Настоящие, или У страсти на поводу

— И что теперь? — осторожно спросила у него.

— Сказали, что всё будет хорошо. Сэм и ребёнку ничего не угрожает.

— Но вы всё равно волнуетесь, — мягко улыбнулась ему. — Это нормально и естественно.

— Я здесь, а сердце там, — просто ответил герцог, чуть приподняв уголки губ. — Сэм и за вас волнуется.

— Со мной всё хорошо, — быстро ответила я, резко выпрямляясь.

— Айола, вам не стоит бояться Элкиза. Если этот… мужчина что-то вам сделал или попытется сделать, то вы только скажите. Поверьте, я найду, чем его достать и приструнить.

Выражение лица мужчины было таким красноречивым, что я ни на секунду не усомнилась, что сможет и достанет.

— Нет, — поспешно произнесла я. Становиться причиной новой затяжной войны между мужчинами я точно не хотела. — Вы не так всё поняли. Граф помог мне.

— Торнтон? — Чёрная бровь поползла вверх. — Торнтон вам помог?

— Да.

— И что потребовал взамен? Душу?

Вот зря он так сказал, потому что я замерла и сердце тревожно забилось, напоминая о собственных словах, которые произнесла этой ночью графу.

«Тело получите, но душа останется при мне…»

— Ничего, — быстро ответила я и снова попыталась поправить платье, которое так и норовило сползти с плеч, открывая грудь. Пусть вырез всё равно был скромным, но я чувствовала себя неловко.

— Айола, вы можете довериться мне. Поверьте, мне не безразлично ваше состояние. И дело не только в том, что вы лучшая подруга Сэм, хотя это даже даёт вам сто очков вперёд. Вы добрая, открытая и честная. Таким сложно в этом мире. Я хочу помочь.

— Спасибо, — смущенно улыбнулась я, тронутая его словами и поддержкой. — Но всё хорошо. Правда.

— А ваше платье? Кто вам порвал его? — устав ходить вокруг да около, прямо спросил герцог.

— Ивар Гремзи, — немного подумав, ответила ему.

— Ваш жених? — поднял брови Корвил.

— Бывший. Я разорвала помолвку.

Удивился и даже не попытался этого скрыть.

— Вы уверены?

— Более чем. Скажите, я могу отправиться к Селине? Мне хотелось бы быть с ней рядом, помочь. Вы не переживайте, тревожить или нагружать её своими проблемами я точно не стану. Мы пять лет прожили в Академии, там столько воспоминаний.

— Когда вы хотите отправиться?

— Как можно быстрее.

Сбежать из этого дома, проблем и воспоминаний. Сбежать от графа, один взгляд на которого путает мысли и заставляет совершать ошибки.

Мне просто необходимо прийти в себя и принять случившееся. А для этого надо время. Пара дней в Академии вернёт мне душевное спокойствие.

— Хорошо, — немного подумав, произнёс герцог. — Мы с вами отправимся после обеда. Уверен, ваше присутствие пойдёт Сэм на пользу.

— Спасибо. Большое спасибо. Я соберу вещи, — я вскочила со стула и поспешила к двери.

— Айола? — Голос герцога остановил меня у самого выхода. — Помните, что вы не одна и вам есть кому помочь. Вы нам не чужая.

— Я помню. Спасибо.

Белфор сбежала в Академию.

Граф лично видел, как её небольшой чемодан грузили в карету. Как она сама, взволнованная и покрасневшая от ярких летних лучей, улыбаясь, разговаривала с Архольдом, наблюдая за погрузкой.

Уехала…

Это даже хорошо. Будет время прийти в себя и понять, что происходит в его жизни. Как, когда и почему всё так изменилось, вытаскивая его из скорлупы отчуждения, в которой он надежно жил и существовал столько лет?

Торнтон поднёс руку к лицу, рассматривая разбитые до мяса костяшки. Натянувшись, кожа заныла и от сжатия пальцев в кулак вновь выступила кровь. Можно было обратиться к лекарю или выпросить у кухарки лечащую мазь, но он не стал. Пусть эта боль и ссадины будут живым напоминанием его ошибки и несдержанности.

Не стоило поддаваться гневу и так реагировать. Но жалобный вскрик Айолы, её тонкие руки, которыми она пыталась отбиться от бывшего жениха, и полные ужаса глаза заставили мужчину потерять контроль.

Никогда и никого до этого Леонард не бил с таким остервенелым удовольствием. Если бы она не остановила, то всё могло зайти слишком далеко. И угрызений совести по этому ублюдку Торнтон бы точно не испытывал.

Нахмурившись, провёл пальцами по лбу, пытаясь прогнать воспоминания, выбросить образ северянки из головы.

Нет, так не пойдёт. Он же решил забыться, значит так и будет.

Балы и рауты, полные блеска и фальшивых улыбок. Забыться, окунуться в это с головой, вытравить не нужные мысли и забытые чувства.

Ночь и очередная попойка. Но на этот раз только для избранных. Дом Армель был открыт лишь для высшей знати. Всё те же лица и давящая тяжесть чужих взглядов.

Глотнул обжигающий бренди и откинулся на спинку мягкого кресла, закрыв глаза и пытаясь унять пульсирующую боль в висках, которая лишь с каждой секундой усиливалась. Следом заныла нога, а трость, как назло, осталась в особняке.

Разговаривать не хотелось и когда в нос ударил знакомый приторно-сладкий запах роз, он едва не скривился от отвращения.

— Граф, — промурлыкала Констанци, проведя пальцами по его напряженным плечам и присаживаясь на подлокотник. — Я так рада вас видеть. И даже готова простить вашу забывчивость и не выполненные обещания.

Пальчики коснулись его лица, вызывая непреодолимое желание отвернуться. А еще лучше умыться.

Ощущение грязи стало таким сильным, что Леонард быстро поймал её руку, отводя ладонь от своего лица, и открыл глаза.

— Не слишком ли много внимания для одного меня, маркиза? Ваши гости могут обидеться.

— Моё право как хозяйки. Да и поздравить вас хотелось одной из первых.

— С чем?

— Или посочувствовать, — продолжила она насмешливо, но его было не обмануть, Леонард видел, как зло сверкали её глаза. — Не думала, что ваш вкус может настолько испортиться. А с другой стороны, ваша смелость не может не вызывать восхищения.

— В бездну, Констанци, эти игры. О чём вы сейчас?

— Затащить в постель чужую невесту и протеже вашей сестры, которая к тому же является герцогиней, — прошипела маркиза. — Такое безрассудство не может не восхищать!