Настоящий Герой

На полицию посыпались обвинения, митинги, акции протеста и редкие случаи нападения на сотрудников, которых с каждым днём становилось всё больше.

Город превратился в рассадник ужаса и хаоса, с каждым днём погружаясь в пучину всё больше и больше.

Стало опасно выходить на улицы. Родители запирали детей в домах, боясь выпускать их одних. Обезумевшие от страха люди видели за каждым углом мутанта, без остановок строча доносы на бывших друзей и соседей, заваливая и так надрывающуюся полицию кучей ложных вызовов.

А на фоне всего этого кошмара продолжалась война Сорвиголовы и Фиска. В новостях изредка мелькали смазанные силуэты знакомой фигуры Мёрдока, но... Связаться я с ним не мог, да и в додзё он не объявлялся, как и предупреждал.

Круглые сутки Нью-Йорк падал в бездну, грозя рухнуть так глубоко, что уже никто и никогда не сможет его вытащить оттуда. И я наблюдал за этим из первых рядов.

Прошёл всего один день, что я позволил себе на отдых, и вот вновь одинокий герой возвышается над Нью-Йорком, обещая спасти его прогнившее нутро.

Стоя на крыше высотки, опираясь ногой в бортик, разглядываю подступающую к полицейскому участку толпу. Испуганные люди, что не знают, чего ждать от завтрашнего дня. Они боятся... Боятся оказаться на месте тех несчастных, которым не повезло мелькнуть между полицией и «мутантом». Оттого пытаются выместить свою злость хоть на ком-то знакомом и простом.

– Америка... Как же ты любишь подобное. Правильно говорил Комедиант. Мечта стала явью.

Пробормотав себе под нос, прикрываю глаза рукой из-за резкой вспышки. Несколько коктейлей Молотова врезается в жидкий полицейский кордон, поджигая бедолаг. Благо рядом стоит пожарная машина и парочка водомётов, что быстро предотвращают трагедию.

Маска Роршаха на моём лице как нельзя кстати. Даже без свидетелей я боюсь показать разочарование и безысходность на своём лице. От вида подобных картин меня мутило, а кулаки сами собой сжимались от злости.

Из-за одного человека произошло всё это. И чем больше я размышлял о том, кто это сделал, тем обиднее становилось. Ещё тогда, посреди разрушенной улицы, поняв, что напротив меня стоит обычный человек, а никакой не мутант.

Герман Шульц. Я знал это имя ещё до знакомства с тихим помощником Октавиуса, помнил ещё с тех времен, когда вся нынешняя реальность была красивой картинкой, напечатанной на цветных страницах.

Но сейчас эти краски померкли, оставляя меня один на один с обезумевшим городом... И я не знал, что делать. Он не казался мне таким, каким я представлял. Простой парень, тянувший свою лямку и занимающийся любимым делом. Он был слишком молод и добродушен, чтобы нацепив маску скакать по городу, стреляя по всем из лазерного оружия.

– Что-то здесь не так...

Суперзлодей Шокер. Один из противников Человека-Паука. Поехавший, озлобленный немец с нарциссическим синдромом. Одетый словно на Хэллоуин, в вырвиглазные черно-желтые тряпки. Нервный, замкнутый, агрессивный. Совершенно другой психопортрет, что абсолютно не вязался с помощником Отто.

Ещё был вариант с чёрным парнем — уборщиком из фильмов, но это я вообще отбросил за невероятностью. На дворе стоял две тысячи пятый и я скорее поверю, что «афрошокер» начал бы грабить всё подряд, наплевав на закон и опасность...

– А ведь сходится. Надеюсь, что я ошибаюсь, — сняв шляпу, расчёсываю макушку, неотрывно следя за разрастающимся противостоянием между полицией и митингующими, — в любом случае... У меня есть главная и единственная зацепка. Сначала надо проверить её.

Верный крюк-кошка несёт меня над буйными улицами. Рассекая воздух, я чувствую под ногами тепло, а здания то и дело освещают вспышки взрывов. Сигнальные мигалки полиции блестят по всему городу, а во многих отдалённых районах уже дошло дело до стрельбы.

Мегаполис превращался в поле боя и нужно было немедленно найти виновника всего этого, пока люди не разорвали друг друга на куски.

Весь Нью-Йорк стоит на краю, покрываемый слоем пепла. Отовсюду воняет страхом, смертью и гарью. Ароматы настоящего забивающие нос, одурманивая тебя, заставляя присоединиться к зову толпы, встать рядом с ними и идти крушить всё на своём пути.

***

Я стоял перед дверью в лабораторию доктора Октавиуса, держась за ручку двери. Из мелкой щели мне под ноги лился свет, а внутри раздавались торопливые шаги и знакомый голос.

Я боялся? Скорее нет, чем да. Хотя и мой страх был не от встречи, а от правдивости догадок. Было неприятно ошибиться вот так. Поверить в мечту, что преступник может оказаться хорошим парнем. Посчитать себя умнее всех и позволить Шульцу натворить столько всего, прежде чем обезвредить его...

– Обезвредить. Какое удобное слово...

Наверное, это жизнь в штатах так на меня влияет. Подбирая красивые слова, разрываюсь в мыслях и думаю, когда стоит действовать.

Я считал, что его судьба в этом мире будет другой. Как Отто стал любителем игр и учёным, легко расстающимся со своими поделками ради мечты. Но видимо, иногда приятнее видеть иллюзии о добром и розовом мирке...

Цвета вокруг меня исчезают. Остаюсь только я и черная дверь с оттенками белого света, выползающего из-под двери.

Я представлял, что мне предстоит сделать. Герман Шульц. Шокер. Он маньяк, убийца, чудовище. Что не остановится ни перед чем ради достижения цели. Будь это заголовки газет или рассказы говорящих голов с экранов телевизора, я бы задумался. Хотя бы на миг, но моя рука дрогнула, но... Я видел всё собственными глазами, стоял прямо там, напротив него.

– Не стоит сомневаться... Ты же герой.

Кисть медленно проворачивает ручку до щелчка. Весь мир вокруг меня дрогнул, а бешено стучащее сердце забило набатом в висках.

От напряжения пересохло во рту и хотя я всё для себя решил, до самого последнего момента, я надеялся увидеть Германа в привычной обстановке, спокойно занимающегося своими делами.

Свет из лаборатории озаряет коридор, на миг ослепляя меня и мешая рассмотреть происходящее внутри, но вот проходит миг и я понимаю, что сам себя загнал в иллюзию из фантазий.

Мой приятель, возможно даже друг, Герман Шульц, спокойно сидел за своим рабочим столом, надиктовывая в диктофон результаты своей работы. Его здоровые руки спокойно елозили по столу, то и дело перемещая различные куски электроники, провода и приборы.

На огромном столе лежало непонятное мне устройство, чем-то схожее с огромным станком. Футуристичная конструкция впечатляла своей необычностью. В самом её центре на небольшом постаменте вокруг своей оси крутилась механическая рука, а подключенные к ней датчики выводили показания на старый пузатый монитор.