Нат Пинкертон и преступное трио.Сборник

– Но эти сведения я уже сообщила господину, который приблизительно полчаса тому назад был здесь!

– Я знаю! Но я желал бы еще предложить вам несколько вопросов, мисс Мюрнер, – пояснил Пинкертон и впился при этом пронизывающим взглядом ей прямо в лицо.

– Но я решительно ничего не могу вам больше сказать, – произнесла портниха с лихорадочной поспешностью – Мисс Нелли Нортон пришла сюда, заказала мне костюм и потребовала, чтобы он был готов через три дня. Она ни разу не назвала мне своего имени, и я бы никогда не узнала, кто была моя заказчица, если бы совершенно случайно не видела ее раньше, в Центральном парке, в сопровождении отца.

– Рассказывайте дальше!

– Мне показалось, что она не хотела открывать своего имени, и потому я не позволила себе показать виду, что я ее знала. Я приготовила ей костюм, она сама за ним сюда пришла, ничего больше я не могу вам сообщить.

Легкая усмешка проскользнула по лицу сыщика. Он опять устремил свой проницательный взгляд в лицо портнихи и проговорил медленно и с ударением:

– Вы только что солгали, мисс Мюрнер!

Портниха вся затрепетала и сделалась пурпурно-красной.

– Нет, нет! Это несправедливо! – проговорила она наконец, запинаясь.

– Ну, меня-то вам не удастся обмануть!

– Я… я все сказала, что знаю! – убеждала Альма Мюрнер. Но сыщик энергично закачал головой:

– Это неправда! Или вы, должно быть, удивительно забывчивы?! Хорошо! Я хочу вам немного облегчить вашу задачу! Я утверждаю, что вы посвящены во всю эту историю гораздо больше, чем вы это хотите показать!

– Но поверьте, мистер, нет!

Портниха находилась в смертельном смущении, а Нат Пинкертон продолжал:

– Видите ли, меня вам не ввести в заблуждение! Мисс Нортон имела подругу, которая ее и уговорила посетить вместе с ней маскарад! Это та самая подруга, которая привела сюда к вам мисс Нелли для того, чтобы вы приготовили ей костюм гейши!

– Нет, нет, это неправда! Вы заблуждаетесь, мистер! В действительности это было не так!

Тогда Нат Пинкертон указал на билет в 50 долларов, который лежал на столе между кусками материи и всевозможными швейными принадлежностями.

– Это недурная сумма, полученная вами за то, чтобы молчать о той подруге?!

Теперь Альма Мюрнер совсем побелела.

– Ради бога! – простонала она. – Как это вам пришло в голову?

Пинкертон вместо ответа указал на дверь, которая вела в соседнюю комнату:

– Впрочем, эта подруга, о которой идет речь, вероятно, еще находится там?!

И прежде чем испуганная портниха могла что-либо возразить, он был уже у двери и раскрыл ее.

Он увидел скромно обставленную спальню. Посредине этой комнаты стояла элегантно одетая высокая дама с черными как смоль волосами и выдающейся красоты.

Она была смертельно бледна и испуганно смотрела на сыщика.

Тот сделал легкий поклон и вежливо произнес:

– Прошу вас, пожалуйста, войдите, мисс! Позвольте мне представиться! Мое имя Нат Пинкертон.

Она вся затрепетала от испуга.

– Пинкертон… мистер Пинкертон! – пробормотала неизвестная и медленно направилась в другую комнату, откуда портниха беспомощно смотрела на эту сцену.

– Милостивые государыни, прошу вас садиться! – сказал предупредительно сыщик. – Я убежден, что вы только из-за обыкновенной, сильно преувеличенной робости предприняли эту игру в прятки, но я полагаю также, что теперь вы должны признать, что со мной таковая не может привести ни к какой цели.

Так как портниха и незнакомка опустились на стулья, то Пинкертон продолжал:

– Вы ничего не достигнете, если будете затемнять истину! Все равно я все раскрою, и было бы гораздо лучше, если бы вы откровенно сказали, как все это произошло.

Обе молчали. Особенно в затруднительном положении находилась Альма Мюрнер, так как очевидно, что во всей этой истории она была совершенно невинной.

Тогда сыщик опять заговорил:

– Вы, мисс, не желаете разъяснить дело. Вы чувствуете себя соучастницей в том ужасном несчастье, которое постигло дом Нортона, так как именно вы соблазнили мисс Нелли пойти в тот маскарад.

Это было так твердо и определенно высказано потому, что весь вид прекрасной незнакомки вполне подтверждал ее виновность.

– Вы признаете это? – спросил он.

– Да! – вздохнув, произнесла она едва слышно.

– Хорошо! – снова начал сыщик. – Я заклинаю вас всем святым на свете, прекратите ваше молчание! Разве вы не желаете, чтобы негодяй, так варварски умертвивший вашу подругу, понес заслуженную кару?!

– Конечно, желаю! – проговорила она.

– Хорошо! Вы, может быть, единственное лицо, которое в состоянии направить поиски убийцы на истинный путь, и вы продолжаете молчать?!

– Боже мой! – простонала она. – Я ведь так боюсь порицаний, которыми меня забросает общественное мнение, если оно из дела узнает, что я в этом виновата и соблазнила мисс Нортон на этот легкомысленный шаг!

– Все подобные мысли должны теперь умолкнуть, так они ничтожны в сравнении с этим страшным несчастьем! – проговорил Пинкертон твердым голосом. – Я прошу вас, мисс…

– Миссис Лона Дарклинг! – представилась незнакомка.

– Итак, миссис Дарклинг, я прошу вас пролить на это дело светлый луч. Вы это должны сделать, хотя бы уж потому, что провинились, вы должны, по крайней мере, искупить это тем, что поможете мне сделать безвредным негодяя, который совершил убийство вашей подруги!

– Да, я помогу вам, – начала миссис Дарклинг, – я расскажу вам все, как было.

Мисс Нелли и я были раньше самыми задушевными подругами. Приблизительно еще год тому назад мы очень часто встречались, а затем в глазах света произошел между нами разрыв. В сущности, мы сделали это только для виду и по принуждению, внутренне же мы оставались друзьями и часто встречались потихоньку, скрывая это от всех. Поводом же к разрыву послужил мой брак. Человек, которого я полюбила и отдалась всей душой, показался ничтожеством. Я этого не знала, хотя подруги меня и предостерегали! Я сделалась его женой – и тогда уж, слишком поздно, у меня открылись глаза. Из-за этого брака и произошел разрыв со всеми моими знакомыми – и единственной, кто тайно остался дружен со мною, была Нелли Нортон. Мы часто встречались, беседовали и взаимно высказывались. Нелли поверяла мне свои маленькие огорчения, а я ей свои.

Теперь я должна признаться, что я очень жизнерадостна. Уже прошло полгода, как я разошлась со своим мужем, у меня достаточно средств, чтобы вести приятную и независимую жизнь, и потому я делаю все, что мне заблагорассудится. Немного более недели тому назад я встретилась опять с Нелли на прогулке в Центральном парке. Там она мне призналась, что ей больше всего на свете хотелось бы побывать на маскараде, но что ее отец – закоренелый противник подобных развлечений. Одновременно в разговоре она сообщила, что мистер Нортон собрался уехать на неделю по своим делам.