадцать, и спровоцировало его не самое лучшее чувство. В тот день Адам сильно поссорился с сестрой, и она побежала на кухню, где родители тихо беседовали за чашкой чая, ну или в мамином случае — за стаканом воды. Коль искала правосудия и в любом случае нашла бы его для себя. Она была прирожденным оратором в отличии ит молчаливого скромного брата. И потому Адам разозлился, а когда нагнал сестру на кухне, неожиданно дал выход своей злости: мамин стакан лопнул, осколки разлетелись в разные стороны и замерли в воздухе, сверкая в солнечном свете, словно алмазы.

— Коль! — вскрикнула Белль.

— Это не я! — выпалила Коль.

— Это не она, — подтвердил ошарашенный Голд, глядя на Адама.

— Это… я, — сознался Адам.

Ему стало совестно и захотелось всё исправить, и он едва не ударился в панику, опасаясь собственного дара. К счастью, если эмоциональный всплеск Коль был похож на смерч, сметающий всё на своем пути, то Адама эмоции, наоборот, сдерживали, делали неспособным творить волшебство, но в тот первый раз он его совершил и восстановил стакан.

— Очень интересно, — задумчиво произнёс Голд.

— Извините, — испуганно бросил Адам и выбежал из кухни.

Отец нагнал его прежде, чем он успел подняться на второй этаж.

— Стой, стой, стой! — останавливал Голд. — Это было очень необычно.

— Я не хотел, — сказал Адам. — Я не специально.

— Сначала, — отметил папа. — А потом специально. Я могу тебя научить…

Адам не хотел учиться магии, но видел, что отец, движимый искренним любопытством, этого хотел. И раз сам Голд всегда удовлетворял любопытство Адама и считался с его интересами, то и Адам решил, что будет честно уступить ему и принял предложение. Он занимался упорно и достиг большого успеха, но редко пользовался своими навыками, не подозревая, что однажды станет об этом жалеть.

Адам выяснил, что помимо магии, не работали все средства связи. Телефонная линия была перегружена, сотовая связь и интернет были недоступны. Коль ушла, влекомая своей сумасшедшей спасательной миссией, а он, не умеющий сражаться, остался один с двумя маленькими братьями. К тому его внезапно осенила одна мысль: Лиам Джонс. До того, как они потеряли сознание, Адам переписывался с Лиамом, и тот сказал, что в городе творятся странные дела, и он бы отправился на разведку, если бы его не оставили сидеть с Эльзой. В отличии от Форта, дом Джонсов был совсем незащищен, и у Адама в голове созрел план собственной спасательной миссии.